Страница 10 из 19
Но в этот раз, несмотря на позднее время, нам пришлось изрядно помесить кроссовками грязь, гуляя по дворам. На улице не было ни души. Дворы встречали нас пустыми бутылками, разбросанными вокруг сломанных лавочек, смятыми и перевернутыми урнами, рассыпанным мусором. А вот местные, словно чувствуя городскую охоту, попрятались по домам. Мы проходили по дворам час. И я уже было думал, что никакой охоты сегодня не выйдет. Но Гоблин упрямо петлял между серыми многоэтажными домами, словно его черти носили. Будто чуял, что добыча где-то рядом.
И, наконец, удача нам улыбнулась. В квадратном дворе – колодце, зажатом девятиэтажками, мы нашли добычу.
– Ага, есть, – прошептал Гоблин, выглядывая из арки и рассматривая двор и компанию.
Семь или восемь человек оккупировали уличный столик, за которым обычно играют в шахматы или домино. Они пили пиво, переговаривались, громко смеялись. Еще двое качались на качелях детской площадки. На весь двор, усиливаясь многократным эхом, играло что-то из шансона.
Местные выглядели весьма колоритно. В спортивных штанах и олимпийках одной известной фирмы. Коротко стриженые головы украшали кепки – восьмиклинки. Складывалось такое ощущение, будто они прошли сквозь время, выпав в реалии наших дней из начала двухтысячных.
Я осмотрелся. От выхода из арки вдоль подъезда протянулись разросшиеся кусты и ряд деревьев. Зеленая зона. Если прошмыгнуть под ее прикрытием – можно сделать вид, что вышел из подъезда. Двор освещался одним фонарем, стоявшим рядом с подъездом. Это тоже плюс. Ну…
Гоблин спрятался в арке:
– Давай, – хлопнул он меня по плечу. – Ни пуха.
– К черту, – стиснув зубы, ответил я. – И тебя, и твой план.
– Не ссы, – успокоил меня Гоблин. – Все сработает как надо.
Я, молча, вышел из подворотни. Прошел до ближайшего подъезда и вынырнул во двор. Спрятав руки в карманы и опустив голову, я быстро прошел по дорожке мимо компании, то и дело затравленно оглядываясь на сидевших за столиком «пацанов». Незнакомцы замолчали, уставившись на меня, цепко оглядывая добычу. Я вошел в круг света единственного фонаря. Нога запнулась о камень, и я полетел на асфальт. Из кармана толстовки выпал ворох разномастных купюр.
По моему скромному мнению, на такую провокацию могли клюнуть только совсем безмозглые долбоебы. Ибо люди с таким количеством наличности ночью по дворам Сельмаша не ходят. А если и ходят – то имеют в карманах еще что-нибудь помимо денег. Например, ствол или шекер. Но тут все сработало как надо.
Один из сидевших за столиком встал, быстрым шагом прошел через двор, сокращая дистанцию. И пока я торопливо собирал с асфальта деньги, навис надо мной.
– Аккуратнее надо, – просипел он, помогая мне встать.
– С-с-спасибо, – проблеял я, поднимаясь с асфальта и отряхиваясь.
– А ты откуда сам, пацан? Местный? – продолжал допытываться новый знакомый.
– Н-н-н-нет. В гостях был у приятеля.
– А-а-а-а, – протянул гопник. – В гостях – это хорошо. А на пиво пацанам немного денег не подкинешь?
– Нет денег, – вжав голову в плечи, проблеял я.
Изображать страх было уже не нужно. Я по-настоящему, всерьез, начал опасаться этой толпы. И с каждой секундой этот страх усиливался и креп.
– Нет денег, – разочарованно протянул гопник. – Вы слышали? – обратился он к приятелям. – Нет денет.
Толпа неодобрительно зашумела, вставая со своих мест и обступая меня кольцом. Я невольно попятился от них, но главарь, который первый ко мне подошел, схватил меня за руку:
– Стой, блядь! – прошипел он. – А это что?
Он резко дернул меня за руку. В сжатом кулаке виднелся ворох разноцветных купюр.
