Страница 6 из 11
Как свести хворь на собаку
От девяти хлебов берут с верхушки мякиш, катают из него шарики и тут же бросают их одношерстной собаке, при этом нужно успеть, пока она ест, сказать:
Нужно следить за тем, чтобы девять хлебных шариков были съедены псом. Больной человек выздоровеет, а собака заболеет.
Как ускорить выздоровление
Если человек долгое время лежит и не поднимается, можно испытать еще одно очень сильное средство. Приведите в дом, где лежит больной, незрячего человека. Пусть слепой с левой руки напоит из кружки больного, а самый младший в вашей семье должен в это самое время говорить:
Как заговорить гайморит
После гриппа и острых респираторных заболеваний часто развиваются различные осложнения, в том числе и гайморит. Это очень неприятное заболевание, когда воспаляется слизистая оболочка, а иногда и костная стенка придаточной полости носа. Чтобы избавиться от гайморита, достаньте перо рябого петуха (из хвоста) и подожгите его от свечки, оставшейся от девяти дней помин. Пока больной нюхает пепел, читайте такой заговор:
Как перенести болезнь на воду
Для этого в нечетный день пойдите к реке или к морю (вода обязательно должна быть проточной, это важно для лечения). Перед этим ничего не ешьте, не расчесывайте волосы и ни с кем не разговаривайте. Подойдя к воде, три раза перекреститесь и громко, хорошо поставленным голосом скажите:
Перенос болезни на ветер
Из письма: «Хотела рассказать о моем чудесном исцелении. Когда моя мама была беременна мною, к ней на улице подошел нищий горбун – он всегда побирался у церкви, мимо которой мама на работу ходила. Он ей сказал, что, к сожалению, ее дитя не будет счастливо. „Это девочка, она родится с отметиной на шее и всю жизнь будет страшно болеть, умрет молодой!“
Мама тогда очень расстроилась. Но все убедили ее, что горбун просто сумасшедший. Однако, когда я родилась, мама впервые взглянула на меня и вскрикнула – на моей шее было большое родимое пятно. Мама, конечно, тут же вспомнила слова горбуна.
С самого детства я очень много болела. Мне кажется, в больницах я проводила больше времени, чем дома. У меня нашли целый букет аутоимунных заболеваний. Ничего с этим делать было невозможно – только купировать приступы. Мама была вынуждена уволиться с работы, все время она проводила со мной. Она пробовала все методы лечения – и традиционные, и нетрадиционные. Меня возили к пожилой китаянке на иглоукалывание, меня отпаивали какими-то горькими алтайскими травами, сажали на мою кожу пиявок, купали меня в проруби – в полнолуние, с особенными словами. Пичкали лекарствами, возили в приморские санатории, показывали светилам медицины. Ничего не помогало. Я даже в школу ходить не могла, была на домашнем обучении.
Жизнь у меня была довольно тоскливая. Друзей не было вообще – а откуда им взяться? Гулять меня не выпускали. Я только и делала, что книги читала да телевизор смотрела.
Мне было уже семнадцать лет, когда мама наконец нашла человека, которому удалось меня исцелить.
К слову, выглядела я максимум на двенадцать лет. И очень переживала. Мне хотелось вести такую же жизнь, какую вели мои ровесницы. Хотелось кому-то понравиться. Нарядиться. Сходить на танцы, в конце концов! Но я смотрела в зеркало и понимала, что ничего такого мне не светит. Я была очень маленького роста, да еще и вся такая неказистая, кожа да кости. У меня были редкие тонкие волосы и торчащие вперед зубы. Я носила очки, а кожа моя цветом напоминала серую оберточную бумагу.
Когда одним майским солнечным утром мама сообщила, что мы улетаем, я восприняла это с энтузиазмом. Понадеялась, что меня везут в санаторий в Крым. Однако, когда выяснилось, что летим мы в Новосибирск, чтобы потом добраться до полузаброшенной деревеньки и встретиться с какой-то чудо-женщиной, которая мне поможет, я приуныла. Ничего интересного. Тяжелая дорога, глухомань, очередная бесполезная встреча, за которую мама заплатит кучу денег. Я знала, что все свои деньги мама тратит на мое лечение. Мне было ее жаль даже больше, чем саму себя. Мама очень рано постарела. Она не позволяла себе вообще никаких излишеств. Ходила в одном и том же платье, до дыр стаптывала обувь, сидела месяцами на гречке и морковке. Она рано поседела и не видела смысла тратить деньги на краску для волос. В ее жизни не было вообще ничего, кроме моих болезней.
Я пыталась отговорить маму от очередной поездки. Народные целители брали за свои услуги недешево, а толку от этого было мало.
Но в тот раз все получилось иначе. Наверное, это был самый странный целительский сеанс в моей жизни. Обычно все эти люди пытались произвести впечатление и устраивали целое представление, чтобы люди, которые принесли им денежки, не чувствовали себя разочарованными.
А тут нас встретила простая улыбчивая женщина в обычных джинсах и кофте с какими-то иностранными надписями. Ее руки были в земле, как будто бы она только что на огороде работала, а волосы повязаны косынкой. Не была она похожа на мага или знахаря. Даже моя мама, которая готова была уверовать в любое чудо, немного растерялась. Но было поздно. Мы так долго ехали. Женщину маме рекомендовали какие-то, по ее собственным словам, „серьезные люди“.
Сеанс лечения у той женщины был очень коротким. Все действо не заняло и десяти минут. Женщина вывела меня на дорогу, поставила лицом к ветру и что-то быстро проговорила. Потом перекрестила меня и сказала, что это все и мы можем ехать.
Мы обе чувствовали себя обманутыми, а мама даже украдкой всплакнула.
Думали мы, что напоролись на обманщицу, а в итоге получилось, что встретилась нам настоящая волшебница. Потому что с того самого дня я стремительно пошла на поправку. Ко мне вернулись глубокий сон и хороший аппетит. Я перестала простужаться. У меня немного поднялось давление, все показатели крови пришли в норму. Я немного поправилась, округлилась. Волосы стали гуще и заблестели. Создавалось впечатление, что с каждым днем ко мне возвращаются силы. Это было новое и диковинное для меня ощущение. Уже через год я даже смогла поступить в институт. А еще через два года нашла работу, перевелась на заочное отделение и смогла наконец отдать все долги моей матери, устроить ей достойную жизнь. Я совсем перестала болеть. Сейчас мне уже тридцать четыре года, у меня есть муж и две дочери. Врачи, кстати, когда-то сказали маме, что у меня никогда не будет детей. Но судьба распорядилась иначе. А все благодаря той сибирской знахарке, имени которой я даже не запомнила, поскольку в те дни была слишком слаба и рассеянна…»