До небес

Лёня вернулся, сообщив что машина ждёт у входа.

–Ты едешь со мной.

Рявкнул я, и поспешил покинуть кабинет.

****

Родители Веры жили в Некрасовке, в обшарпанной пятиэтажке. Моя охрана прошла, вперёд открыв старую дверь подъезда. Как только я вошёл в дом в нос ударил удушающий запах мочи и дерьма. Здесь не жили, эти люди выживали, как умели, и никто не пытался даже что-то изменить. После стольких лет, я всё же решился посмотреть в глаза этим людям, которые уничтожили своего ребёнка.

Дверь нам открыла старуха в грязном и местами рваном халате, скривив своё опухшее лицо от чрезмерных возлияний. Как я не всматривался в это рыло так и не смог разглядеть общих черт Веры с этой женщиной. Хотя как тут можно что либо увидеть в этом раздутом «Нечто».

–Чаво надо?

Услышав её скрипучий прокуренный голос, я поёжился. Её облик, адская вонь и этот отвратительный говор, славный набор для выживания в этих местах.

–Вера, – Я вышел вперёд, встав в шаге от неё. – Где ваша дочь?

–Каждый день сюды приезжают спрашивать за неё, и я уже говорила, что не знаю! Три года назад появлялась…

–Что? – Рявкнул Лёня, – Но вы же говорили что не видели её с того дня как она сбежала!

–Лёня замолчи, – Остановив его я вновь обратился к этому несуразному «Нечто», – Два года назад она приходила к вам?

–Ну да, и всё…

–Она что-то говорила? Или может, оставляла? – Осторожно поинтересовался я, кивнув охраннику.

Увидев в руке охранника деньги «Нечто», заулыбалось, алчно облизав свои губы.

–Переночевала ночь и ушла. Мне то, что с неё взять?

Меня словно током ударило. Эта мразь даже не поинтересовалась у дочери о её проблемах. Вера не просто так пришла к ним, у неё не было выбора, а значит она в беде.

–Отдай ей деньги, – Приказал я охраннику. – Если она появится, позвоните по этому номеру. Я дам вам намного больше денег.

Животное закивало головой обслюнявив пальцы стала пересчитывать деньги. Это зрелище стало последней каплей. Быстро развернувшись, я пошёл вниз по лестнице.

Покинув, наконец, этот притон я глотнул свежего воздуха, ощущая как мою душу переполняет чувство отвращения и презрения. Эти люди сами выбрали свою судьбу и уже не остановятся, для них нет будущего впрочем, как и настоящего.

–Марк я не знал… – Начал было оправдываться Лёня.

–Она была здесь! Чёрт тебя дери Лёня! Ты упустил её! – В отчаянии заорал я, – Ищи её! Делай что хочешь, но найди! Ты же знаешь её, мы вместе с ней провели два года, она часть нашей жизни. Пусть следят за домом круглосуточно, что-то мне подсказывает она ещё появится.

Прошло двенадцать лет и никакие деньги мне не помогли найти её. Я нанимал лучших сыщиков, проверил все больницы, тюрьмы, нарко-притоны, но всё безуспешно. Другой бы потерял надежду, но только не я.

–Марк, – Лёня догнал меня, когда я уже садился в машину, – Она может, не хочет что бы её искали. Что ей мешает прийти к тебе? Не поверю, что она не узнала тебя.

–Гордость и обида, вот что ей мешало прийти.

Закрыв дверь машины, приказал водителю ехать.

Мир огромен, я не знал где она, и смогу ли вновь её увидеть, но надежда не покидала меня.

****

Пригород Москвы

Довиль

Горничная суетилась в гостиной делая вид что занята уборкой. Каждый раз, возвращаясь в свой огромный особняк, я отпускал прислугу, шёл в сад к бассейну брал бутылку скотча и пил в одиночестве. Спустя час меня начинали одолевать воспоминания, спустя два часа мне хотелось утопиться в бассейне, спустя три, я уже не соображал что делаю. Утром после таких попоек прислуга разгребала завалы в гостиной. Я терял контроль над своими эмоциями, алкоголь напрочь лишал рассудка, и я не ведал что творил. Часто я боялся себя и того кто живёт во мне. Сейчас я Марк Соколов, двенадцать лет назад я был простым пацаном со сложной судьбой, которую подчинил себе.

Поникшие головы моих горничных, разбитая мебель, и ощущение душевной пустоты никогда не оставляло меня.

