Ангелы гниения

Девушка пересекла площадь и направилась к детской площадке, как он и сказал, в это время дня здесь было много народа. Счастливые мамочки и папочки, не понимающие, как глубоко они погрязли в грехе и разврате. Ничего они скоро поймут, я люблю их, и господь любит их. Они покаются, господь мне обещал. А он не человек что бы ему изменяться или лгать. Да он просто… Маю захлестнули светлые и радостные эмоции.

Может быть, будет больно, зашептала какая-то часть разума. Мая узнала этот мерзкий голосок, плоть, грешная и дурная плоть заговорила в ней. Господь, взмолилась она, дай мне твердой и непоколебимой веры. Но голосок не унимался: ты молодая, зачем тебе умирать? Поживи еще. Девочка одумайся! И будет больно! Очень больно! Ты же помнишь в детстве ты уже это испытала, а сейчас будет в стократ хуже! И не будет уже машины спасения жизни, а если и будет, то слишком поздно!

Девушка топталась на краю площадки, голос плоти звучал все громче, а дух угнетался ею. Еще был страх, обыкновенный человеческий страх боли и смерти. Но ведь я семя, говорила себе Мая, ежели семя не умрет, то не может принести плод. А в раю меня ждет счастье с моим господом, навсегда. Она сделала решительный шаг и, встав на скамейку, стала говорить:

– Вы все грешники, и господь вам повелевает покаяться! – голос девушки окреп и стал наливаться звенящей силой свято верящего в свою правоту человека. Любопытные люди стали подходить поближе. – Вы сгнили от роскоши и забыли своего творца! Даже дети ваши не видят истины, и старцы безумствуют в своей мудрости! В гордыне вы забыли ваше место!

Родители на всякий случай подозвали детей и не давали приближаться к явно сумасшедшей девчушке. Толпа росла, кто-то уже вызвал знахаря. Информация о странных людях была распространена уже давно, как и просьба сразу же вызывать знахарей. Один молодой человек, с лукавыми искорками в глазах спросил:

– Ты по делу, говори! Что ты хочешь?

– Ты несчастный грешник, пади на колени и умоляй господа о прощении! Может быть, он смилуется над тобой. – На какое-то мгновение Мае показалось, что он ее послушается и тогда не придется умирать. Потому что где один, там и двое и больше… Но господь не ошибается, и он сказал, что над ней будут смеяться. Так и вышло: парень разразился громким хохотом.

– Ну, ты даешь! – парень заливался смехом. – И что же я такого сделал, чтобы на коленях перед богом ползать?

На него зашикали, мол, не видишь, девушка не в себе, зачем провоцируешь? Мая подняла глаза к небу:

– Змеиное отродье. Вы все будете гореть в аду, за вашу гордость! Даже пророка господнего вы не слушаете! – Мая скинула накидку, и все увидели, что к плечам девушки прикреплены два баллона с реагентом, а трубки с клапанами входят прямо в кожу, мамаши посообразительнее похватали детей и стали уходить. Сумасшедшая девица пугала их. Мая видела толпу и поняла, что сейчас самое время стать семенем, но как назло плоть вопила: одумайся дурочка, что ты делаешь? Ты же убьешь себя.

Но господь все это знал. Ведь он сын бога и для него нет тайн ни в прошлом, ни в будущем! Он предсказывал все это заранее, даже ее колебания, хотя тогда Мае казалось, что ее вера непоколебима. Он знал и дал ей священной воды, смешанной с его слезами, пролитыми об этом погибшем мире. Мая раскусила ампулу. Твердая обшивка ампулы поцарапала десну, и вода приобрела привкус крови. Но это ничего, с наслаждением девушка сглотнула и как на вечерних молитвах ее, почти мгновенно объял неземной покой. Она воздела руки к небу и сказала, нащупывая клапаны баллонов:

– Вот участь всех грешников! Милосердный господь как овечку к волкам послал меня к вам, чтобы вы видели свое будущее. А я ухожу от вас на небеса!

Мая нажала на клапаны и реагент потек в ее вены, смешиваясь с содержащимся в крови железом и кислородом он начал гореть. Вся кровь девушки за несколько секунд превратилась в горящий напалм. Глаза закипели, кожа лопалась от жара. Она завизжала от дикой боли, и через мгновение вместе с криком изо рта выбился столб огня, она, корчась, рухнула на землю…

Руслан рывком отдернул руку и отшвырнул черный диск. Он тяжело дышал и диким взглядом смотрел на Купаву.

