Гималайский нуар

«11 мая 2000. Оторвала бабочке крылья, потому что та мешала Ларе делать уроки», — было написано на первой строке письма.

— Какого хера? — удивлённо спросила Лара, прочитав первую строчку.

— Заметки от психолога, бля! — за спиной Лары послышался голос Вааса.

— Почему в двухтысячном году? Я к нему начала ходить месяца три назад, — не поворачиваясь к Ваасу, спросила девушка.

— Думаешь, у тебя крышняк начал ехать только после посещения моего блядского острова? — спросил пират. — На смерть отца тебе было похуй, и на твоей психике это никак не отразилось?

— Что-то припоминаю, — кивнула головой девушка, продолжая смотреть на листок. — Да, через год после смерти отца, Уинстон записал меня к психологу. Только не могу вспомнить зачем.

«23 мая 2000. Воткнула однокласснику циркуль в колено, за то, что тот кинул портфель Лары на пол, и раскидал все школьные принадлежности», — гласила вторая строчка письма.

— А вот это уже жёстко, — сухо ответила Лара, прочитав вторую строчку. — Сколько мне тогда было? Девять лет? Почему тогда все подростковые годы я была абсолютно адекватной?

— Папенька погиб, и оставил отпечаток на психике Ларочки, — с насмешкой сказал Ваас. — В тебе начала просыпаться жестокость, которую потом глушили таблетками.

«5 марта 2001. С момента последней вспышки агрессии прошло три месяца. Для профилактики приём препаратов продлён ещё на полгода», — было написано на третьей строчке.

— Припоминаю, как Уинстон чуть ли не через силу пихал в меня эти таблетки, — дочитав третью строчку, сказала Лара. — Его можно понять. Чудила я чуть ли не каждый день. Вот ему и пришлось меня записать к психологу. А тот, в свою очередь, прописал мне курс приёма таблеток, дабы мою психику вправить. Хорошо, что хоть в психушку не отправили.

— И на последующие десять лет ты обеспечила себе нормальное психическое состояние, — сказал Ваас. — А мораль сей басни такова: Всё это время ты врала сама себе, утверждая, что сдвиги у тебя начались только после посещения моего сраного острова.

— Я б пережила как-нибудь первое убийство, если бы не попала в твои хоромы, где ты меня окончательно добил, — со злостью сказала Лара, медленно положив листок на алтарь.

— Я не добил, — улыбнулся Ваас, прошептав Ларе на ухо, — я помог тебе снова раскрыть твой потенциал, заглушенный таблетками десять лет назад. Рано или поздно ты сорвалась бы. Я открыл тебе твоё истинное лицо. Это твоё предназначение, Лара!

— В жопу такое предназначение! — крикнула Крофт, резко выхватила нож, и так же резко развернулась.

— Воу, воу! — Ваас в последний момент отскочил от лезвия ножа, — Крофт, я же фантом! Меня не существует! Как ты собираешься меня убить, если я не материален?

— В моих галлюцинациях всё возможно, — сквозь зубы прорычала Лара, и набросилась на пирата.

Ваас в последний момент вытащил тот самый кинжал Линь Конга, и блокировал удар Лары.

— Убить фантома не так-то просто. Да, hermano? — с насмешкой сказал Монтенегро.

— Я всё смогу, — прорычала девушка, и предприняла ещё одну попытку проткнуть ножом Вааса, но тот снова блокировал удар.

— Ну попробуй, — с улыбкой сказал Ваас, и попытался контратаковать Лару.

Девушка увернулась от удара, и замахнулась своим ножом, ожидая воткнуть нож пирату в шею, но Монтенегро отбил удар, и лезвие ножа Лары пролетело в сантиметрах от шеи Вааса.

Воспользовавшись моментом, Ваас попытался всадить нож в левый бок Лары, но та вовремя отпрыгнула вправо.

Решив не делать глупостей, Лара медленно начала обходить Вааса, в то время, когда пират начал делать то же самое. Они оба ходили по кругу, сверля друг друга взглядом.

— Гибель матери, Лара! — Ваас потряс в воздухе ножом, — Кстати, тоже в Гималаях. Тебе было всего два года! Но ты была слишком мала, чтобы осознавать это. Ты её и не помнишь совсем. Но даже это наложило крохотный отпечаток на твоей детской психике. А гибель отца уже запустила в твоём подсознании механизм под названием: «Безумие»!

