Страница 14 из 15
Взглянув на его грязное лицо в саже и гнилые зубы, разошедшиеся в улыбке, мне захотелось со всей силы врезать по нему. Ударить так, чтобы зубы, крошась, выпали изо рта, чтобы он упал, захлебываясь своей кровью. Но я лишь улыбнулся:
– По рукам, но только два дня, неделя слишком много, мы торопимся.
Мари, дернулась к выходу, но я схватил ее и ловко связал ремнем, который взял рядом с дверью. Не обращая внимание на ее плач и причитания, я повернулся к кузнецу.
– Сперва цепи.
– Эм, мне хотелось разок для начала.
– Не пойдет, цепи и точка.
– Даешь слово, что не обманешь? Клянешься Господом?
– Да, клянусь Господом.
– Клянешься Лукавым?
– А это еще зачем?
– Ну, кто знает, может, ты его приспешник. Клянешься?
– Клянусь Лукавым.
Я протянул руки, и кузнец начал курочить цепи. Металл оказался очень прочным, и работа продвигалась очень медленно. Наконец, сначала один, затем и другой браслет с жалобным звяканьем упали на пол. Я облегченно вздохнул, потирая запястья, какое блаженство, я уже чуть ли не неделю в этих железках куковал. Пока он работал, я присмотрел на стене два отличных двадцатисантиметровых ножа. Как только работа была закончена, я подошел и снял один из них. Великолепное, острое тяжелое лезвие вполне могло прямым ударом пробить кольчугу, при желании, даже можно было метнуть. Однозначно, эти игрушки должны быть со мной. Пояс с ножами отлично смотрелся на мне, доставать оружие тоже было очень удобно. Сзади раздался приглушенный крик, и я резко обернулся. Блин, совсем забыл про Мари, а кузнец, похоже, планировал получить обещанную ему часть сделки прямо здесь. Идиот!
– Отойди живо, пока кишки не выпустил!
Кузнец отскочил от девушки как ошпаренный и схватился за молот. В его огромных руках это орудие труда выглядело довольно устрашающе.
– Ты поклялся!
– Мне плевать – я усмехнулся – ты и правда думаешь, что я бы дал тебе поиграться со своей женщиной?
– Собака, я размозжу тебе череп!
Кузнеца просто трясло от ярости, но он, тем не менее, не двигался с места, и я понял – он боится. Действительно, раз я был в цепях, то было за что, но сам факт, что я сбежал, наверное, шокировал его так же, как и Мари. Значит, сбегали у них крайне нечасто, если вообще кто-то сбегал, собственно, я был не так уж и прост.
– Послушай, я забираю свою женщину и эти два ножа, и мы уходим. Золото, оставляешь себе, там довольно приличная сумма, чтобы ты не особо горевал.
– Оставь ножи в покое! Я сейчас убью твою женщину! – он выше поднял молот.
Наверное, никогда за всю жизнь я так быстро не двигался. Разделяющие нас несколько шагов я преодолел одним прыжком за какую-то жалкую долю секунды. Мощный удар носком ноги в челюсть отбросил кузнеца на несколько шагов. Он с неслабым шумом упал на свои инструменты и потерял сознание. Я пощупал его шею. Жив. Ну и хорошо, все-таки, он не заслужил смерти и, несмотря на свое поведение, он мне не враг. Затем развязал Мари и прижал к себе. Девушка, всхлипывала и дрожала:
– Извини, что напугал тебя. Не бойся, я тебя не обижу, ты должна мне верить, поняла?
Она, глотая слезы, задыхаясь, причитала:
– Я.. тебя… не знаю.. совсем.. хотела.. верить.. но.. ты.. поклялся!!! Клятвы нельзя нарушать… силы карают!
– Не говори глупостей, я нарушил клятву, но я буду иметь дело только со своей совестью, про какие силы ты говоришь?
– Высшие, здесь всем миром правят силы. Нельзя их сердить. Надо уважать.
– Хорошо, учту, а теперь, идем.
Несмотря на то, что в деревне было опасно оставаться, нужно было купить одежду и провизию в дорогу. И, если повезет, лошадей. Выйдя из дома кузнеца, мы огляделись и, не заметив ничего подозрительного, направились в сторону здания, предположительно, постоялого двора.
