Страница 29 из 36
Сесилия видела, Роберт изумлен.
– Спасибо, мой лорд, – произнес он.
Лорд Тремат улыбнулся ему. Оруженосец засмеялся, и, поверив им по-настоящему, Роберт тоже засмеялся. Руперт, лорд Страсс подъехал к нему, тоже смеясь, и они все вместе начали торопливо разговаривать – им не надо было говорить много, как если бы они отлично друг друга знали.
«Наверное, – подумала Сесилия, – до того, как убили князя, все они были прекрасными друзьями». Она стояла внизу между ними, по-прежнему подвергаясь опасности быть затоптанной, и едва могла разглядеть, как остальные изгнанники собираются вокруг, слушая и улыбаясь. Солдаты в войске лорда Тремата махали им и выкрикивали шутки. Сесилия чуть не расплакалась от счастья.
Оруженосец наклонился к лорду Страссу:
– Руперт, – встревоженно спросил он, – Джеймс мертв?
– Нет, но ему срочно необходим уход. Ральф, можешь попросить отца…
Лорд Тремат посмотрел на лежавшего поперек лошади Руперта Джеймса Марча.
– Тогда мы должны забрать Джеймса. Думаю, тебя, Руперт, тоже. Объявим вас заложниками. Мы заберем всех пеших и раненых. Ральф может безопасно проводить их до Тремата. Остальные должны сами позаботиться о себе. Согласен, Роберт? Я не подпущу к ним Тауэрвуда и отложу вынесение приговора, пока не найдется князь. Сам я отправлюсь в Герн и расспрошу о нем.
– Сесилия, – сказал Роберт, – вы должны поехать в Тремат с Ральфом.
Он склонился с лошади, улыбаясь ей, и Сесилия печально подняла на него взгляд, боясь, что его убьют. У него были черные глаза. Она никогда не встречала настолько темных и настолько привлекательных глаз, и ей была невыносима мысль, что она может больше никогда его не увидеть.
Потом в ряды изгнанников ворвался Том, появившись рядом с ней – с кровью на бороде и в искромсанной мечом оранжевой ливрее.
– Мои лорды, н’знаю, шо вы решили промеж собой, но Тауэрвуд нашел тайные ходы. Пол’вина его людей подымается сюды. Остальные объежжают долину, шобы подняться сюды.
– Тогда быстро, Роберт, – сказал лорд Тремат. – Я ничего не смогу для тебя сделать, пока не узнаю волю князя. Ты должен уезжать.
Тут и там изгнанники отбегали и отъезжали, давая Роберту дорогу. Его громадная голубая лошадь охотно, но устало развернулась. И лошадь, и всадник в окружении туманного дыхания – собственного и отступавших от них людей – показались Сесилии уже погибшими.
Именно тогда она повела себя безрассудно. Она побежала за Робертом, крича:
– Возьмите меня с собой. Пожалуйста, Роберт, не оставляйте меня!
Роберт остановился и опустил на нее взгляд с таким выражением, словно не знал, что сказать. Сесилия понимала, что снова ставит его в неловкое положение, но ей было всё равно.
– Пожалуйста! – произнесла она.
Она знала, ему придется отказать. Она знала, Тремат, изгнанники и всё войско уставились на нее, но она слишком далеко зашла в своем безрассудстве, чтобы беспокоиться об этом.
– Я возьму вас, если вы желаете, – ответил Роберт, – но с Ральфом вам будет безопаснее.
Сесилия была так поражена его словами, что ей не хватило присутствия духа отказаться. Она знала, ей следовало сделать вид, будто она передумала, чтобы он мог поспешить прочь, но она всё еще была безрассудна.
– Я не хочу быть в безопасности, – сказала она. – Позвольте мне поехать позади вас.
Роберт протянул руку, чтобы помочь ей сесть на коня. Он нисколько не выглядел сердитым или обеспокоенным тем, что его коню прибавилось работы.
– Погоди, – сказал Ральф Тремат.
Обернувшись, Сесилия увидела, как он спешивается со своего громадного нетерпеливого коня.
– Мой конь свежий, – сказал он. – Ему проще будет везти двоих, чем твоему.
Ральф стоял, с улыбкой протягивая Сесилии поводья, и Сесилия с благодарностью запомнила его таким на всю оставшуюся жизнь. У него была одна из самых ярких и милых улыбок, что она когда-либо видела, и насыщенно-каштановые волосы. Он был на год моложе нее, но он жил в великие стародавние времена и был прадедом Эдуарда Невезучего.
Несколько секунд спустя Роберт и Сесилия уже скакали прочь. Ральф Тремат немного проехал рядом на коне Роберта, говоря:
– Мы задержим его, насколько сможем. Верь моему отцу, Роберт.
