(Не)обманутый

Или так было бы хуже? Если бы он узнал сам, что перед ним демон, когда работа была уже сделана? Если бы… Но тогда он с чистым сердцем мог бы обвинять Хикэру в обмане, в то время как сейчас демон сделал вид, что раскрыл все карты. Мог ли он действовать открыто и честно? Или натура не позволяла ему делать этого? И если дело в натуре, если Хикэру изо всех сил пытается сделать добро, вопреки природе, разве не следует поддержать его?

Квартира, деньги, оружие, репутация, слава, возможность встать во главе ордена, обучить новое поколение… Тошайо не знал, за что зацепиться. В поучительных историях госпожи Рей демоны предлагали подобное лишь в обмен на душу. Тогда почему он? Почему в обмен на душу Акеми получила жалкую смерть, а он сам, безо всякого труда, может стать обладателем богатства и…

— Приехали, — объявил Йоширо, останавливая машину возле небоскреба. Тошайо изо всех сил изображал равнодушие, но уже представлял себе, как поведет Чи кататься на лифте. Покажет ему душ, где не нужно экономить каждую каплю воды. Помоется сам. Сам!

«Ты сходишь с ума, дружище, — сказала совесть Тошайо. — Ты хочешь принять помощь от врага Создателя и радуешься этому. Разве можно пасть ниже?»

Странным образом эта фраза, которую он сказал себе сам, едва не привела его в бешенство. Пока Хикэру беззаботно шел мимо консьержа к блестящим дверцам лифта, Тошайо чувствовал, что готов взорваться от гнева.

Неужели он хочет так много? Неужели Создатель перестанет любить его, если он будет чист, сыт и хорошо подготовлен к сражению? Неужели слуге Создателя надлежит валяться в грязи и надрываться на второй работе, лишь бы вытащить с самого дна брата? Почему он должен отказаться от искренней помощи? Лишь из-за того, что Хикэру — демон?

«Ты сходишь с ума, — не унималась совесть. — Он — убийца. Он презирает весь твой род…»

«Но не меня! — кричал в ответ Тошайо. — Он меня выбрал, он хочет…»

— С тобой все в порядке? — спросил Хикэру в лифте. Они ехали вдвоем, и демон опустил узел галстука, а теперь расстегивал верхнюю пуговицу рубашки.

— Порядок, — процедил Тошайо, продолжая внутреннее сражение, где, как он надеялся, победителем выйдет совесть.

«Он соблазняет тебя, разве ты не видишь? Красивое личико, полные понимания глаза, беседы о высоком — все это обман. Ты видел его настоящее лицо. Красные глаза, рога, кожа мертвеца. Нравится такое общество?!» — надрывалась она тем временем.

«Лучше такое, чем никакого, — отвечал гнев. — Когда последний раз мы нормально ели? Когда хоть кто-то считал нас достойными ужина в месте, полном воспоминаний? Кому, кроме него, мы нужны? Что с того, что у него пара рогов? Чем он хуже лягушат, которых ты так защищаешь?»

«Опомнись! Он делает все для своей выгоды. Когда он использует тебя и бросит подыхать, ты вспомнишь, что я говорил тебе, но будет поздно. Ты пожалеешь!»

— По крайней мере, будет, о чем жалеть, — прошептал Тошайо, чуть отставая от демона на этаже. Хикэру завернул за угол, а он остался и посмотрел на свое отражение в одном из десятков зеркал, которые были развешаны здесь для красоты и удобства жильцов. Там, где жил сейчас Тошайо, все зеркала вынесли бы сразу после заселения.

Уставшее лицо, кое-где перепачканное грязью и пылью, глядело нарочито равнодушно. Он знал, что возненавидит себя за то, что согласился, и еще знал, что возненавидит себя, если откажется. Как можно смотреть в глаза брату, зная, что видел для него выход из тупика, но выбросил ключи? Как можно смотреть в глаза своему отражению, зная, что согласился на сделку с демоном?

— С тобой все в порядке? — спросил Хикэру, показавшись из-за угла.

— Да. Да, я в порядке, — ответил Тошайо во второй раз и пошел следом.

— Вот ключ, документы передаст Йоширо, постараюсь сделать все завтра, — на ладони Хикэру лежало две пластиковых карты.

— Почему два ключа?

