Воздушный стрелок. Запечатанный

– Конечно, – с энтузиазмом кивнула она. – Как его включать?

– Просто направь в него Эфир. Чуть-чуть… – Для верности Вячеслав продемонстрировал процесс включения на своем браслете и… вынужден был дожидаться, пока схватившая его за руку Аннушка как следует рассмотрит его собственную обновку. – Аня!

– Да поняла я, поняла, – отвлекшись от осмотра, отозвалась сестра. – А у тебя он другой.

– Согласись, на моей руке такая вещица, как у тебя, будет смотреться несколько… необычно, – пожав плечами, пояснил Вячко. – А мне не хотелось бы привлекать лишнее внимание, так что дешевый напульсник из тех, что можно купить за пять-десять геллеров, – самое то.

– А… мой браслет? На него внимания не обратят? – нахмурилась девочка.

– Поверь, он тоже не стоит больше десяти геллеров, – чуть смущенно произнес Вячеслав. – Без «наполнения», естественно. Ну а кроме того, всегда можно сказать, что это тоже был мой тебе подарок, а я нашел эти вещи среди барахла в мастерской и забрал их с позволения герра Герхарда. Он это легко подтвердит.

– Ну и что… – словно сама для себя проговорила Анна и вновь улыбнулась брату. – Зато именно такого ни у кого нет! Так что… не в цене дело, Славик!

– У меня умная сестра, – тоном, словно сделал величайшее открытие, проговорил тот и усмехнулся. – Ты проверять-то его будешь, болтушка?

– И ничего я не болтушка, – надулась та, но долго изображать обиду не стала и, глубоко вдохнув, направила легкую волну Эфира в артефакт и тут же уставилась на брата.

– Работает-работает, – кивнул тот, прислушиваясь к чему-то внутри себя. Сейчас где-то в сознании Вячеслава появилось чувство, вернее – ощущение направления, указывающее точно вперед: туда, где стояла его сестра. Что ж, осталось проверить экстренный режим и обратную связь…

– Обратную? – спросила Анна. – Это как?

– Понимаешь, когда я сде… – начал было отвечать Вячеслав, но тут же осекся и хмуро взглянул на сестру. – Не понял…

– Что? – воззрилась на него та.

– Мм… если бы я не знал, что телепатия невозможна, то был бы абсолютно уверен, что именно она у тебя и прорезалась, – задумчиво проговорил Вячко, окидывая сестру изучающим взглядом.

– То есть?.. – С Анны, кажется, сейчас можно было писать картину «Олицетворенное недоумение».

– Ты спросила про обратную связь, о которой я не сказал ни слова, – протянул Вячеслав. А когда Анна открыла рот, чтобы задать очередной вопрос, остановил ее одним жестом. – Не сказал, но подумал.

– Нет, ты сказал это вслух, – заявила девочка. – Я же отчетливо слышала!

– Что именно? – вкрадчиво поинтересовался ее брат.

– Я отчетливо слышала, как ты сказал, цитирую дословно: «что ж, осталось проверить экстренный режим и обратную связь». Конец цитаты.

– Правильно. Только не сказал, а подумал, – уточнил Вячеслав. На что Анна упрямо покачала головой.

– Нет, я слышала своими ушами! Хочешь сказать, я вру?! – возмутилась она.

– Ни в коем случае. – Теперь пришла очередь брата качать головой. – Моя сестра не врушка. Но все же я подумал, а не говорил этого вслух. Стоп-стоп-стоп! Не начинай. Лучше, проведем эксперимент.

– Какой? – тут же заинтересовалась девочка.

– Положи ладонь на артефакт и подумай о чем-нибудь. Точнее, попробуй проговорить какую-нибудь фразу, но не вслух, а про себя, как при чтении книжки. Давай…

Аня с подозрением покосилась на брата, но выполнила его просьбу.

– Ну что? Получилось? – прищурившись, спросила она.

– Не поверишь, но… да, – обескураженно произнес Вячеслав, недоуменно глядя на браслет на своей руке, и обессиленно опустился на табуретку. – Не дай бог, кто узнает об этом. Обоих убьют… сразу, как только изучат артефакты.

– И что же я подумала, по-твоему? – с уже тающим недоверием спросила Аня. Еще бы ему не растаять! Славика такая буря эмоций накрыла, что впору от нее под стол прятаться… свинцовый!

