Дом Плеяд

– Здравствуйте, девушки. Меня зовут Зевс. Я отвечаю за ваш полет, и за все полеты в целом. А также управляю авиапарком – всеми летающими аппаратами этого мира, – девочки, в свою очередь, поприветствовали его. И снова замолчали, как будто не в своей тарелке.

– Почему Зевс? – поинтересовалась у него Юля.

– В древнегреческой мифологии небо было территорией владения Зевса, в этом мы похожи, поэтому меня так зовут.

– Ланиакея, а сколько тебе лет? – решила вдруг спросить Ксю. Она сама не понимала почему задала этот вопрос, зная, что это не совсем хороший тон.

– Мне? – девушка ухмыльнулась, – папа создал, – «Создал?..». – Меня около двух лет назад, по счету главного мира, так что по его меркам мне нет даже двух. Но я не высчитывала сколько мне лет на самом деле, потому что бывает, что папа приходит к нам и проводит много лет здесь, но при этом, замедляя время настолько, что не проходит и часа в главном мире, когда здесь прошло уже десять лет. Мне точно больше двадцати пяти… В общем, сложно ответить однозначно, – Ланиакея задумалась. – Ты озадачила меня, Ксения… Ладно, что еще вам нужно знать… Точно! Здесь не ловит связь, нет интернета и прочих подобных технологий. Ровно, как и смартфонов, – она неоднозначно кивнула головой вверх, как будто бы этот мир находился под обычным. – Поэтому вам нужно будет отдать мне сейчас ваши телефоны. Они вам не понадобятся здесь. Выключите их, а когда будете возвращаться, получите их назад.

Закончив, Ланиакея отошла к мониторам. СВВП «Пчела МК 1» уже был не так далеко от места, где девушкам предстоит жить. Дочь Егора глянула на какую-то сводку, похожую на правила, и вдруг схватилась за рот свободной рукой. «Что? – подумала она. – Как это, черт возьми?? Мало того, что Юля попала сюда неизвестно как, так еще и это…»

– Что-то не так? – поинтересовалась она, отдавая свой телефон. То же сделали и Ксю с Жанной.

– И кто еще, кроме тебя здесь живет? Ты ведь не одна? Или одна? – Жанна не заметила замешательства дочери Егора, продолжая расспросы.

– Да, не одна. Как вы себя чувствуете? Нет ощущения будто чего-то не хватает? – Ланиакея вскользь ответив на вопрос, обеспокоено забегала глазами по девушкам, переводя взгляд с одной на другую.

– Да вроде все в порядке, – по очереди констатировали они. – А что не так?

– Кое-что не вяжется, девочки. Сейчас все расскажу по порядку. Кроме меня здесь еще пять моих братьев и сестер. Мы позже с ними познакомимся. Они все сами о себе расскажут.

– Итак… у папы есть запас энергии на манипуляции. Измеряется он пятьюдесятью квантодиодинами. Квантодиодины – это энергетические ячейки, основанные на энергии квантовых преобразований, где она сжимается и превращается в почти невидимую маленькую батарейку с невероятной плотностью. Так вот, этой энергии обычно хватает на то, чтобы выжить и не умереть сразу после ранений почти любого типа. Девятнадцать квантодиодинов сразу уходят на регенерацию, пока он в главном мире находится. Потом, один квантодиодин нужен для того, чтобы переместить его. Один всего лишь, потому что он почти мертв на момент перемещения. То есть, он по максимуму отключает себя, чтобы перемещение затратило минимум энергии. А вот, чтобы переместить одного здорового человека, необходимо тридцать квантодиодинов. Здорового и, при этом очень важно, незнакомого ему человека. Десять на перемещение разума, десять на перемещение души или, по-другому, разума сердца, и десять на перемещение тела. Итого – тридцать. Первый вопрос уже известен – как Юля вообще смогла попасть сюда? – но им я займусь позже. Открою голодневники1 отца. Со знакомыми людьми у него идут разные пропорциональные соотношения: чем ближе ему человек, тем меньше энергии затрачивается на его перемещение. При этом, ближе он может быть по факту, который он вам не скажет, потому что сам осознанно не распознает. Это определяется его разумом сердца, почти что подсознательно. Именно поэтому у него может быть лучший друг и просто какой-то парень, которого он знает не так давно, но при этом доверяет ему и уважает, и меньше энергии может уйти именно на второго. Парадоксально, но это так. Зависит это, естественно, от положения дел с лучшим другом, если продолжить рассматривать этот пример: в случае нахождения в лучших отношениях в момент перед перемещением, то, конечно, окажется, что лучший друг менее энергозатратен. Видите ли, девочки, – она обращалась уже к Ксю и Жанне. – Если вы вдвоем здесь, это может значить только одно: вы делите какую-то значительную часть его разума сердца на равные, или близкие к равным, части и занимаете в нем наибольшие доли. Он говорил о многих девушках, которые могли быть в его сердечном разуме. Я не могу это никак проверить, он просто о них рассказывал. Думала, что вы можете быть теми, о ком он все время молчал. Теперь я убедилась, вот они вы, самые дорогие и близкие разуму сердца папы. Выходит, что вас все же двое, и на ваше перемещение было затрачено всего тридцать квантодиодинов, то есть по пятнадцать на каждую. Не факт, что поровну, возможна разница, плюс минус два. Давайте взглянем, – с этими словами Ланиакея подошла к пульту и попросила ИИ: «Зевс, открой выкладку по квантовым перемещениям папы, включая последнее». Панель загорелась, и открылась статистика. На ней девушки увидели свои фото по пояс, а рядом маленькие фиолетово-желтые полоски, размером с мизинец. Относительно экрана, который был больше двух метров в диагонали, они были совсем крохотные. Эти полоски означали количество затраченных квантодиодинов на каждую из них.

