Страница 1 из 84
Небольшое авторское предисловие:
В русскоязычном фандоме уже не раз отметились вариации на тему “Как бы я всех нагнул, будь я Энакином.”
Я не стану сейчас описывать данные попытки и те ляпы, которые, на мой взгляд, в них были допущены, скажу лишь, что в результате этих попыток образ Энакина Скайуокера (именно Энакина, а не Дарта Вейдера) оказался в фанфикшине заметно… опошлен. Я бы хотел сказать “дискредитирован”, но, увы, обычная дискредитация не превращает саму мысль об использовании персонажа в моветон, который почти неприлично произносить в уважающем себя обществе.
Но словно мало того, почти каждый автор, чей герой (новый персонаж / попаданец в кого-то другого / местный житель с ООС - не суть) так или иначе пересекается с Энакином, считает своим долгом пнуть Избранного. Обычно это заканчивается на банальном попугайстве фанонных сказок про гонор, эгоизм и глупость, когда авторы не дают себе труда даже пересмотреть Второй Эпизод, не говоря уже о более глубоком погружении в первоисточники, посвящённые тому периоду, но с радостью и визгом тянут друг у друга самые смрадные образцы комков дерьма для метания в образ. Впрочем, бывают и особо выдающиеся своим слабоумием исключения, вроде ситуации, когда юнлинг, выходивший из Храма полтора раза в жизни, поучает боевого генерала, вхожего в самые высокие кабинеты Сената, каковы реально силы Республики и как проще всего победить в войне, а генерал, авторским произволом, может только оплёванно стоять и лупать глазками.
Так вот. Придя к подобным выводам, я несколько опечалился и в результате решил написать данное произведение. Я не стану расписывать, что именно задумал в плане сюжета, скажу лишь, что в истории галактики был один разумный с похожими талантами. Ему повезло - его учили на совесть.
И мне очень интересно, чего сможет добиться Энакин, получив схожий бонус…
Пролог.
Татуин, лагерь тускенов. 22 год ДБЯ.
Подросток с косичкой падавана в волосах в ужасе смотрел на изуродованное резаными ранами лицо женщины, ещё мгновение назад безвольно висевшей на пыточном агрегате. Избитое, укутанное в грязные лохмотья тело казалось невесомым в его руках. И таким хрупким, что Энакин боялся дышать…
- Эни… - еле слышно прошептали её губы. - Это ты?..
- Я здесь, мама, ты спасена, - нервно сглотнув, парень бережно прижал пленницу к себе.
- Эни… - ещё тише выдохнула Шми Скайуокер, приоткрывая непослушные глаза и пытаясь поднять руку, чтобы коснуться лица сына. - Эни… Какой ты стал большой, сынок… - парень взял дрожащую ладонь в свою и прижал к губам, едва сдерживая выступающие слёзы. - Сынок… О, мой взрослый сынок… - продолжала шептать женщина, расплываясь в улыбке. - Я так горжусь тобой, Эни…
- Я скучал, мама, - вымученно улыбнулся в ответ юноша, моргая, чтобы унять вспыхнувшую резь в глазах.
- Сбылись мои мечты… - рука женщины поднялась, проводя по щеке падавана. - Я лю… люблю тебя.
- Не оставляй меня, мама, - парень прижал мать к себе. - Я всё сделаю, я всё…
Слова застряли в горле, руки дрожали, а из глаз потекла первая предательская влага.
- Я… - шёпот стал совершенно невесомым, а взгляд Шми начал подёргиваться пеленой, - я… Люблю…
В Силе раздался звон оборвавшейся жизни, и взгляд пленницы навсегда остановился.
Падаван не видел, как за его спиной тени сгущаются в невесомое чёрное облако.
Наблюдатель терпеливо ожидал, когда пройдёт охватившая подростка растерянность и потрясение, когда тот дрожащей рукой прикроет глаза матери и согнётся над её телом, в беззвучном крике выплёскивая в Силу своё отчаяние и боль потери, затмевающие разум. Он ждал, позволяя Избранному поднять шторм, что прокатится по всей галактике, вынуждая одних одарённых недоумённо замирать, не понимая, в чём дело, а других притуплять свои чувства, мысленно сопереживая чужому страданию. Он ждал… И дождался.
Отчаяние сменилось злостью, а боль подстегнула ненависть и жажду отомстить. Энакин Скайуокер смахнул с лица слёзы и с силой стиснул зубы, начиная вставать.