Я часто задавался вопросом: почему она? Почему я не могу оставить всё в прошлом и идти дальше? Затем находил ответы и они пугали. Моя психика сломлена, я одиночка, если кто меня и сможет понять так это только Вера. Если бы она только дождалась меня. Обретая власть ты можешь вершить правосудие, и я поступил так как считал правильным. Спустя годы я нашёл тех охранников, что охраняли изолятор и основательно подпортил им жизнь.

На столике стояла наполовину пустая бутылка скотча, по телу растекается лёгкая эйфория, но меня душит злоба, и я хочу облегчить свою боль, и не знаю как.

Поставив бокал на столик, набрал Лёну попросив приехать.

Друг приехал спустя час, присев рядом на соседнее кресло, в моём прекрасном саду.

–Как думаешь, что с ней стало? – Поинтересовался я, налив ему в бокал скотча. – Может она проститутка, наркоманка, или вышла замуж. И знаешь мне плевать кто она, я должен ей помочь.

–Марк, ты понимаешь, что она не хочет? Зачем ты мучаешь себя все эти годы? Женись, создай семью, родите ребёнка.

–Я думал о таком варианте. Только вот в чём проблема, я же псих. Разве станет нормальная девушка жить с таким как я? Мне порой с трудом удаётся контролировать себя, свой гнев, потом я сожалею, но ничего не могу с собой поделать. Я не могу вспомнить лицо своей матери, отца, я вообще не помню тот период детства, когда жил с ними, его будто стёрли из моей памяти.

Лёня молча слушал меня, понурив голову.

–Ты знаешь, где они, почему не поедешь к ним?

Пять лет назад я нашёл своих родителей. Знал, что если увижу своего отца не смогу сдержаться и раскрою ему голову, потому и не решался наведаться к ним. Однажды я почти решился, но увидев мать, идущую к подъезду дома в котором они жили, растерялся. Несчастная сгорбленная женщина, обременённая повседневными тяготами жизни. Я не знал что делать, как поговорить с ней, узнать причины их поступка. Несмотря ни на что я нашёл способ передать им деньги, и делаю это ежемесячно.

–Не сейчас. Я не готов простить их, и не уверен, что смогу когда-либо. Найди способ помочь им, дай денег, – Хмыкнув, подлил себе скотча, – Они же родили меня, пусть будет для них как благодарность.

–Хорошо сделаю. Но ты всё же подумай о Вере. Тебе нужно жить дальше, попытайся. Я же смог, у меня семья. Всё изменилось, мы изменились, наша жизнь, ты богатый человек, пользуйся своим положением.

–Я должен найти её. Она нужна мне, не спрашивай, зачем и почему, но нужна. Продолжайте следить за её родителями, они что-то знают.

Допив скотч, я пошёл в свою комнату. Я сам не знал зачем продолжаю искать того кто не хочет чтобы его нашли. Возможно, я зря трачу годы на человека, для которого не существую, но ничего не мог с собой поделать.

Глава 2

Вера

Звон церковных колоколов оповещал об окончании утренней молитвы. Поправив платок, я перекрестилась в последний раз и пошла на кухню помогать с приготовлением обеда.

Три года я скрываюсь в этих стенах Александра – Невского монастыря, сбежав от всего мира. Три долгих года я пытаюсь вернуть веру в людей, обрести душевное равновесие, но с каждым днём убеждаюсь сильнее что – это просто невозможно. Зло повсюду в разном обличии, и как ни пытайся его искоренить в себе пороки сильнее нас.

Я видела всё, прошла через многое, и сейчас хотела бы верить в существование высших сил. Если они существуют, то почему я так и не смогла понять: кто я?

Молитвы не помогали, они сводили с ума, приводили в бешенство и всё же я старалась Видит Бог, я делал всё что от меня требовалось, но так и не смогла поверить.

Я никогда не жалела себя, ни в моих это правилах. Всё что мне нужно, это выждать, и вновь плыть по течению, в моём случае, водовороту жизни.

Взяв корзину с картофелем присела на маленькую табуретку и стала перебирать. Здесь тщательно следили за продуктами, картофель нужно перебрать, помыть и поставить вариться в мундире, экономия всегда и во всём. Меня тошнило от запаха крахмала, он уже скрипел на зубах, и я продолжала каждый день перебирать эту грёбаную картошку. Затем ставила её в большой кастрюле варить, шла в кладовую за соленьями, накрывала на стол в трапезной, и так каждый день, на протяжении трёх лет. Скудная пища, недостаток сна, изнурительная работа, я пришла в это место не погибать, а спастись.