– Это… это… это действительно так и было? – хрипло спросил он.

– Да. – девушка видела запись и думала, что понимает чувства Руслана. Она испытывала боль и огорчение, но парня это привело в ярость.

– Скоты! …! Сволочи! Мать их в …, гвоздем ржавым! – он шарахнул по столу ладонью так, что от перенапряжения столешница потемнела.

– Руслан, – Купава испуганно посмотрела на него – тебе плохо? Может в лекарню зайдем? Ты главное успокойся, дыши по глубже…

– У тебя спирт есть? – хмуро спросил Руслан, стараясь не обращать внимания на косящихся на него посетителей, здесь не привыкли столь бурно выражать эмоции.

– Ты поранился? – переживала Купава, роясь в своем бездонном кармане. Наконец пластиковая бутылочка грамм на сто была выставлена на стол. – дай я осмотрю тебя, может спиртом обрабатывать не лучшая идея.

– Мне душу надо продезинфицировать – мрачно пошутил он и вылил содержимое бутылочки в стакан с соком, получилась где-то сорокоградусная отвертка.

– Ты с ума сошел! – воскликнула Купава, ошарашено наблюдая, как Руслан выпил коктейль – это же для наружного употребления. Ты же внутренности пожжешь себе таким образом. Тебе срочно надо в лекарню, а сейчас пей еще воду, чтобы разбавить концентрацию и сразу два пальца в рот…

– Женщина! Заткнись! – сипло проворчал Руслан. – Что за манера под руку говорить?

Купава, то ли обиделась, то ли решила не связываться с психом, Руслан же блаженно ощущал разливающееся по телу тепло и думал. С трудом он смог отбросить эмоции и стал искать логические цепи.

– Но зачем все эти сложности? Не просто облиться горючей смесью и сыграть в факел, эти шланги с горючей смесью в кровь… Странно!

– Это не странно, – тихо ответила Купава. – Если бы она обожгла кожу, и знахари успели бы ее вытащить, то она, скорее всего бы выжила. А так у нее не было шансов.

– Гадость, какая!

К счастью переживания мнемограммы стали стираться и оставались голые факты. В нем проявился не обалдевший обыватель, а профессионал, скупо и точно выделяющий факты из вороха эмоций.

Похоже на работу соотечественника, возможны и другие версии, включая сверхъестественную, но за основу можно взять первую. Он глубоко вздохнул и стал жестким и циничным:

– Первое, какое семейное положение у Вороновой, список друзей, любовников. Второе произвести экспертизу тела на наличие психотропных препаратов или их следов. Третье искать, где и как она вышла на секту. Четвертое, надо пообщаться с другими жертвами. Пятое, но это уже мне лично, не пороть горячку и учитывать ваш менталитет. С чего начнем?

– Мая Орландовна Воронова, – Купава развернула на столе скрученный в трубочку монитор и стала разыскивать необходимую информацию. – двадцати четырех лет, бедная девочка даже школу не закончила. Родители: Матери, биологическая: Сэнь Руст; вторая, третья и четвертая соответственно: Маргарет Блюм, Жанет Лань и Перенега Лукшина. Отцы, биологический: Орландо Воронов, второй и третий соответственно: Жан Луаре и Эмиль Вотье. Семья стабильная девять лет, ранее пришел в семью Эмиль Вотье. Отношения приязненные и полюбовные. К штатной советчице в гимназии, девушка не обращалась. Друзья: Мышлаевская Марина, Снигур Леонид, Золя Рене.

– Купава, я думаю, что эту информацию можно просто скопировать мне, и я по мере необходимости буду ей пользоваться. Давай перейдем ко второму вопросу: насчет вскрытия…

– Так вскрытие не проводилось – захлопала длинными ресницами Купава. – причина смерти ведь ясна.

– Мать вашу! Вы что не поняли, что она говорила о священной воде?

– И что? – не уловила девушка. – это же имелась в виду культовая вода, освященная при помощи неких обрядов.

– Ухх! – Руслан даже перекосился от злости. – Здоровая девка сжигает себя на глазах у детей, и ты думаешь, тут обошлось без химии?