– Так, посмотрим, Жанна Шеянова, – на перемещение было затрачено четырнадцать квантодиодинов. Поздравляю, это абсолютный рекорд! А твой следующий ближайший преследователь стоит здесь рядом с тобой. Ксения Лукьянова – шестнадцать, – Ланиакею больше заботила часть экрана, что была ниже. Она была выделена красной рамкой и пульсировала. В ней были данные, похожие на те, что у Жанны и Ксю, но вместо фотографии там был просто темный женский силуэт и пятнадцать батареек, каждая из которых тоже пульсировала красным. Она, смотря на эту картину, недовольно покачала головой.

– Я выясню, как это произошло, как только смогу. Но сейчас я скажу, чтобы ты чувствовала себя как дома. Если ты здесь, мы будем тебе рады и не прогоним. Но, когда папа поправится, вам нужно будет уйти, таковы правила.

– А кстати говоря…это когда?

– Что ж… В обычный день, когда он перемещается сюда один, его регенерация занимает не больше суток, потому что он использует всего один квантодиодин на перемещение, так как перемещает только себя. В этот раз все иначе, потому что на независимые перемещения он потратил тридцать квантодиодинов, а это значит, что восстановление займет около месяца.

– Месяца?? – у всех девушек глаза моментально сделались с монету номиналом в пять копеек, а то и рублей… и задрожали руки – они не рассчитывали пробыть здесь целый месяц.

– Не переживайте об этом. Теперь я могу сообщить, что время длится сейчас гораздо медленнее, чем обычно здесь установлено. А именно, в тридцать раз. То есть, в главном мире пройдет около суток, а здесь месяц, – их беспокойство остыло, но не до конца, ведь пропасть на сутки – тоже достаточно рискованно. Близкие люди будут переживать. Мягко говоря.

– А какая обычно здесь установка? – с любопытством и страхом спросила Жанна. Ей было интересно узнать, но в то же время она боялась услышать правду о том, как много было совершено покушений на Егора и в какой именно короткий срок. Да, Ланиакея сказала, что было девятнадцать покушений, за последние десять лет здесь, но в реальном мире сколько же прошло?

– Я не могу сказать, потому что… – девушка на секунду замялась, – потому что папа мне запретил говорить, чтобы никто не узнал, насколько часто на него покушались, – на самом деле, она решила солгать. Егор ничего ей не говорил по этому поводу, только как-то раз заметил: «Думаю, если бы кто-нибудь из близких узнал сколько покушений на меня было в последний год, переживания довели бы их до инфаркта». Она понимала, что ее отец не хотел бы, чтобы они знали, сколько раз он мог умереть за последнее время. Поэтому интуитивно скрыла правду. А если говорить на чистоту, установка течения времени была медленной, но быстрее в три раза, чем сейчас. Сделано это для того, чтобы девушки не теряли своего времени. Время обычно идет всего лишь в десять раз медленнее. То есть, на Егора за год в реальном времени было совершено двадцать покушений. Это почти по два покушения в месяц. Возможно, что пара из них были случайными. Его сбивало машиной в первое покушение и в шестнадцатое. А вот все остальные были специально подстроены. В начале его просто пытались убить на улице, зарезав ножом или выстрелив в спину. После нескольких неудач, наемники поняли, что попытками с обычным оружием его не убить, даже ранить-то сложно. Поэтому один раз они заперли его в газово-облучательной камере и пустили газ, параллельно открыв поток радиоактивного гамма-излучения. Это была одна из самых блестящих попыток, но и она провалилась. Никто об этом не станет говорить: ни Ланиакея, ни Егор, ни кто-либо еще из его детей, но регенерация после того покушения заняла больше года, а в переносе на поток времени в главном мире, чуть больше месяца. Сложно было исправить последствия облучения. Хитрые сволочи добились частичного нанесения вреда его организму. После этого происшествия была пара случаев, когда Егор кашлял кровью, из ушей тоже текло, но не обильно – несколькими каплями. Но эти моменты он переживал в этом мире, не в главном, поэтому никто этого не видел.

1

Автобиографические записи в виде голограмм.