Страница 7 из 15
- Однако переговоры, в целом, были неудачными,- продолжал Кенаквилл. - Саурон настаивал на признании его последних аннексий в Хараде и угрожал предпринять, в случае нашего отказа, "адекватные", как он выразился, меры.
- У нас сложилось впечатление,- вступил в разговор Боромир, член делегации Гондора, что многие члены мордорского правительства, не говоря уже о депутатах парламента, были бы не прочь пойти с нами на компромисс. Но Саурон занимает непримиримую позицию.
Некоторое время все молчали.
- Похоже, надвигается большая война, от которой никто не сможет остаться в стороне,- взял слово владыка эльфов. - Угрозы Саурона в адрес Гондора, его недавние провокации на границе с Роханом, появление назгулов в Шире - всё это говорит само за себя.
- Но ведь заклинания его колдунов устарели,- заметил Глорфиндейл. - Мы давно уже научились их нейтрализовать. И разве станут люди, даже мордорцы, жертвовать своими жизнями ради амбиций Саурона и прибылей его назгулов?
- Пока работают палантиры зачарованные ими люди будут служить Саурону,- ответил Гэндальф. - А мордорские чёрные маги в последнее время проявляют большую активность. Саурон получает большие доходы от экспорта,- маг бросил косой взгляд на гондорцев, - и на них создаёт современные боевые заклятья.
- Значит, валюта, которую Гондор платит Саурону за поставки брикетов магического тепла и прочее, превращается в заклинания чёрной магии, направленные против Гондора же, - промолвил Элронд. - Они платят Мордору, но просят нас, Ривенделл, защитить от него - не абсурд ли это?
Взгляды всех снова обратились к делегации Гондора.
- Сложны наши отношения с Темной Силой Востока,- нехотя ответил Кенаквилл. - Правитель Девентор не может отказаться от поставок тепловых брикетов из Мордора - нам надо чем-то обогревать свои жилища в холодное время-
- Вы не пожелали взять термостоны Ривенделла,- прервал его Элронд. - А каждый из них мог обогревать половину Минас Тириса в течение года.
- Чародейские вещи эльфов стоят слишком дорого,- нахмурившись, сказал Кенаквилл. -И Ривенделл далеко - транспортировка выходит накладной.
- И потому вы связались с Мордором, а теперь просите Ривенделл защитить от него,- саркастически заметил Гэндальф. - Вы, пожалуй, скоро начнёте нанимать в Мордоре орков для охраны, троллей для тяжёлых работ, а потом будете просить нас помочь вам избавиться от них.
- Если Саурон атакует Гондор, мы будем сражаться даже в одиночестве,- надменно выпрямившись, ответил Кенаквилл. - Вот только если падёт Минас Тирис, Враг двинется на запад, и кто знает, устоят ли тогда хвалёные твердыни эльфов.
- Мы вам поможем,- нахмурившись, сказал Элронд. - Но вы должны прекратить все закупки у Мордора. С завтрашнего дня.
Кенаквилл неохотно кивнул.
- Назгулы в Шире пытаются разыскать для Саурона одну утерянную им и весьма ценную для него вещь,- взял слово Гэндальф. Он рассказал историю кольца, созданного Владыкой Мордора, завершив её словами:
- Итак, в это кольцо Саурон заключил свою силу.- Маг коснулся, тотчас, впрочем, отдёрнув руку, отсвечивавшего холодным золотым сиянием Кольца Всевластья. - Своего владельца оно наделяет могуществом, хотя и подвергает смертельной опасности его жизнь.
- И что это за сила?- осторожно спросил Фродо.
- Большинство из вас никогда не бывало в Мордоре,- слегка усмехнувшись, сказал Гэндальф, - и не знает, как живёт Чёрная Страна. Почему люди в ней покорны злу; почему они не восстают против Саурона, его орков и назгулов? Потому, что владыка Мордора оплёл их злым чародейством через палантиры, туманящие разум. Сеть же палантиров замкнута на Кольцо Всевластья, и, пока оно существует, люди не в силах восстать против Саурона.
- А теперь возьмём назгулов. Нравится ли им, бывшим принцам древнего Нуменора, известного своими излишеством и распутствами, жизнь внутри угрюмых стен Барад Дура или в крепостях ледяных гор Кирит Карбаса? Нет, конечно. Почему же тогда они подчиняются Саурону? Потому, что у них есть вторая, скрытая жизнь. И назгулы, и министры Саурона, и его военачальники, и даже многие вожди орков имеют в Гондоре и Рохане тайные счета, роскошные дворцы, элитные яхты, прекрасных любовниц, лучших коней. Ежедневно призывая по всем каналам палантиров обитателей Мордора "крепить духовные скрепы и трудиться изо всех сил для победы над растленным Западом", сами они, время от времени, под скрытыми личинами выезжают на этот Запад, где наслаждаются его "растленными и бездуховными" благами. Так что не только колдовством и чёрными заклинаниями привязал к себе Саурон своих приспешников. Он смотрел сквозь пальцы на их похождения - но в то же время заносил в досье списки их активов на Западе, их дворцов, яхт, любовниц и лошадей. Мало того,- поманив участников Совета к себе, Гэндальф продолжал, понизив голос, - он собрал тайные сведения даже о владыках Валинора. Маг выпрямился. - Вот эта информация и закодирована в Кольце Всевластья. Поэтому Саурон так стремится его вернуть, а Саруман и другие охотятся за ним, надеясь, что удачный случай даст им в руки могущественное знание. Разрушив же Кольцо, мы освободим людей от власти чёрных заклинаний палантиров, а Саурона лишим доступа к его досье.
- Но если в Кольце заключена столь ценная информация, то почему бы нам самим ей не воспользоваться?- недоуменно спросил Боромир. - Зная тайные дела назгулов, мы могли бы заставить их служить себе. А если проникнуть в секреты владык Запада..., - он даже зажмурился от захватывающих перспектив.
- Твои слова, Боромир, обличают прискорбный недостаток ума,- ответил Гэндальф, ничуть не смутившись гневным взглядом, который метнул на него гондорец. - Подумай, долго ли проживёт обычный человек, узнавший запретные тайны Валар?
Боромир и некоторые члены Совета, согласно закивавшие было при его словах, задумались, а Гэндальф продолжал: - В своё время Исилдур имел несчастье на короткое время завладеть Кольцом и коснуться тайн, знать которые не положено ни человеку, ни гному, ни эльфу. Поэтому хотя и объявлено, что он погиб, как герой, отражая атаку сауроновских троллей, но я скажу вам - чтобы больше никому в голову не приходили подобные мысли - что лук его лопнул в решающую минуту по воле владык Валинора.
Гэндальф ещё несколько секунд пристально смотрел на присмиревшего гондорца. Убедившись, что тот проникся его словами, он сказал: