Страница 21 из 61
— Как успехи? — Родерик собрал дополнительные патроны и запихнул за пояс, закинул в сумку несколько гранат. А также пару револьверов. У огнестрельного оружия Церкви в порохе содержалась священная пыль, которая не давала змеязычникам регенерировать и могла начисто оторвать руку или голову. Таких патронов всегда не хватало и оружие было на вес золота. Айзек последние годы тратил все силы на то, чтобы наладить производство огнестрельного оружия. Он верил — за этим будущее Священной Церкви и сила охотников нового поколения. А пока им приходилось полагаться на топоры и "крики", изредка применяя передовое вооружение.
— Нашел, — откашлялся Матиас, доставая тяжелую коробку, откуда из-за стеллажей с цепями и стрелами. — Тут ее довольно много, должно хватить. Ты не проверял систему желобов?
— Сейчас посмотрю, — отозвался Родерик. "Игнем Санктум". Последний рубеж охотников. Директива, которую можно было исполнять только с позволения центральной Церкви. Так было, пока гранд-мастер Айзек не пришел к власти и не наделил своих приближенных последователей правом использовать любой метод в войне с ведьмами. Каждая Церковь строила укрытие — убежище, оружейную. И рыла ходы, что шли по всему городу. Незримо пронизывая его под землей. Имея специальные, крохотные, почти незаметные желоба, что поднимались наверх, на улицы и в дома. Шлюзы, которые при срабатывании специального механизма, посылали наверх взрывчатку. "Игнем Санктум" — было оружием двойного действия. Сначала взрыв. Огромный, оглушительный взрыв, разбрасывающий горючую жидкость по все стороны. Огонь тут же принимался жечь и разрушать все в округе, создавая настоящий локальный пожар, унять который в короткий срок было попросту невозможно. Затем механизм запускал второй снаряд. С концентрированной священной пылью, что тушила пожар и превращалась в густой дым, которому был не страшны ни ветер, ни дождь. "Пыльный пар" разрастался, двигаясь во все стороны, создавая настоящее кольцо, окутывая всю местность, куда попадал. Пыль только усыпляла обычных людей, но стоило змеязычнику коснуться ее, как плоть начинала гнить, а мерзкие змеиные колдовские силы отказывались повиноваться. И тогда змеязыкие убегали, прятались в убежищах и молились своему богу. Но вместо Незримого Змея на их порог вступали люди в черных мантиях со сверкающими топорами в руках.
Родерик подошел к дальней стене хранилища и обнаружил там небольшую карту города, с бережно нанесенными районами и подписанными цифрами путями. Под картой был небольшой пронумерованный механизм. Стоило выбрать необходимые районы и положить туда взрывчатку, и можно было запускать механизм. Система позволяла выставить время так, чтобы взрыв произошел в надлежащий момент. Церковь Тарнема сделала все по протоколу, созданному Айзеком. Родерик проверил часы и пусковые механизмы. На его взгляд все работало исправно. Инженеры Священной Церкви редко совершали ошибки и нутро охотника подсказывало, что в этот раз все пройдет как нельзя лучше.
— Тут все готово, тебе помочь со взрывчаткой? — Матиас утвердительно хмыкнул, уже подхватывая первую коробку и направляясь к пусковым механизмам. Им надлежало выбрать место отправления взрывчатки так, чтобы закрыть полностью Стеклянный район. Это было не сложно сделать — Стеклянный район был полностью оцеплен желобами по периметру, будто служители уже тогда, при постройке, подозревали, что если ковен и поселится в Тарнеме, то скорее всего в районе знати. И не прогадали. Пятнадцать номеров — пятнадцать взрывчаток. Охотники управились достаточно быстро, или так им показалось.
— Осталось выбрать время, — Матиас наклонился и задумался. Борис должен был убраться как можно скорее из Железного района и поспешить в Портовый. Следующая ведьма должна была сгореть там. После направиться в Медный район, где они уже подготовили костер. Оставалось только надеяться на то, что Борису легко будет подхватить испугавшийся и разъяренный молодняк, который не будет ожидать внезапной атаки. Все же с ним был Игрин, а Матиас высоко ценил его физические данные. Пусть он и не был тренирован — скрутить быстро девушку, пусть и ведьму — ему под силу.
— Сейчас уже полночь, — взглянул на часы Родерик. — До Медного района доберемся к часу. Но я все же не думаю, что высшая выйдет из своего поместья, чтобы спасти ведьму на костре. Думаешь она настолько безрассудна?
