Страница 17 из 18
– Брат, ты в дерьме. Не по яйца, как мы ещё вчера предполагали, и даже не по пупок, как оказалось сегодня утром, а по самые уши, а то и по макушку! Если верить свежим сведениям от Семёна Михайловича.
– Что случилось?! Чего я ещё не знаю, а должен знать? – лицо друга стало белым. – Братишка не томи. Гнусные новости, это только твоя прерогатива. Больше никому это не позволено.
– Спасибо, ты настоящий друг! Тогда открой уши и слушай. Профессор откопал у себя в загашнике какую-то старую книжку, о жизни вампиров….
– И что? – Валера подался вперёд.
– Если на твою историю наложить текстовое содержание книги, добавить кое какие факты, то получается такая херня! – Алексей провёл руками по коротким волосам на голове. – Что не в сказке сказать, ни топором вырубить.
– Не тяни кота за яйца, мать твою!
– Это, по словам профессора, конечно, я не ручаюсь за достоверность фактов и выводов. Но просто так получается, что твоя Наташа вампир, – и уже тише, – и шутки у неё вампирские….
– Какие шутки? – не понял Валера юмора.
– Какие, какие! Да такие! Что тебя укусила она! И она же, обязательно вернётся и превратит тебя в вампира! На худой конец, лишит твоё бренное тело крови, и душа твоя отправится к Богу! – взорвался Андреянов. – Или к дьяволу!
– Не понял, ты прикалываешься?
– Прикалываюсь?! Ну, знаешь, брат, как представлю себе, что она появляется у тебя ночью в спальне вся голая, возбуждённая. Соски торчат. Сначала вы хорошо потрахаетесь, а потом твоя любимая и ненаглядная, острым длинным ногтем режет себе любую часть тела, и заливает свою кровь в твою глотку, а через трое суток у тебя острые клыки, да страшная жажда крови. Затем ты при первой же встрече со мной, набрасываешься на меня и с большим удовольствием перегрызаешь мне, своему лучшему другу, горло. Такой, знаешь, смех разбирает, что просто живот лопается!
– То есть, ты хочешь сказать то, что ты мне только что наплёл, это правда? – Григорьев напрягся и привстал с кресла.
– Ты тупой, или прикидываешься? Если верить профессору, то да. Валить тебе надо отсюда. И чем быстрее, тем лучше.
– Валить…, – задумчиво повторил Валера, – куда и зачем? Бежать от Наташи?! А если это всё ошибка? И мы, и профессор ошибаемся? Ведь по факту мы можем ошибаться?
– Можем. Но лучше как говориться, перебдеть, чем недобдеть. А куда, да к отцу Константину, про которого профессор нам говорил. Михалыч сказал, что там земля святая, они не должны туда сунуться, – не смотря на всю свою уверенность, Алексей почувствовал сомнение в словах профессора. Скорее всего, профессор и сам многого не знал, лишь имел свои догадки, предположения, основанные на тех или иных данных. Какие-то из них были верные, а какие-то требовали проверки. Это-то и смущало Андреянова.
– Насколько? – Валера не заметил сомнения в голосе друга.
– Он не сказал, но мне думается, пока твоя рана не заживёт.
– А как же работа?
– Возьми отпуск за свой счёт.
– Не дадут, я и так долго провалялся в больничке.
– На худой конец позвони и скажи, что пошло осложнение и врачи отправили в санаторий.
– Это уже кое-что. Когда выезжаем? – спросил Григорьев.
– А мне зачем? Езжай сам. – Андреянов младший отошёл от окна и плюхнулся в кресло и потряс пару банок, но те были совершенно пусты. – Бля и пива даже нет! Как назло так хочется надраться!
– Ты мне друг, в конце концов, или нет?!
– У меня две с половиной недели до конца отпуска осталось. Может рвануть с тобой? Но могу опоздать на службу…
– А ты скажи, что открылись старые раны! – в тоне Валеры появились саркастические нотки.
– Чего-о?
– Или сделай ход ферзём! Папе позвони, он тебя и меня отмажет.
– Сэр, а вы умеете уговаривать! – Лёха хлопнул ладошками по коленкам. – Нам любое море, море по колено, нам любые горы, горы по плечу!
– А то!
Друзья, покончив с мелкими бытовыми делами, собрались на скорую руку, и вышли из дому. Поймали такси и прямиком направились к автовокзалу. Людей в зале ожидания вокзала было немного, и те стояли небольшими группами в ожидании своих маршрутных автобусов и не обратили на вошедших парней ни какого внимания. Только два сотрудника транспортной милиции проводили их взглядом. Молодые люди направились к крайней кассе, около которой никого из пассажиров не было, вежливо обратились к сидевшей там пышногрудой девице с роскошной причёской.
– Девушка, милая, нам, пожалуйста, два билета, до деревни Весёлая Жизнь. Если можно, места рядом, – вежливо попросил Андреянов кассиршу, молодившуюся под юную красавицу, но так и не смогшую до конца скрыть свой истинный возраст.
– Рейс восемьдесят четыре, номер автобуса тридцать четыре восемьдесят четыре. «Краснодар – Волгодонск» до поворота «Весёлая Жизнь», места тридцать четыре – тридцать пять. С вас тысяча шестьдесят шесть рублей! – улыбаясь, произнесла она в микрофон. – И ваши паспорта, пожалуйста.
– Почему до поворота? – поинтересовался Алексей, протягивая деньги и паспорта в окошко.
– Это проходящий автобус, к тому же последний в ту сторону, и отправляется он в семнадцать ноль-ноль. Следующий рейс только завтра в восемь десять.
– Спасибо. Улыбайтесь чаще, у вас очень красивая улыбка! – женщина, заслышав комплимент от Алексея, зарделась, и улыбка её стала ещё шире, что действительно добавило ей привлекательности.
Путники скоро нашли нужную им площадку, проходя мимо ларёчка с выпечкой, остановились и купили в дорогу десяток пирожков с картошкой и бутылку минеральной не газированной воды. Автобус уже стоял на платформе, и двери были открыты, что означало, посадка разрешена. Без лишней суеты, свойственной путешественникам, парни вошли в салон видавшего виды «Лаза» и сели на свои места. Тут же принялись жевать пирожки.
– Ну что, с Богом?! – произнёс Валера, как только автобус тронулся, доставая пирожок из прозрачного пакета.
– С Богом, – отозвался Алексей, держа пакет открытым.
Ехали молча, лишь изредка перебрасывались ничего не значащими короткими фразами. За окном проносились поля, густо поросшие озимой пшеницей и ячменём. Стало смеркаться. Лесополосы виднелись на фоне полей чёрными полосами, уходящими, куда-то вдаль. Под монотонное гудение шин и рычание двигателя, парни уснули.
К одиннадцати часам вечера, автобус остановился у перекрёстка. Двери автобуса распахнулись со страшным скрипом и выпустили сонных молодых людей в ночную мглу, предоставляя им полную свободу действия. Звёзды яркими россыпями были разбросаны по всему небосводу, но луна ещё не взошла, она только нарождалась. Пассажиры поёжились и вышли. Огляделись по сторонам, соображая в какую сторону им идти.
– Ну что, пошли что ли! – воскликнул Андреянов, и похлопал друга по плечу.
– Сдаётся мне, что мы сильно протупили, что сразу поехали, – громко вздыхая, сказал Валера.
– Боишься ножки натрудить?
– Нет. Боюсь что, на ночь глядя, мы никому не нужны будем. Даже с письмом! – ответил Григорьев и застегнул лёгкий плащ, очередной раз, поёживаясь от прохладного порыва ветра, вздохнул, мысленно пожалел, что не одел ни свитера, ни тёплую куртку. – Да и вещей никаких не взяли.
– Вот блин! Зануда! – воскликнул Лёха. – А так всё хорошо начиналось! Какие вещи? Весна на улице. Скоро в одних трусах бегать будешь.
– Можно в поле заночевать. Я лично не против.
– И жрать что-то хочется…. А тут ещё темень такая…. В поле так в поле….
Разговор иссяк сам собою. Парни двинулись по дороге, которая медленно уходила вниз с косогора. Ночной аромат степи благоухал всевозможными запахами, приносимыми новыми порывами ветерка. Спустя час дорога пошла на подъём. Идти стало тяжелее, но друзья держали тот же быстрый темп, лишь Валера вновь расстегнул свой серый плащ, и уже к часу ночи поднялись на вершину холма.
– Ну, что будем делать? – спросил Алексей.
– Спать ложиться, – ответил Григорьев. – Что-то я не вижу ни единого огонька. Наверное, все спят. Но хоть один фонарь-то должен гореть, а? – в его тоне чувствовалось сомнение. – Или тут такая глухомань, до которой ещё не докатилось благо цивилизации?!