Затем он повернул обратно, и громадный конь помчался вниз по холму один, вызывая ледяной ветер и давя мощными ногами твердый наст на снегу. Изгнанники и войско позади него испустили приветственный клич. Стиснув пальцами оранжевый плащ Роберта, Сесилия обернулась и увидела, что все смотрят им вслед, но когда она посмотрела, они отвернулись и толпой пошли к краю обрыва. Она видела, как люди в ливреях Тауэрвуда взбираются к ним. Обведя взглядом окрестности, она увидела полосу черных всадников, скачущих наверх холма с открытого конца долины.
Роберт тоже посмотрел через плечо.
– Они нас видели?
– Нет, – крикнула Сесилия.
Все спешили на вершину утеса в явной уверенности, что Тремат схватил изгнанников. Никто не смотрел в их сторону. Она повернулась вперед, надеясь, что лорд Тремат и его сын сумеют уберечь Шершней от Тауэрвуда, когда Тауэрвуд обнаружит, что они позволили Роберту уйти. Возможно, произойдет еще одно сражение – на этот раз между Тауэрвудом и Трематом.
Конь слегка повернул направо. Роберт поехал по широкой вытоптанной тропе, которую создало войско Тремата, двигаясь со стороны побережья. Они долго следовали по ней, пока не добрались до дороги, и отпечатки копыт их коня почти затерялись среди других. Войско двигалось по дороге слева, и они снова последовали за множеством глубоких синих отпечатков.
– Надеюсь, – крикнул Роберт Сесилии через плечо, – надеюсь, они подумают, будто мы поехали в Тремат. Мы скоро свернем.
Они свернули, когда появилась тропа, ведущая снова на юг за холмы. Несколько лошадей прошли этим путем до них, и опять их следы почти терялись. К этому моменту конь начал пыхтеть, и Роберт позволил ему некоторое время идти шагом. В конце тропы находилась ферма.
– Здесь люди на нашей стороне, – сказал Роберт. – Мы получим что-нибудь поесть. Вы, наверное, проголодались, Сесилия.
– Как и вы, – ответила Сесилия, поняв, что на изгнанников напали, скорее всего, до того, как они успели позавтракать.
Роберт засмеялся:
– Я мог бы съесть этого коня – только тогда мы никогда не доберемся до Леса. Я считаю, мы должны отправиться в Королевский лес[9]. В нем полно укромных мест. У Эверарда там есть охотничий домик, которым, думаю, мы можем воспользоваться. Что-то мне подсказывает, что если князь когда-нибудь вырвется из рук Тауэрвуда, он не станет меня осуждать. Хотел бы я, чтобы мы могли сделать что-то больше, чем просто надеяться на то, что Тремат найдет его.
– А мы не можем? – спросила Сесилия, думая об Алексе.
Конь остановился посреди фермерского двора. Роберт обернулся с грустным и серьезным лицом.
– Моя дорогая Сесилия, вполне возможно, мы не можем спасти даже самих себя. Вы должны обещать мне сейчас, прежде чем мы спешимся, что вы убежите или ускачете, если я велю вам.
– Потому что я пришелец из Внешнего мира? Да, Роберт, я обещаю.
Сесилия соскользнула вниз по теплому влажному боку коня и встала в снегу, чувствуя себя ужасно маленькой и подавленной.
Роберт тоже спешился.
– Не только потому что вы пришелец из Внешнего мира, – грустно произнес он, – но и потому что Тауэрвуд абсолютно безжалостен. Знаете, Сесилия, он стоял перед всем своим войском и рассказывал мне, как вынудил мою бедную мать принять яд. Человек, способный на такое, способен на что угодно.
– О, Роберт! – воскликнула Сесилия.
Как раз в этот момент по скользкому снегу широкими шагами подошел фермер.
– Мы тож слыхали эти вести, мой лорд, – произнес он. – Лушше ‘дёмте внутрь, но мы не можем оставить вас надолго. Нынче утром получили приказ не пом’гать вам.
Сесилия подумала, что он не похож на человека, который охотно станет помогать кому бы то ни было. Он был высоким, подозрительным и угрюмым. Сначала она предположила, что Роберт заплатил ему немало денег, чтобы тот был его союзником. Но когда они зашли внутрь, в теплую побеленную кухню, а жена и дети фермера возбужденно собрались вокруг, она поняла, что ошибалась. Фермер оказался кузеном Тома и обрадовался, узнав, что тот еще жив. Им подали завтрак – обычный домашний завтрак, который, если не считать отсутствия чая, был совсем таким же, как ужин, которым Сесилия с Алексом накормили Роберта две недели назад. Она была уверена, Роберт вспомнил об этом, поскольку опять стал выглядеть смущенным.
9
Королевский, или Заповедный лес – лесные массивы с средневековой Европе, находящиеся в собственности королей и являющиеся объектом особого феодального лесного права. На землях, объявленных заповедником, могли также находится жилые поселения. Самый крупный такой лес в Англии – ныне заповедник Нью-Форест.