— Я вырвала нахер все шестерёнки из этого механизма, — прорычала Лара, — А ты вставил их обратно! — она лезвием ножа указала на Вааса.

— И во второй раз ты их не стала выдёргивать! Смазала их маслом под названием «Джек Дэниелс». Теперь они у тебя хуй вылетят! — с насмешкой сказал главарь пиратов. — А в Кирате ты испытала их в работе. Испытания прошли успешно, блять!

Лара резко остановилась, заставив тем самым остановиться Вааса. Между ними было расстояние в два метра, и они продолжали глядеть друг на друга.

— Это тебе не вечный двигатель, — вполголоса сказала Лара.

Резко сделав один шаг к Ваасу, Лара тут же подскочила и с криком набросилась на него, ожидая убить его в прыжке. Но Ваас отпрыгнул в сторону, и девушка, пролетев мимо него, упала на землю, но через секунду резко развернулась, отбив тем самым удар Вааса, и так же резко поднялась.

Пока Ваас на секунду потерял равновесие, Лара снова замахнулась на него ножом, но пират отбил удар таким образом, что их ножи скрестились.

— Смерть родителей, остров, два года алкоголизма и участие в гражданской войне, — сказал Ваас, — Всё изначально шло к одному: твоё предназначение быть безумной!

— И не мечтай! — крикнула Лара и сначала отпрыгнула назад, а потом вновь попыталась проткнуть Вааса ножом, но он вовремя отскочил в сторону, и Крофт подлетела к каменной стене.

Резко развернувшись, Лара рассчитывала проткнуть Ваасу бок, но пират левой рукой поймал правую руку Лары, и своим ножом проткнул девушке живот.

Лара охнула и выронила свой нож, который со звоном упал на землю. Она перевела взгляд на свой живот, и увидела рукоять ножа, торчащую из живота, и руку Вааса, крепко сжимающую рукоять. В следующее мгновение, Монтенегро резко выдернул нож, от чего девушка вздрогнула, через секунду упала на колени, и закрыла рану ладонью.

Возле Лары образовалась лужа крови, взглянув в которую, она увидела своё еле заметное отражение. Отпустив рану, она перевела взгляд сначала на окровавленную ладонь, после чего снова посмотрела на своё отражение в лужи крови. В отражении она заметила, как на её левом виске появляется длинный шрам. Окровавленной рукой Лара дотронулась до своего левого виска, пытаясь нащупать там шрам, но в отличие от отражения, на левом виске у неё ничего не было.

Опустив правую руку, Лара тут же упала на пол, начала дышать с дрожью, и хрипотой в голосе, и повернула голову в сторону уходящего Вааса.

— Не пытайся сбежать от своего предназначения, — сказал пират, шагая в сторону выхода и повернувшись боком в сторону Лары. — Прими неизбежное, — эту фразу он сказал голосом самой Лары, замерцал и принял облик Лары в серой майке. — Стань той, кем ты должна стать, — после этого, двойник Лары развернулся, и продолжил идти к выходу.

Лара повернула голову в сторону, и увидела в паре метрах от себя свой нож. Начав ползти по-пластунски, она добралась до своего ножа, схватилась рукой за лезвие, перевернулась на левый бок и упёрлась на левый локоть.

— Чёрт с тобой, я согласна, — сказала Лара и швырнула нож в двойника.

Нож попал двойнику в спину, от чего тот тут же испарился. Лара, увидев, как двойник исчез, упала на спину и закрыла глаза, продолжая при этом тяжело дышать.

========== Глава 23. Переступая последнюю черту ==========

Лара открыла глаза, и сразу же повернула голову влево. Возле входа тела двойника не было. Приподняв голову, и посмотрев на свой живот, девушка убедилась, что рана была частью галлюцинаций. Перевернувшись на спину, и упёршись на локти, она сначала посмотрела в щель между алтарём и полом, потом перевела взгляд в сторону, но затем снова сфокусировала свой взгляд на щель.

Она подползла к алтарю, и просунула в щель руку. Поняв, что до заветной вещи она не дотянется, она осмотрелась, и нашла в метре от себя арматуру. Взяв арматуру, она подцепила, и вытащила из-под алтаря свёрток.

Взяв в руки свёрток, Лара села на алтарь, и развернула свёрток. На санскрите там было написано следующее: