Страница 4 из 10
–Но ведь можно нанять специальных людей, профессионалов! В конце концов, подключить интерпол!
Дед крякнул, откашлялся в кулак.
–Мы и так потеряли слишком много времени. К тому же… вопрос такой деликатный… Не хотелось бы выносить на публику..
Бруно прикрыл глаза и раздраженно вздохнул.
Россия, поместье
Подруги шли по лесной тропинке, известной только местным жителям. В лесу стояла спасительная, божественная прохлада. Сам воздух полон был звуков и запахов, какие возможны только в июле и только в хвойном лесу. Кроны высоких сосен гудели, вели неспешный вековой разговор. На фоне этого гула со всех сторон несмолкаемой рапсодией щебетали, свистели и клекотали невидимые птахи всех мастей – вот откуковала кукушка, вот залился соловей, засвистела иволга, дятел отчеканил дробь. В траве шелестело и сверчало. Пчела прогудела по делам. Варя разулась и пошла босиком. Тропинка была мягкая песчаная – ступням сразу стало приятно.
– Варь, это сколько ж Вацлавне стукнет?
– По-моему…триста. Плюс минус пятьдесят. Но задора еще на полвека, ты же знаешь.
–Да уж. – Катерина хмыкнула. – Может замуж ее выдать? Давно не ходила что-то.
–Не жалеешь ты мужское населенье, Кать. И потом, она сказала, мы первые. Пока не выдаст – не помрет.
–Ууууу....вот и не будем торопиться. Того и гляди, разойдется на свадьбе в менуэтах – сломается.
–Не сломается. Ей такие пилюли прописали – скачет резвой козочкой. В музей является – каждый раз фурор! Наши смотрительницы только что не крестятся ей вслед, панночкой называют.
–Родиной попрекают? – Катька уперла руки в бока.
–В бессмертии подозревают, дурында! Бессмертие во все времена вызывало не только зависть, но и страшные подозрения! – зловещим шепотом сказала Варвара и нарочито выкатила глаза, как в старом немом кино. Подруги захохотали.
Лес действовал на Варю умиротворяюще. Она любила гулять здесь и думать, вспоминать.... Мысли о бабуле неспешно поплыли в ее голове.
Далекие предки Луизы, в девичестве Красовской, родом были из Полоцка. И насколько насыщенной была история этого славного древнего города, настолько же трагической и непостижимой была история самого рода. Разумеется, достоверных фамильных артефактов времен Рюриковичей и Речи Посполитой в семье не было. Но уж легенды самые невероятные охотно передавались из поколения в поколение, обрастали новыми подробностями, шумно обсуждались представителями семьи на праздничных мероприятиях и семейных торжествах. Случилось так, что один из героических польских предков Луизы сделался вдруг популярен при дворе Екатерины Великой. Пожалованы ему были титул и земли. А во избежание гонений, вполне обычных в период русско-польских конфликтов, упомянутый пан Ежи женился на родовитой красавице. Отсюда и пошла богатая русская ветвь семьи. В последующие годы, полные трагических событий, войн, царских и затем советских репрессий, многочисленных русских предков Луизы снова разбросало по миру. Истинного патриотизма в «кровях» так и не прибавилось, зато тяга к авантюризму усиливалась в поколениях многократно. Историям этим Варвара внимала с детства, сначала с трепетным восхищением и энтузиазмом, затем с некоторыми сомнениями и поправками, с пятнадцати лет она склонна была думать, что Вацлавна все сама и сочинила по обыкновению. Варя улыбнулась мыслям и погнала их прочь. Они пришли на реку.
Речка здесь была неширокая, по обоим берегам обрамленная высокими крутыми песчаными обрывами. И повсюду сосны, сосны… Сосны, куда ни плюнь. На пляже не было никого. Приезжие сюда не забирались, а местная ребятня предпочитала пляж чуть ниже по течению, на широкой излучине, там были у них справлены плоты, припрятаны тарзанки, стояли рачьи ловушки. Мальчишки частенько приносили в имение раков, угощали женщин. Варя предполагала, что ходили они посмотреть на барыню. Луиза, в прошлом учительница, любила бывать среди молодежи, неустанно привлекала внимание, эпатировала, веселилась, хоть и не признавала этого из вредности. Скоро этой жизни придет конец. Варя сморгнула слезы и пошла в воду.