Чёрное облако дрогнуло и беззвучно скользнуло к неопытному падавану, никем не замеченное влившись в его тень…
Джеонозис, личный ангар графа Дуку. Несколькими днями позже.
- Заходи потихоньку, со стороны…
- Нет, СЕЙЧАС! - подросток с зелёным световым мечом в руках бросился в лобовую атаку.
В душе Скайоукера бушевала буря: страх за брошенную ради погони любимую переплетался со жгучей обидой на учителя, который настоял на этом решении. Чернейшая тоска от того, что он должен выполнять такие приказы, боролась с отчаянным понимаем необходимости этого для спасения Республики и всех его собратьев по Ордену, сейчас сражающихся на этой планете. Уязвлённое недавним пленом и событиями на арене самолюбие требовало отмщения. А память о клятве, данной на могиле матери… Клятве - “Никогда больше не быть слабым!” - требовала действий.
Зелёный световой меч взлетел в размашистом ударе и…
Вспышка голубой молнии обожгла лицо, тело скрутило в конвульсиях, а сильный удар спиной об стену окончательно выбил дух из лёгких.
Перед глазами всё плыло. Кожа пылала, казалось, до кости пронизанная жаром.
Где-то рядом сражался Оби-Ван… И проигрывал. Он чувствовал. Знал.
Но глаза не открывались. Тело отказывалось пошевелиться. От простого дыхания мутило в черепе.
Время. Оно утекало. Сила шептала об опасности. Оби-Ван… Смерть… Скоро… Он опять не смог… Ему опять не хватило сил… Как с мамой… ОПЯТЬ!
Волна отчаяния и злости на себя поднялась в груди, заставляя Силу взвиться вокруг плотным коконом. Боль отступила, застилавшую разум дурноту смело волной ярости, размытые пятна перед глазами собрались в фигуру занёсшего меч над головой Дуку… И непослушные мышцы сократились, подбрасывая молодое тело в воздух.
Уже падающий на поверженного Кеноби алый клинок был остановлен прыгнувшим наперерез зелёным.
- Ты храбрый мальчик, - на лице седовласого графа появилась лёгкая улыбка с намёком на удивление. - Но ты не усвоил урок.
- Я непонятливый, - огрызнулся Скайуокер, чувствуя, как по телу разливается приятное тепло от потока хлынувшей в него Силы.
- Энакин! - крик Оби-Вана сопровождался брошенным мечом. Рука подростка сама собой перехватила рукоять в воздухе и, мгновенно активировав голубое лезвие, нанесла удар.
Юный джедай не лучшим образом владел формой Джар?Кай, но мощный шквал ударов всё равно заставил противника попятиться. Ярость напора ошеломила врага, заставила удивиться… Но лишь на секунду.
Мимолётная растерянность пожилого Мастера сменилась холодным сосредоточением. Наполненные чудовищной силой и Силой удары либо плавно отводились, либо уходили в пустоту, заставляя прикладывать всё больше усилий, чтобы просто не дать попасть противнику по бреши в обороне. Сила вела и подсказывала направления ударов, но она не могла сказать, как они будут нанесены и как лучше закрыться. Её носителю просто не хватало опыта и мастерства, которых было предостаточно у его противника. Град яростных, быстрых ударов был отражён парой кажущихся небрежными пассов, неистовый шквал, каким выглядел падаван, налетел на монументальную скалу. Налетел и чуть было не разбился.
Нарочито неторопливым движением Граф Дуку увёл в сторону левую руку с синим клинком.
Небрежный поворот кисти - и разрубленная рукоять падает на пол, а Энакин едва успевает спасти пальцы.
Вся жизнь юноши сконцентрировалась в считанных долях секунды, на которые работало Боевое Предвидение. Сила текла сквозь Скайуокера всё более мощным потоком, даря знание грядущего и болезненно острое ощущение самой Жизни, каждого неизмеримо малого мига, которое невозможно испытать в другой ситуации и даже различить сознанием.
Четыре движения. Четыре соприкосновения клинка. Шии Чо против Макаши. Падаван против Мастера… И алый росчерк пересечёт правую руку…
Конец. Он останется на милость врага, поражённый болевым шоком… Бессилие. Слабость…
Опять не смог…
Из глубины души подростка поднялось чёрное, удушающее чувство омерзения к самому себе. Он клялся на могиле матери… Обещал… И не смог сдержать слово!