— Она выйдет не за ней, она выйдет за нами, — Матиас прикинул время и повернул часы на два часа. Механизм приятно щелкнул и бомбы покатились внутрь, по тоннелям, что находились под Тарнемом. Небольшие вагонетки отвезут взрывчатку к необходимым шлюзам и будут ждать своего времени, прежде чем выстрелить ими вверх и взорвать Стеклянный район. Ровно два часа, до того как Тарнем погрузиться в огонь и хаос. И тогда начнется Священная Охота. — Точнее за мной. Я выманю ее. Она захочет убить меня, уничтожить, и так попадет в ловушку.
— И как ты собрался это сделать?
— Я покажу ей вот это, — Матиас вытянул руку, и Родерик увидел странное устройство, зажатое в его ладони. Небольшая коробка с кнопкой, похожая на шкатулку с секретом.
— И что это? — недоверчиво спросил Родерик, глядя на то, что ему казалось чем-то не более страшным, чем детская безобидная игрушка.
— Детская игрушка, но высшая будет думать, что это спусковой механизм, запускающий Игнем Санктум. И только она со своей силой и скоростью сможет остановить меня, — глаза Матиаса блестели в полумраке оружейной. Родерик довольно усмехнулся. Его друг был опасен и несдержан, но в коварстве не уступал самому Айзеку. Каждая ведьма знает о страшном обряде, знает и высшая. Она не сможет устоять, захочет остановить охотника. И тогда ей придет конец. — Теперь все на плечах Бориса. Он должен успеть привлечь ее внимание. Поспешим.
Охотники аккуратно потушили свет и начали выбираться из оружейной. Они еще не знали, что Борис отлично справляется со своей задачей. Даже слишком хорошо. И то, что многие жители Тарнема не боялись ведьм. Они ненавидели их, но не принимали их законов. Им нужен был лишь небольшой, самый легкий толчок, чтобы поднять оружие и развернуться навстречу тем, кого они считали своими угнетателями. Поэтому первое, что услышат охотники, вылезая на улицы Тарнема, будь громкий единый крик жителей, скандирующих: "Сжечь ведьму!"
День 11ый весеннего круга 214 года Р.С.
Тарнем, Медный район
Борис устал. Прислонился к стене и постарался отдышаться. Руку саднило пуще прежнего. Ладонь стремилась разжаться, и он боялся, что выронит топор. Игрин же выглядел абсолютно нормально, только взгляд его стал будто бы слепым. Здоровяк смотрел на ведьму, которую скручивал уже привычными движениями и даже не моргал. Она тряслась и плакала, умоляла его отпустить, но ее слова утопали в криках, доносящихся с улицы. Да и мешал кляп, который она силилась раскусить надвое, но деревянный шарик не поддавался. Рядом догорали ее подруги и истекали кровью полицмейстеры. Медный район охватила настоящая паника. Люди обезумели, хватали молодых и обязательно красивых женщин на улице, по старинке окуная их головой в воду и произнося молитву Всеотцу, а потом заставляя повторять вслух слова Клятвы Веры. Те, что отказывались или показывали своих змей — народ начинал избивать всем, что попадалось под руку. Сначала это были простолюдины, в основном, по крайне мере. Но теперь к ним присоединились стражники. С огнестрельным оружием, копьями и мечами. Ведьмы спешили в Стеклянный район, туда, где ждала их высшая, где они могли спастись.
Борис с Игрином смогли под шумиху найти двух зазевавшихся ведьм в Портовом районе и устроить костер без лишних проблем. Но в Медном районе единственных ведьм в округе сопровождали полицмейстеры, поэтому пришлось нападать. Это была важная часть плана Матиаса, без нее их опасное предприятие потерпело бы крах. Борису ничего не стоило справиться с ними, но все же один из полицмейстеров не растерялся и успел выстрелить, ранив охотника в плечо. Борис использовал "крики" не опасаясь, что их обнаружат и не страшась за жизнь полицмейстеров. Знали они, кого охраняли? Присягнули ли на верность высшей? Вскоре Тарнем охватят огни "Игнем Санктум" и это все будет уже не важно. Айзек разрешал своим приближенным действовать, обходя кодекс Охоты, что Борис и делал. Гражданские жертвы оправданы, если они приведут к победе. А если они потерпят поражение — ну что же, тогда и судить будет уже некого.