2
Бруно Дюпре находился в России уже неделю. За несколько дней до приезда он связался с человеком в Москве, велел собрать всю возможную информацию об интересующем его Михаиле Третьякове, его семье, друзьях, знакомых и далее по списку.
В Москве он провел несколько стратегически важных встреч и совещаний с российскими коллегами, партнерами по бизнесу – по случаю его приезда несколько филиалов прислали своих представителей. Он даже дал небольшое интервью прессе – в комментариях журналисты подали его как «самого прогрессивного владельца процветающего европейского ювелирного дома, интеллектуала и страстного коллекционера». Затем он прочитал доклад на форуме ювелиров, в приватной обстановке обсудил тенденции и проблемы отрасли, посетил легендарные музеи Кремля.
Владимир Иванович Ухтомский, успешный предприниматель, промышленник, обладатель весьма обширных связей в бизнес кругах России, пригласил Бруно на ужин в своем загородном доме. Бруно счел нужным на ужин согласиться. Они были знакомы несколько лет, правда, в России никогда не встречались, зато встречались на курортах Ниццы и Куршавеля.
–Мааам, ну он же старыыыый. – Вика, которая только что получила от своего инструктора по теннису сообщение весьма пикантного содержания, разглядывала себя в зеркале, вытягивала губы, красиво откидывала красивые волосы назад, крутилась, отставляла попу стульчиком. Вика себе нравилась.
–Викуся, ему нет и сорока.
–У него седина в висках, я его хорошо рассмотрела на выставке.
–Это благородно, дура. – Мать критически разглядывала дочь, поправляла ей платье, волосы.
–И глаза в разные стороны смотрят. Бррр…
–Не важно. Почти незаметно. И это его не портит. Даже добавляет шарма. Он душка! Отец его очень ценит.
–Ну вот сама и очаровывай его, если тебе так хочется. – Вике не хотелось возиться с французом в угоду родителям, а хотелось смыться к Олежке, инструктору, с ним было весело, он знал миллион анекдотов.
–Викуся! Сделай это ради отца! – Викуся закатила глаза и поджала пухлые губки. – Тебе ничего не стоит заполучить мужика! Просто будь с ним поласковее, поулыбайся…, – наставляла ее мать. – Ты же вон какая красавица у меня! – Она продолжала приводить Викусю в надлежащий случаю порядок. – Выйдешь замуж, в бриллиантах купаться будешь! А там – пожалуйста, ходи сколько хочешь на фитнес, теннис и горные лыжи. – Мать бросила на дочь оценивающий взгляд – осталась довольна. – Ну все! Идем. Будешь умничкой?
–Буду, – вздохнула Викуся.
В семь часов вечера Бруно Дюпре стоял в парадном холле – торжество мрамора и позолоты – загородной резиденции Ухтомских. Владимир Иванович встречал Бруно широкой улыбкой радушного хозяина, крепко жал руку, представил уже собравшихся гостей. В ожидании ужина мужчины отправились в кабинет пропустить по стаканчику, обсудить насущные дела. Спустя время в дверь постучали, вошла Ольга Михайловна, хозяйка дома, красавица, образчик гламурного шика, – подошла к мужчинам, соблазнительно качая бедрами.
–Владимир Иванович, что же ты гостей тут держишь впроголодь? Успеете еще о делах наговориться. Прошу всех в столовую, у нас все готово.
Ухтомский решил не спорить с супругой, мужчины направились в столовую, куда уже прибыли другие приглашенные. Всего собралось человек пятнадцать, все старые знакомые, за исключением Бруно. Мужчину перезнакомили со всеми присутствующими, он запомнил только тех, кто был ему нужен, и ради кого он, собственно, пришел. Мужчины тут же снова разбились на кучки по интересам, заговорили все разом, кто о чем. Бруно с улыбкой подумал, что, пожалуй, все бизнес круги во всем мире одинаковы – вот в таких столовых, кабинетах и гостиных в дружеской обстановке встречаются предприниматели, банкиры, представители власти, вполголоса решают самые важные вопросы, начинают громкие проекты, договариваются о многомиллионных сделках. На таких встречах Бруно чувствовал себя, как рыба в воде. Сын дипломата, он блестяще умел себя преподнести, с сокрушительным успехом заключал выгодные контракты, обходил конкурентов, заводил нужные знакомства. Он приехал на ужин, чтобы обсудить с заинтересованными людьми вопросы расширения своего бизнеса в России.