– Что твой брат к ночи глупеет, – заторможенно проговорил тот, продолжая буравить невидящим взглядом свой напульсник. Улыбка девочки сползла с лица. Теперь она поняла, почему вдруг брата обуял такой страх. Анна подлетела к Вячку и, изо всех сил его обняв, тихо проговорила:

– Мы никому не скажем. Обещаю, Славик, я буду молчать и никому ничего не скажу, слышишь?

– Слышу, мелкая. Слышу, – отозвался он, и Аня почувствовала, как сковавший брата страх отступает, словно размывается. Миг, и Вячеслав вновь собран и спокоен как всегда. Девочка облегченно вздохнула.

– А вообще, Слав, это же здорово! Теперь у нас с тобой есть свой личный способ связи. – тихо произнесла она, отпуская брата.

– Согласен, – кивнул он, отходя от эмоциональной встряски. – Получилось, хоть и очень неожиданно, но не менее удачно. Я бы даже сказал, феерически удачно. В понедельник надо будет проверить, как действует связь на расстоянии.

– Так не говорят, – фыркнула Аннушка.

– Что? – не понял Вячеслав, успевший погрузиться в размышления о том, какой именно извив рунескрипта или волевого посыла автора привел к такому результату.

– Я говорю, что словосочетание «феерически удачно» не существует. Так не говорят, вообще-то, – повторила Анна.

– Можешь предложить другой вариант? – спросил изрядно повеселевший Вячко.

– Мм… «очень удачно», например, – после недолгого раздумья ответила девочка.

– Думаешь, в нашем случае это достаточно выразительно?

– Согласна. Качественная характеристика не отражает и десятой доли степени твоего везения, – с абсолютно серьезным лицом заявила Анна, и Вячеслав ошеломленно моргнул. Ну не ожидал он такого перла…

– Так! – наконец опомнившись, он негромко хлопнул в ладоши. – Прекращай троллить несчастного, уставшего и сонного, а самое главное, голодного брата!

– Есть на ночь вообще-то вредно… – задумчиво протянула Анна и, оглядевшись по сторонам, договорила: – Но раз мы все равно уже на кухне…

– Вот именно, – согласно кивнул брат, – к тому же такой стресс просто необходимо зажевать чем-нибудь… посытнее.

Да, Паучиха была излишне скупа; да, она не баловала живущих в ее доме детей деликатесами, игрушками и шмотками; да, она жестко контролировала их финансы вообще и покупки в частности, но одного у бандерши было не отнять: она никогда не морила своих «подопечных» голодом… Хотя порой за некоторые залеты те и попадали в карцер, где могли провести пару дней на хлебе и воде, но такое наказание применялось только к старшим и лишь за определенные нарушения правил проживания на Заднем дворе. Обычно же в холодильнике всегда можно было найти что-нибудь перекусить, пусть без разносолов, но сытно и без каких-либо ограничений. Ну почти без ограничений.

Именно поэтому спустя четверть часа Стрелковы сидели за огромным столом и с аппетитом наворачивали огромные бутерброды с дешевой, но нарезанной толстыми ломтями колбасой, запивая их крепким и духмяным чаем. Ну и что, что из пакетиков? Пить можно, и с бутербродами получается очень неплохо. Ночной жор проходил вроде бы в полном молчании, а на самом деле брат с сестрой вовсю тестировали обновки, вышедшие из-под удачливой руки Вячеслава.

Выходной… как много в этом звуке! А у Стрелкова было неспокойно на душе. И ведь понимал, что в дни, когда он дома, люди Риты вряд ли станут подкатывать к его сестре, а беспокойство отчего-то не проходило. Не зря. Это он понял за завтраком, когда рядом с ним за столом устроилась Ирма. Короткий халатик, блудливый взгляд и постоянные, якобы неловкие прикосновения то рукой, то грудью… вот об этом фронте Вячеслав в круговерти событий попросту забыл.

Когда же Ирма вдруг уронила вилку и нырнула за ней под стол, до Вячеслава дошло, что разведка боем закончена и начался настоящий натиск. Иначе что бы руке этой б… делать на молнии его джинсов?

Спасение пришло от любимой сестрички. Нервно дернув рукой, она ойкнула, и молоко из нечаянно перевернутого Аннушкой стакана выплеснулось на пол. В другой раз оно, может быть, даже долетело до пола, но не сейчас. Содержимое стакана почти полностью оказалось вылито на голову кастелянши, чего та, в своих попытках добраться до плоти Вячка, совсем не ожидала и отреагировала как положено, писком и попыткой отпрянуть от льющейся сверху холодной, только что извлеченной из холодильника жидкости. Удар головой о столешницу стал закономерным результатом дерганий кастелянши.