Страница 6 из 8
Когда в следующий раз монашка пришла в сон Киры, она осмелилась прямо спросить её: «Ты тоже старая дева?» Монашка молчала, слёзы медленно струились по щекам, потом очертания фигуры и черты лица стали терять чёткость, становились всё бледнее и прозрачнее, пока совсем не исчезли. Кира проснулась в холодном поту, лет ей было девять-десять, наверное, сейчас она не помнит точно. Но вот что она помнила совершенно отчётливо – это страшное, горькое чувство: она обидела эту женщину, она сделала ей больно. Она извинится, обязательно попросит прощения и больше никогда-никогда не будет ни о чём её спрашивать. Но монашка больше не приходила.
Однажды по дороге из музыкальной школы Кира внезапно остановилась как вкопанная, словно кто-то не пускал её дальше. Огляделась, стоит она на тротуаре рядом со странной нишей. Здесь она проходила тысячи раз, весь учебный год, всегда мимо и никогда до сих пор эта ниша не привлекала её внимания. Само здание было ей хорошо знакомо – это была знаменитая на весь город глазная клиника. Бывшие ворота зияли широким проёмом, а по бокам симметрично располагались две узкие ниши. Та что справа явно была калиткой, а левая была совсем глухой. Нет, не замурованной позже, Кира чувствовала это, просто нишей в стене. Но для чего?
Неожиданно и резко спазм согнул её пополам в глазах потемнело. В нише на приступке лежал ребёнок. Маленький, новорожденный младенец в каких-то серых тряпках. Он возился и сопел, издавая тоненькие, тихие, жалобные звуки. Кира испугалась, что теперь не сможет разогнуться, но при этом не отводила взгляд от малыша. Надавив сильно на живот одной рукой, она попыталась выпрямиться и моргнула. Ребёнок пропал.
Мама Киры работала медицинской сестрой, но время от времени приезжая в Москву, каждый раз с трепетом проходила мимо Историко-Архивного института. Вот, где ей хотелось бы учиться, но не сложилось. Однако она живо интересовалась историей и знала многое и о многих. Тем более о том, что связано с медицинскими учреждениями города, где они жили.
«Мам, а что было в глазной клинике раньше?»
«Почему ты спрашиваешь?»
«Очень красивое здание, необычное»
«Псевдоготика, да. Там был сиротский приют, частный. Туда забирали детей, лишившихся родителей. И еще, туда приносили своих младенцев женщины, которым не на что было кормить своих детей, или хозяева, у которых они работали, запрещали им оставить ребёнка при себе. Иногда это были дети монашек. Конечно, все они были незаконнорож…. Кира! Киронька! Что с тобой?»
Девочка плакала навзрыд. Плакала горько, отчаянно, так, словно огромная, страшная беда свалилась внезапно на её худенькие плечи.
«Господи! Нельзя же иметь такие нервы! Как ты жить собираешься?»
Кира и сама не знала, как собирается жить. Иногда лёжа с ангиной, она думала о том, что с ней будет, когда она вырастет – «Если я такой урод, теперь уж ничего не поделаешь, буду жить, как получится». Единственная подружка – Лариска, цинично успокаивала её: «Кровь не водица, в помойку не выльешь» – «Спасибо, утешила!» – «Не за что».
Поэтому Кире только и оставалось, как стать звеньевой, старостой, а потом последовательно становиться председателем всего, чего только можно. «Умывальников начальник и мочалок командир» – так называла её мама. Однако, это помогло выжить, хотя никогда не доставляло Кире ни малейшего удовольствия.
Её спасением было поступление на психфак и увлечение эзотерикой. Так она нашла свою нишу и смогла выстроить довольно сносное существование. А потом в её жизни появился капитан и всё окончательно встало на свои места.
