Страница 22 из 33
Aire désa (déso) был одним из самых низких статусов для благородного (т. е. принадлежащего к классу nemed), одним из нижних господских рангов. Цена его чести, согласно Críth Gablach, была 10 шетов229. Далее тот же законодательный трактат сообщает, что aire déso полагалась свита из шести человек, жена одного с ним ранга и пять лошадей, включая одну лошадь с седлом и серебряной уздечкой. Его дом должен был быть 27 футов в диаметре и с восемью спальнями. Такой господин должен был покровительствовать 10 клиентам. Два поколения предков aire désa должны были быть благородными, его статус в основном зависел от его клиентов, свободных и зависимых.
Особенности статуса aire ard ‘высокого aire’ (кроме его очевидного эпитета) нигде толком не оговариваются. Críth Gablach ставит его выше aire déso (с ценой чести 15 шетов). Aire túise ‘aire предводитель’ имел представительские функции в общении с королем и членами других туатов, он был также главой большой семьи (fine). Высший статус благородного кроме королей был у aire forgill ‘aire высшего свидетельства’, ибо его свидетельство в судебном споре перевешивало все остальные. Возможно, у aire forgill были и публичные функции, связанные с его ролью в суде.
В целом статус и положение господина зависели от его собственности, которая исчислялась скорее головами скота, чем земельными наделами. Поэтому падеж скота приводил к крушению всей социальной лестницы. «Ибо от скота его зависит и статус, и цена чести bóaire», как недвусмысленно указывает Críth Gablach230. Во время недорода или падежа скота господин к тому же не мог объезжать своих клиентов с полюдьем, что существенно снижало его доходы. Однажды во время эпидемии и эпизоотии в 1085 г. некоторые благородные господа были вынуждены сами обрабатывать землю и кормиться трудом своих рук231.
Именно такие крепкие хозяева строили многочисленные кольцевые укрепления (англ. ringforts) по всей стране. Эти укрепленные фермы, окруженные пастбищами, стояли обычно на возвышенностях в местностях плодородных. Они были обнесены хотя бы одним валом, если же валов было два или больше, статус хозяина соответственно повышался. При этом оборонительного значения эти валы не имели и, скорее, играли роль символической границы. Внутренняя территория усадьбы, окруженная валом, называлась по-древнеирландски líos. На этой внутренней территории располагались как жилище хозяина, подсобные помещения, жилища рабов, так и хлев и свинарник.
Глава V
Король-изгнанник. Власть и преследование в Древней Ирландии
Представления о власти и изгнании в раннесредневековой Ирландии были тесно взаимосвязаны: изгнание в древнеирландских источниках можно назвать своеобразной изнанкой, обратной стороной власти. Древнеирландское предание «Ночное бдение Фингена» дает интересную иллюстрацию подобной обратной связи власти и изгнания, в то же время затрагивая и тему особой сверхъестественной периферии обитаемого мира. Цель этой главы – показать взаимосвязь между статусом и сверхъестественным в древнеирландской традиции.
«Ночное бдение Фингена» посвящено в основном описанию чудес, сопровождавших рождение Конна Кетхатаха, короля Темры. Эти чудеса, или чудесные явления, разделены на несколько групп, каждая из которых представляет собой этиологическую историю, схожую с теми, которые мы находим в старинах мест. Согласно издателю текста Ж. Вандриесу, сложение древнейшего ядра предания можно отнести к концу древнеирландского периода – между IX и X вв.232 «Ночное бдение Фингена», наряду с «Битвой при Маг Лена», «Видением Конна Кетхатаха» и другими преданиями, обычно причисляют к так называемому «циклу Конна Кетхатаха».
