Парадокс Всемогущества. Начало

Дойдя до площадки первым, Райли с интересом взглянул налево и остановился.

— Да-а, Башня не перестает меня удивлять…

Белая лестница с красным ковром вела вниз с площадки в огромный зал, с потолка которого исходил яркий, почти солнечный свет. Но первым

попадался на глаза огромный скелет брахиозавра, достававший головой до самого потолка, стоящий напротив лестницы. Вокруг него стройными рядами располагались различные скелеты поменьше, правда, не настолько большие, но, все же, внушительных размеров. Тут был и стегозавр, и аллозавр, над ними к потолку была подвешена, похоже, реконструкция скелета рамфоринха. Было еще множество останков и реконструкций различных скелетов, Райли всех их знал, точно знал, но сейчас память ему отказала, уступив место восхищению. Палеонтологический зал оказался самым огромным залом музея из тех, что Райли удалось посетить за этот день, и, как подумал он, больше этого помещения в Башне был лишь ангар первого этажа.

— Что ты остановился? Что здесь?.. — спросила Мира, догнав Райли. Взглянув ему через плечо в палеонтологический зал, она проговорила:

— Невероятно…

— Всю жизнь я хотел увидеть своими глазами нечто подобное. Странно, что мне повезло, только когда всему человечеству плохо.

— Не задумывайся об этом, Райли. Просто наслаждайся тем, что есть!

— Так точно! — с небольшой улыбкой ответил Райли.

Прошло полчаса, но Райли с Мирой не обошли и половины всего зала. Скелеты динозавров располагались в середине, а по краям были многочисленные останки млекопитающих, сохранившиеся гораздо лучше. Они время от времени прерывались скелетами огромных существ, похожими на крокодилов с ластами: плиозаврами, мезозойскими королями океана. Также на подставках стояли куски янтаря с различными насекомыми, довольно крупными и напоминающими комаров; Райли не понимал, кому они могут быть интересны.

Решив отдохнуть, Райли прошел между экспонатами к стене, только сейчас заметив, что она, как и в комнате отдыха, застеклена почти полностью. Мира пошла за ним.

— Эта башня уникальна, — сказала она. — Просто невероятно, что я о ней не слышала до войны.

— Как я помню, информационный барьер мешал обмену информацией между странами, — ответил Райли. — А Башня, скорее всего, в первую очередь, уникальный военный объект. Я о ней тоже не слышал, хотя, вроде, жил не так уж и далеко. Но Башня пока превосходит все рамки моего воображения.

— Кстати, Райли… Я все хотела спросить тебя. Ты говорил, что живешь воображением — но как тебе это удается во время войны? Я думала, что сейчас все работают, как могут.

Райли, глядя в окно, нахмурился. Мира заглянула ему в лицо.

— Это сложно объяснить. До какого-то момента реальности я не был нужен. И мне не нужна была реальность. Поэтому я спокойно жил и без нее.

— Давно это было?

— Уже кажется, что да.

За огромным окном было видно город, расположившийся под Башней. Названия его ни Райли, ни Мира не знали. Длинные загнутые кирпичные дома чешуйками располагались вдоль ровной сети дорог. Низкие облака серым ровным слоем покрывали небо. Совсем не солнечная вершина Башни, скорее, унылый, застопорившийся в развитии поселок. Райли, глядя на открывавшуюся за окном картину, подумал, что, наверное, у людей, живущих внизу, нет не то что времени — нет возможности попасть в Башню. Некое подобие классового неравенства — «верхи не хотят, а низы не могут» попасть в музей. Такая идея пришла Райли в голову впервые. Может быть, она была далека от правды, но воображение и знания, которыми он располагал, наталкивали на эту мысль. Те, что внизу в дни, подобные этому, не могут увидеть прямого солнечного света, а живущим в Башне достаточно подняться на верхний этаж и выйти в комнату отдыха. Но это, как думал Райли, претило той идее, о которой говорил — объединению всех людей как биологического вида. Классовое неравенство приведет к различным приоритетам у разных слоев населения, а это… Райли решил больше об этом не думать. Может быть, он просто неправильно понял слова Лидера, а классовое дробление — это естественный феномен общества.

— Может, пойдем дальше в музей? — раздался голос Миры. Райли с облегчением отвлекся от своих мыслей и улыбнулся.

— Ах да. Пойдем.

Они отошли от окна, за которым сгущались низкие тучи. В зале музея было очень светло: по сравнению с залом казалось, что за окном уже вечер. Об стекло тихо разбилась пара капель дождя.

На следующий день собрал в лаборатории нескольких человек. Перед ним стояли Оливер, Дориан и агент А. Рядом был боевой робот с поникшей головой, опущенными к земле пулеметом и лезвием.

— Похоже, все в сборе. Что вы думаете по поводу этого? — Дрейк сделал жест, указывая на боевого робота.

— у явно хватает фантазии, — усмехнулся Дориан. — Совместить в одном роботе современного бойца и средневекового рыцаря — неплохой ход.

— Нам нужно найти способ бороться с подобными созданиями. Мои инженеры, разобрав одного такого робота, выявили интересную его особенность, — Дрейк своим неизменным фервайтором указал на грудь роботу. — Здесь находится его единственная важная часть — контроллер. Он расположен в бронированной оболочке, и попасть в него, а тем более повредить очень сложно. Все остальное место занимают моторы и рубидиевые батареи, способные хранить огромное количество электроэнергии. Они маленькие, но их много, чтобы предотвратить общие повреждения. Бронирование у робота самое минимальное, чтобы обеспечить подвижность. Что вы можете предложить против?

— Может быть, снабдить людей бронебойными винтовками, а на поле боя предварительно поставить что-то, что замедлит роботов? — предложил Оливер.

— А если у нас не будет времени подготовить поле? Тогда мы будем бессильны, — возразил агент А. — Танки — тоже не вариант, это просто братские могилы против противотанковых самоходок.

— Что еще можно? Высыпать на роботов коррозийный материал?

Разгорелся спор. стоял, слушая спокойные аргументы агента А и немного эмоциональные реплики Оливера и не вмешивался. Казалось, ему просто хочется послушать как можно больше вариантов, прежде чем одобрать какой-либо из них. Дориан наматывал на палец прядь волос.

— А вы что предложите, агент А? Я пока не слышал ни одной другой идеи.

— Господа, я тут так подумал, — сказал агент Б, самый молодой из присутствующих. — Если робот представляет из себя помесь рыцаря с солдатом, почему бы и нам не сделать также? Если вооружить людей мечами, как мы видели в Дримлене, и отрубить роботам руки, то они будут бессильны.

Спор прекратился.

— А ведь это мысль, — сказал Оливер. — Вот только как люди противостоят пулеметам?

— Щиты, — сухо сказал. — Пулемет на роботе малокалиберный, предназначен для поражения живой силы. Агент Б, вроде ты предлагал проект «Скафандр»? Из такого материала можно сделать и щит.

— Что за скафандр? — поинтересовался Оливер.

— Проект брони, которая превращает всю энергию удара в электричество, — пояснил агент А. — Также, если такие роботы имеют легкое бронирование по всему телу, можно поражать их шоковым электрозарядом, заряжая снаряды от щита.

— Ну, если ваш «Скафандр» — действительно хорошая вещь, то я помогу, чем смогу, — сказал Оливер.

Глава 17. Голос искусственного разума

***Третий месяц Райли в будущем***

— Шах.

Блестящий серый король Дориана с глухим стуком переместился на соседнее поле, открыв атаку ферзя. Райли, долго не думая, прикрыл своего короля рядом стоящим конем. Металлический серый ферзь ринулся по диагонали, вновь атаковав короля. Коневая пешка сделала ход через клетку, угрожая чересчур наглой фигуре.

Уже три месяца каждую субботу Райли встречался с Дорианом в этом кабинете, чтобы сыграть в шахматы и поделиться новостями. Точнее, новости рассказывал Дориан, потому что у Райли жизнь текла здесь не слишком разнообразно. От обещания Дрейк Халифера обучить его, чтобы он смог сражаться и вести людей за собой была только усиленная утренняя зарядка каждый день, которую Лидер назначил Райли.