Разглядывая расклад, начинающийся Пятёркой Мечей и лежащим рядом Тринадцатым, Кира думала о том, с каким могучим человеком пришлось столкнуться «отличнику» – так она мысленно окрестила приходившего. Она ни минуты не сомневалась, что звонил мужчина. «Ну, что, когда появится теперь?» В том, что он появится, она тоже не сомневалась. «Ага! Троечка Мечей, говорите? Три года, три месяца, три недели, три часа или три минуты?» Это Кира пропела дурашливым голосом, собирая поднос и двигаясь по направлению к раковине. Не успела она поставить чашку под воду, как раздался телефонный звонок:
«Слушаю Вас»
«Кира Францевна, добрый день. Моё имя Влад, мне необходимо получить Вашу консультацию» – голос приятный, меланхоличный, говорит медленно, красиво выговаривая каждый звук, – «Я сейчас непосредственно рядом с Вами, буквально за стеной, у Ольги, она Ваша соседка, мы приятельствуем. Она говорит, что лучше Вас на свете нет. Пытался прорваться в Вашу крепость, но потерпел фиаско. Примете ли?»
–»Я полагаю Ваша провалившаяся попытка прорваться, уморив мой дверной звонок, оправдана чрезвычайными обстоятельствами? Не разочаруйте меня. Завтра в это же время, извольте»
**************
Действующие лица в нашей реальности:
Кира – таролог, эйг Дракон
Действующие лица в реальности колоды «Золочёное Таро» Чиро Марчетти:
Квинто Гладио – пятый меч, (лат.) – имя появилось от аркана 5 мечей. Первый аркан, задавший характер первого героя в эйго-тарологическом мире, эйг Боевой высокочастотный Эльф.
Файфрейс – пять лучей (англ.) – пентакль, пятиконечная звезда вписанная в окружность монеты, символ масти Пентаклей/Земля, имя Короля Монет, эйг Гном.
Гарда – часть холодного оружия, защищающая кисть руки фехтующего. Имя подруги Квинто Гладио, отражает характер подруги мастера фехтования. 2 Мечей, эйг Дух Стали.
Халас – (араб.) – конец, окончательно принятое решение. Имя мага означает, что он является конечной точкой и последней инстанцией, позволяющей разрешить сомнения, завершить размышления решением и начать действовать. I Маг и XIII Смерть, эйг Дракон.
Нона – девять, название девятиступенного музыкального интервала. Соответствует Аркану 9 Пентаклей. Ангел.
Шут – Нулевой СА Дурак. Эйг Волшебник, проводник.
Глава Вторая. Эльфийская рапсодия
Он был прекрасен, вне всякого сомнения. По крайней мере, он сам так считал, судя по томному взгляду из под его полуприкрытых век. «С кем кокетничает? Обалдел совсем!» – Кира попыталась зеркально скопировать ответный взгляд и от сделанного над собой усилия чуть не расхохоталась гостю в лицо.
«Да, эльф из меня никудышный, это правда. Хотя и не совсем правда, я бываю изящной, стильной и даже эстетически-вызывающей, но всё-таки дракону до эльфа далеко»
Филигранно заутюженные стрелки тёмно-лиловых брюк вызывали желание сгонять на кухню за бактерицидным пластырем на случай нечаянных порезов, серая льняная рубашка, правильно замятая в правильных местах, свежевымытая разлетающаяся шевелюра безупречного каре и лицо, невозмутимое, заискивающее и манящее одновременно.
«Проходите, Влад».
Кира решила не подыгрывать, развернулась и пошла вглубь квартиры, нимало не заботясь о реакции гостя. Надо отдать должное, Влад сразу принял её правила, перешагнул порог и захлопнул за собой дверь. Когда он вошёл в кабинет, Кира уже устроилась в рабочем кресле и подалась вперед, чтобы зажечь зелёную свечу в бронзовом низком подсвечнике.
«Располагайтесь»
«Весьма признателен»
Она молчала. Он тоже. Более того, он уставился на свои пальцы, и будто провалился в беспамятство – взгляд отсутствующий и пустой, пальцы правой руки движутся механически…, левая безвольно свисает с подлокотника кресла.
«Если ты думаешь, что я заговорю первой или вообще буду с тобой церемониться, то ошибаешься, дружок» – Кире было всё равно, что пытается продемонстрировать посетитель, объяснялось ли его поведение заболеванием, игрой или позёрством.
Хозяйка встала и подошла к проигрывателю. Такой коллекции винила, как у неё, наверное, уже не осталось нигде. Она гордилась тщательно подобранными пластинками. Коллекция складывалась много лет и, в то время как другие выносили устаревшие чёрные блины на помойку, она любовно хранила и тщательно пылесосила ветшающие бумажные конверты с раритетными исполнениями и картонные коробки с операми и ораториями.