— Один можешь дать брату. Или будет запасной — какая мне разница. В комплекте с этой квартирой шло два ключа, и я отдаю их тебе. Никакого подвоха здесь нет, ты переоцениваешь мои силы. От коварства быстро устаешь, знаешь ли.

— Никогда не пробовал.

— Тебе бы пошло.

Тошайо спрятал ключи в карман, но возле двери, у которой остановился Хикэру, понял, что поступил так напрасно. Он достал ключ и приложил к панели. Несколько секунд квартира анализировала, кто подошел к двери, узнала Хикэру и открылась.

— Как же я выйду? — спросил Тошайо.

— Дай, пожалуйста, ключ на время, — демон прошел внутрь и вытянул ладонь. Тошайо положил на нее карту, испытывая неприятно чувство, будто вынужден делиться своей собственностью.

Зато у него появилось время осмотреться, пока Хикэру возился с панелью управления и добавлял его в список людей, которых можно пустить в дом. Квартира возражала дополнительными вопросами, изредка пищала сигнализация, но быстро затихала. Все это не могло помешать Тошайо разглядывать то, что теперь принадлежало ему. Вопреки голосу рассудка и крикам совести он смотрел на комнату вовсе не взглядом гостя. Ему хотелось увидеть как можно больше, а когда Хикэру отвлекся, стало не нужно притворяться, будто ему все равно.

Гостиная напоминала апартаменты за Вратами, где они с Хикэру впервые встретились. Просторный диван, журнальный столик с безделушками, барная стойка — взгляд Тошайо скользил от объекта к объекту, пока не наткнулся на окна. Они были огромными — во всю стену, точно как в той первой квартире, которая поразила его. Теперь он подошел ближе, встал в шаге от пропасти и посмотрел вниз. Вдали видны были трущобы, огни магазинов, дешевых забегаловок, клубов, выживших в борьбе за существование уличных фонарей. Можно было разглядеть стену, за которой огней становилось гораздо меньше. Первым делом Тошайо попытался найти взглядом дом родителей. Его заслоняла махина другой высотки, но все равно можно было разглядеть угол. Утром, если повезет, он успеет увидеть, как идет в школу Чи.

— Я искал все квартиры, окна которых выходили на дом твоих родителей. Подумал, что тебе будет важно, — сказал Хикэру, коварно подкравшись сзади. Тошайо скрипнул зубами от бессильной злости.

— Похоже, ты следил за мной уже давно.

— Давно? Нет, я сделал все это сегодня утром. Помнишь, как долго ты проспал?

— За это время невозможно найти квартиру, тем более такую.

— О, здесь важнее всего деньги, — усмехнулся Хикэру. — Выпьешь со мной? Перед тем, как я поеду спать, хотелось бы решить нашу… проблему.

— Какую?

— Не торопись, пожалуйста. Вы так часто спешите — поначалу это сбивало меня с толку. Выпьем немного, посмотрим на город. Разве в этом есть что-то плохое?

Тошайо не стал выдумывать причину, по которой сидеть и смотреть на город было бы плохо, хотя его совесть ныла и стонала на все лады. Хикэру провозился с баром, пытаясь найти нужные бокалы, потом долго ругался, что в холодильнике нет льда нужного размера. Наконец, приняв волевое решение, он бросил несколько небольших кубиков в стаканы и налил туда немного жидкости карамельного цвета.

— Что это? — спросил Тошайо.

— Виски. Можешь считать, что это крепкое импортное сакэ.

— Откуда ты знал, что здесь есть виски?

— Не знал. Открыл бар и выбрал то, что мне понравилось. Возьмешь бокал? Я уже разлил его, так что ты либо выпьешь, либо он пропадет.

Тратить остаток вечера на пустые споры Тошайо совсем не хотелось. Он достаточно измучил себя немыми вопросами, на которые сам же находил жестокие ответы, поэтому решил дать душе несколько минут на отдых. Немного выпить, посмотреть на город — если верить древним табличкам, Создатель видит его глазами, так почему бы не показать ему для разнообразия нечто красивое?

Сделав глоток, Хикэру подошел к окну и посмотрел вдаль:

— Хочу, чтобы ты знал — я надеялся не доводить дело до угроз. Меня прижали к стенке. Твое согласие было слишком важно для меня, чтобы я стал нянчиться с твоими убеждениями. Лучше ты будешь ненавидеть меня, но мы оба выживем, чем пройдет много недель, и ты согласишься, когда будет слишком поздно. Сейчас я хорошо понимаю, как важно время для вас.