Хорошо, когда с тобой золото. Все двери радушно открыты, торговцы услужливо подбирают тебе одежду, пакуют вещи. Никаких очередей и задержек, все, что тебе нужно в наличии и лучшего качества. Три лошади, еда в дорогу, новая одежда и всякие дорожные мелочи были без торга куплены в течении получаса. Время, близилось к вечеру, но мы решили сперва перекусить нормальной пищи, неизвестно, когда нам выдастся так поесть в дороге. Горячее мясо птицы прямо с огня, овощи, зелень, сыр, ржаной хлеб, медовый напиток… Казалось, жизнь была просто божественна. Если я и перекусил в лагере, то Маринела с самой нашей встречи вообще ничего не ела. Так удивительно было наблюдать, сколько еды влезло в эту молодую девушку, довольно хрупкого телосложения. Куски мяса и сыра с невероятной скоростью исчезали в ее ротике.
– Зря ты так быстро ешь.
– А? мм?
– Ты долго не ела, а сейчас ешь много и почти не жуешь. Живот точно разболится.
– Не должен, но ты прав, надо есть помедленнее. Мы же уже не в лесу – как будто намекала, на то, как я ел в лагере, жадно хватал куски мяса и не жуя, глотал.
Она первый раз мне улыбнулась. Милой, доброй, лучезарной улыбкой. Казалось, все невзгоды на мгновение отступили и выглянуло солнышко. Я не удержался и мой рот тоже расплылся до ушей. Мари немного смутилась и опустив голову тихо сказала:
– Ты добрый, ты хочешь казаться злым и грубым, но ты хороший.
Я аж поперхнулся. Казаться грубым и злым? Прокрутил в голове события с утра. Блин, действительно, вполне могло так показаться. Я не очень деликатно вел себе с девушкой. Поступал так, как считал нужным в данный момент, не задумываясь о том, что она почувствует. Чертов прагматик. Вообще странно, что она до сих пор не сбежала от меня, особенно после событий в кузне.
– Мари, прости.
Девушка удивленно вскинула голову.
– Ну, там, у кузнеца. Я не передумал, я сразу не собирался тебя отдавать ему. Неправильно было тебя пугать подобным образом.
Девушка потерла запястья, которые до сих пор были красными от ремней.
– Я понимаю.
– Просто мне, действительно, нужно было снять цепи. А без его помощи это было невозможно.
– Все хорошо. Кстати, как тебя зовут?
Она так быстро перевела тему, что у меня не было времени задуматься и я попался на этот старый психологический трюк. Сказал то, что первое пришло в голову и сам ужаснулся сказанному:
– Маар Сииэ
Имя вышло с присвистом и придыханием, и повисло в воздухе. Первая реакция Маринелы была довольно бурной, она шарахнулась от меня с резким выкриком. Видя, что я смущен ее поведением, она немного успокоилась и спросила:
– Ты ведь пошутил, да? Ведь он, если еще жив должен быть глубоким стариком.
– Наверное. Не знаю, почему назвал тебе это имя. Просто меня так называла некая группа людей. Привык, наверное.
– Ну не просто же так тебе дали имя. А как тебя звали до этого?
– Это было так давно и не здесь. Имя не для этого мира.
– А ты можешь мне его назвать?
– Андрей.
Мари ойкнула и побледнела.
– О, мой Господь…
– Только не говори, что и это тебя пугает.
Она просто сидела молча, уставившись на меня.
– Перестань заниматься глупостями. Я человек. Пощупай меня. Я не призрак, не старик. У меня идет кровь и остаются синяки. И не имею никакого отношения к вашей легенде!
– Извини, просто, как раз недавно говорили про спасителя. Маги усиленно ищут его. Мы проигрываем, безнадежно проигрываем. Силы Тьмы все сильнее.
– И что, интересно, может сделать один человек? Сокрушить все армии противника одним могучим взглядом?
– Нет. Да и не человек нужен, нужна Вера. Вера, которой так мало осталось у людей. Вера, которая могла бы сплотить наши ряды, чтобы могли дать последнюю битву.
– Ты не по годам умная девушка. Довольно зрелые рассуждения.
Маринела покраснела:
– Так считает мой папа.
– Ладно, мы и так заболтались, пора в дорогу.
Мы, действительно, заболтались. Кузнец успел очухаться и, собрав подкрепление из полдюжины крепких крестьян, теперь стоял, поджидая нас, когда мы вышли из таверны. Люди зашумели, потрясая вилами кольями. У парочки даже были грубоватые мечи. Сам же кузнец стоял со своим любимым молотом.