Страница 12 из 15
Следующий «виток» в оценке «старой системы» произошел в первой половине XX века. Выразитель этого подхода – знаменитый историк Дж. М. Тревельян, автор фундаментального труда «Социальная история Англии. Обзор шести столетий от Чосера до королевы Виктории». Он называл «старую систему» «хорошим замыслом, приведшим к ужасным последствиям», критикуя, как и его предшественники, в основном «моральную составляющую» и в основном «спинхемлендскую систему». «Фермер, – писал Тревельян, – не спешил выплачивать должный минимум заработной платы, т. к. разница все равно возмещалась приходом, а рабочий поневоле попадал в категорию пауперов – даже если он был обеспечен работой, …среди фермеров рос эгоизм, среди «пауперизированных батраков» росли праздность и преступления».[84] В то же время, Тревельян отвергал аргументы экономистов первой половины XIX в. о том, что именно «спинхемлендская система» привела к увеличению числа бедных. Этот рост был связан, по его мнению, не с увеличением рождаемости, а со снижением смертности: «не глупым мировым судьям Спинхемленда, а хорошим врачам Великобритания обязана тем, что между 1801 и 1831 гг. население Англии, Уэльса и Шотландии выросло с 11 миллионов до 16, 5 миллионов человек».[85]
В середине XX столетия появляется новая интерпретация «старой системы», которую можно смело назвать «ревизионистской», ибо представители ее впервые действительно попытались «сбросить с себя хомут вигского нарратива». Классической в этом смысле стала статья Марка Блога «Миф о старом законодательстве о бедных» (1963), в которой политики и экономисты XIX в. обвинялись в использовании Спинхемленда для «очернения» всей системы социальной помощи с целью создания необходимого настроя для реформы 1834 года.[86] Блог указывал, что достоверность любых нарративов снижается в силу отсутствия точных данных о расходах и функционировании децентрализованной системы, в которой решения принимались местным чиновничеством и духовенством: «Да, есть сведения о полном объеме расходов в более чем 15 000 приходов, с 1802 по 1834 гг., но мы не можем знать, как именно расходовались средства на социально уязвимые группы – стариков, немощных, бездомных детей, одиноких матерей… В ряде приходов сохранились детальные отчеты о расходовании средств, но все равно трудно восстановить, на каком основании конкретный человек получал шесть шиллингов в неделю… морализаторская сказка об угрожающих последствиях помощи бедным победила перед тем, как были собраны необходимые данные, и до того, как система «произвела свои угрожающие последствия»… Но этот нарратив повторялся в дискурсе – политиками, экономистами, духовенством, представителями Королевских комиссий и пр. так часто, что получил статус «абсолютной научной правды, основанной исключительно на естественном законе».[87]
Вслед за Блогом к похожим выводам пришли Дж. П. Хьюзел и К.Д.М. Шнель: согласно их аргументам, обнищание сельского населения было вызвано отнюдь не «старой системой», а, скорее, массовым перемещением промышленности на Север и деиндустриализацией на Юге страны, увеличением уровня сельскохозяйственной безработицы, упадком ремесла, экономическим спадом после 1815 г. и иными факторами. Социальная же помощь бедным, напротив, защищала сельскую бедноту от безработицы и потери альтернативных источников заработка.
Практически одновременно с появлением «ревизионистского нарратива», в 40-е гг. прошлого века, знаменитый социолог Карл Поланьи – в своей не менее знаменитой и ставшей классической работе «Великая трансформация» – вновь обращается к нарративу «вигскому», причем как к основе понимания истории становления социальной политики, посвящая отдельную одноименную главу Спинхемленду.
«Утверждая, что изучение Спинхемленда означает анализ истоков цивилизации XIX в., – пишет Поланьи, – мы имеем в виду не только его экономические и социальные последствия и даже не определяющее влияние, которое оказали эти последствия на современную политическую историю, но тот, как правило, неизвестный нашему поколению факт, что все наше социальное сознание формировалось по модели, заданной Спинхемлендом».[88]
Так происходит второе рождение «вигского нарратива», который, судя по материалам специальной интернет-конференции, проведенной в 2004 г. и посвященной юбилею выхода в свет «Великой трансформации», продолжает оказывать существенное влияние на социологическую мысль и – более того – берется за основу рекомендаций в отношении социальной политики в современной России. Так, Т.Ю. Сидорина пишет: «Поставленный в центр рассмотрения 7-й главы «Великой трансформации» закон Спинхемленда в реальности вводил право существовать не работая как систему, как практику, причем называя эту практику «правом на жизнь». Безусловно, в основе закона – требование обязательной работы, доплата полагалась лишь работающим. Но как мы знаем, последствия Спинхемленда оказались столь плачевными, что иначе как развращающим этот Закон нельзя и назвать. Люди получили реальную возможность не работать… И при новом режиме, режиме «экономического человека», никто не стал бы работать за плату, если он мог обеспечить себе средства к существованию, ничего не делая».[89] Такой же точки зрения придерживается Р.А. Школлер, который, вслед за Поланьи трактуя Спинхемленд как своего рода «право на жизнь» по принципу дополняющей субсидии», утверждает, что он препятствовал формированию рынка труда в Англии. При всей антигуманности системы работных домов, считает Школлер, именно Акт 1834 г. создал предпосылки образования национального рынка труда.[90]
Очевидно, что оценки «старой системы», существующие в сегодняшнем научном дискурсе, до сих пор во многом балансируют между «вигским нарративом» и ревизионизмом. И все же в современной историографии преобладают попытки более взвешенного подхода к оценке «старого законодательства», – освобожденного от мифологий и нарративов, сконструированных два столетия назад. Одну из таких попыток представляет собой исследование Ф. Блока и М. Сомерс, основная мысль которых сводится к тому, что «спинхемлендский эпизод сам по себе не мог привести к последствиям, которые ему приписывают». «Старая система», считают Блок и Сомерс, законодательно закрепляла обязанность, на местном уровне, участвовать в судьбах тех, кто попал в нужду в результате болезни, уродства, распада семьи или временной безработицы. «В то же время, – пишут они, – в действительности в применении на практике этого законодательства в различных графствах и приходах наблюдались значительные расхождения, т. к. последние экспериментировали с использованием различных стратегий и политик, предназначенных для того, чтобы помочь бедным, защитить их, сохранив при этом стимулы к труду. Значение «старой системы» авторам видится и в том, что «репертуар социальной помощи», который до сих пор обсуждают современные политики, «немногим отличается от перечня мер, применявшихся в Англии в XVII–XVIII вв». Это минимальный гарантированный доход, страхование на случай сезонной безработицы (в зимние месяцы ряд графств предоставлял сельскохозяйственным рабочим еженедельные дотации в зависимости от размера семьи), общественные работы и работные дома, субсидии работодателям (в ряде приходов фермерам, нанимавшим безработных, доплачивали из фонда, собранного из налогов), стимулирование трудовой деятельности (иногда налог на бедных заменяли насильственным распределением определенного количества безработных), дотации на детей (тем сельскохозяйственным работникам, у которых было 2–3 несовершеннолетних ребенка и более, доплачивалась определенная сумма к жалованью).[91]
84
Тревельян Дж. М. История Англии от Чосера до королевы Виктории. Смоленск, «Русич», 2002. С. 496–497.
85
Там же. С. 498.
86
Blaug М. The Myth of the Old Poor Law and the Making of the New//The Journal of Economic History, Vol. 23, № 2 (Junе, 1963). Р. 151–184.
87
Ibid. P. 182.
88
Поланьи К. Великая трансформация: политические и экономические истоки нашего времени. СПб., Алетейя. 2002. Гл. 7.
89
Сидорина Т.Ю. Мифологемы человеческого существования и формирование социальной политики в XIX–XX вв.: К. Поланьи и Л. фон Мизес// Материалы Интернет-конференции «60-летие выхода в свет «Великой трансформации» Карла Поланьи: уроки для России/ http.: www. Ecsocman.edu.ru/db/msg/176965.html.
90
Школлер Р.А. Чем закон Спинхемленда препятствовал формированию рынка труда в Англии? // Материалы научной конференции 60-летие выхода в свет «Великой трансформации» Карла Поланьи: уроки для России/ http.: www. Ecsocman. edu.ru/db/msg/176965.html.
91
Block F., Somers M. In the Shadow of Speenhamland: Social Policy and the Old Poor Law// Politics and Society. Vol. 3, # 10. Sage Publications, 2003. P. 11–12, 32.