Предание дает нам пример особого восприятия происхождения и потери королевской власти. Речь идет о встрече некоего местного мунстерского принца (rígdomna), Фингена мак Лухта, с женщиной Ротниав, происходившей из сида (а именно из холма Сид Клиах, совр. Кнокайни, гр. Лимерик). Финген и Ротниав встретились в ночь на Самайн на холмах Друйм Фингин в Восточном Мунстере (Друйм Фингин – названная по имени героя предания гряда холмов между Фермоем и Дунгарваном)233. Хронотоп встречи – обычный фон для мифологического сюжета: здесь мы имеем единство времени и пространства, и, более того, в «Ночном бдении.. . » предполагается особая ритуальная повторяемость встречи («Женщина из сида всегда посещала Фингена каждый Самайн»)234. Во время встречи Ротниав рассказывает Фингену истории о чудесах, сопровождавших рождение Конна235. В эту ночь она говорит ему, что должна поведать о пятидесяти чудесах (búada), хотя в повести речь идет лишь о двенадцати чудесах. В то время как чудеса являются по всей Ирландии, в ту самую ночь Финген и Ротниав остаются на одном и том же холме, и только сверхъестественный дар женщины позволяет им незримо присутствовать одновременно в нескольких местах Ирландии. Знание (fius) женщины странствует отдельно от нее самой и дает ей проведать про все «тайны и чудеса в королевских крепостях Ирландии и среди ее волшебного народа» (do decraib ┐ do búadaib i r-rígdúnaib Éire
Rothníam ‘колесо+сияние’ может рассматриваться как ирландский аналог валлийской мифологической героини Арианрод (Arianrhod ‘серебряное колесо’) или галльской богини судьбы (?) *Argantorota. Г. Биркхан считает Арианрод богиней того же ряда, что средиземноморские богини судьбы Тюхе, Немесида или Фортуна238. Лунарный аспект Ротниав, которую Финген встречает ночью, тоже вполне очевиден. Позже Ротниав появляется в двух версиях предания «Смерть Конна», где предсказывает смерть Конна на лугу Темры во время приготовлений к пиру. Согласно преданию, Конн был предательски убит в ночь на Самайн239. Ротниав воплощает судьбу Конна от рождения и до смерти, ее роль в позднейших преданиях схожа с фольклорными банши (bean sí ‘женщина из сида’), предсказывавшими смерть представителя благородного рода.
Происхождение Ротниав из волшебного холма (имеется в виду Сид Клиах, или Кнок Ане Клиах), также свидетельствует о роли собеседницы Фингена в делах потустороннего мира или в борьбе королевских династий. Этот холм расположен посреди тучных пастбищ мунстерской равнины240. Именно на холме Сид Клиах произошли события, которые привели к битве при Маг Мукрива: там был убит король сида, Эогавул, отец Фер Фи, а его дочь Ане обесчестил мунстерский король Айлилль Олум241. Эти события привели к великой вражде между обитателями Сида Клиаха и мунстерской королевской династией и к мести со стороны волшебного трикстера, Фер Фи. Хоть события «Битвы при Маг Мукрива» и предшествуют рождению Конна в традиционной хронологии, они хорошо укладываются в схему предательского поведения волшебного народа из Сида Клиаха и их амбивалентного отношения к мунстерским династам. Как указывал Ф. Дж. Бирн, мифологические традиции династии Эоганахтов, вероятно, складывались вокруг Кнок Ане и области к югу от этого холма в граф. Лимерик242. В случае Фингена мак Лухта речь не идет о предательстве династии Эоганахтов, но мунстерская королевская власть как таковая была предана сверхъестественными силами из Сида Клиаха. Д. Вайли замечает, что в «Бдении Фингена» не упоминаются Эоганахты, основные соперники О Нейллов в Мунстере, что, возможно, отражает в предании стремление О Нейллов получить контроль над Мунстером243.
229
Críth Gablach… l. 347—348.
230
Op. cit… P. 6.
231
Ó Corráin D. Ireland c. 800: aspects of society // A new history of Ireland. Vol. 1 / Ed. D. Ó Cróinín. Oxford, 2005. P. 577.
232
Airne Fíngein. P. XXII.
233
Met. Dinds. IV 445.
234
Airne Fíngein. P. 1.
235
Из метрических старин мест мы узнаем, что Ротниав в свое время пообещала Фингену власть над Ирландей. Именно поэтому он удаляется в изгнание, узнав от Ротниав о будущей судьбе короля Темры Конна и его наследников (The Metrical Dindshenchas. Part 4 / Ed. E. Gwy
236
Airne Fíngein. P. 1.
237
Carney J. The earliest Bran material // Latin script and letters A.D. 400—900 / Ed. J. J. O’Meara and B. Nauma
238
Birkhan H. Kelten. Versuch einer Gesamtdarstellung ihrer Kultur. Wien, 1997. S. 463.
239
From the book of Fermoy / Ed. M. Ní C. Dobbs // ZCP, 20, 1935. P. 163; Breatnach C. Op. cit. P. 95.
240
Ó hÓgáin D. The Lore of Ireland. An Encyclopedia of Myth, Legend and Romance. Cork, 2006. P. 7.
241
LL 37090—37105; Cath Maige Mucrama / Ed. O Daly M. Dublin, 1975. P. 41.
242
Byrne F. J. Irish Kings and High-Kings. London, 1987. P. 182.
243
Wiley D. M. The Politics of Myth in Airne Fíngein // Narrative in Celtic Tradition. Essays in Honor of Edgar M. Slotkin, CSANA Yearbook 8—9, 2011. P. 287.