– Богатенький Буратино, – присвистнул кто-то из толпы.
– Денег нет, говоришь? Да, блядь? Ты пацанов наебать решил? На пиво им зажал?
Сердце бешено стучало в груди. В ушах шумело.
– Этот убыток нам денег на пиво зажал, – крикнул главный, обращаясь к остальным.
– Да хули ты с ним базаришь, Гвоздь? Отмудохать его – и все дела.
Из толпы шагнул невысокий крепыш в спортивном костюме.
«Цели опознаны. Данные цели представляют угрозу обществу. Нейтрализуйте их», – оповестила система, и силуэты гопоты подсветились красным цветом.
«Пора».
– Миша! Эти пидоры драться лезут!
Я хотел сказать оговоренную фразу как можно увереннее, но от страха голос сорвался на низкий писк.
Ответом мне послужила тишина. Ни Гоблина, ни Миши.
– Пидоры? – зло протянул крепыш, хватая меня за толстовку и замахиваясь для удара. – Щя я тебе объясню, кто из нас пидор.
«Мне пиздец»!
Песня «Финки» заставила всех замереть. Крепыш, уже готовый ударить меня, обернулся и застыл, глядя на появившихся во дворе новых лиц спектакля.
Первым шел Миша. Молча и неотвратимо, как ледокол "Арктика" сквозь льды океана, уверенной походкой он приближался к толпе гопников. Вторым, пританцовывая от играющей в плеере песни, шел веселый Гоблин.
Миша ворвался в толпу гопоты, снося все на своем пути и раздавая налево и направо такие пиздюли, что мне на долю секунды стало чуточку жаль местных. Удары были такой силы, что после полученных оных мало кто смог подняться с земли.
– Какого хуя…
Крепыш смотрел на приближающегося Мишу как завороженный. Наверное, так лягушка смотрит на ужа. Понимая, что змея вот-вот съест ее, но не в силах убежать.
Я рванулся в сторону, сбрасывая руку крепыша и нанося серию ударов отверткой по рукам.
– Ты что творишь? Больно!
Голос крепыша прозвучал так жалобно, по детски, что выбил меня из равновесия. Я опустил руку, а в следующую секунду мощный пиздюль, посланный Мишей, отшвырнул крепыша в сторону. И я постиг смысл сказанной Системой фразы «Не нанести серьезных повреждений имуществу граждан». Крепыша так приложило о стоявшую у тротуара машину, что на дверце осталась охуительного размера вмятина. На секунду, перед глазами возникло задание. Строчка дополнительного задания мигнула, а затем ее безжалостно перечеркнула красная линия.
Один из гопников, еще не познакомившийся с Мишей и его кулаками, видимо решил, что сопротивление тщетно. Со всех ног он бросился бежать к арке, но его остановил Гоблин. Точнее его рука, мощным шлагбаумом сбившая гопника на землю. Ребро ладони ударило четко в кадык, роняя противника.
Один из противников, тот самый лидер, что первым подошел ко мне, шатаясь, поднялся, стирая кровь с разбитого лица. И встретился со мной и отверткой. К моему удивлению, он даже не пытался сопротивляться. Просто стоял и покорно терпел получаемые пиздюлины.
Убить я не боялся. В жизненно важные органы я не бил, а кровью они не истекут: узкое жало практически не выпускало кровь наружу. Больно, унизительно, но не смертельно.
Драка гопников и Миши закончилась за какую-то минуту. Толчком я сбил последнего с ног. А лежавшие на земле фигуры перестали светиться красным.
«Задание уличная преступность выполнено. Владение холодным оружием улучшено. Вы выполнили два из трех дополнительных заданий. Владение холодным оружием улучшено. Владение холодным оружием улучшено».
Уровня не дали. Несмотря на то, что я неплохо поучаствовал в добивании гопоты, да еще сейчас за выполненное задание бонусом добавили.
– Денег хотел?
Гоблин сидел рядом с поверженным Гвоздем.
– Денег? Вот они. На!
Он ударил Гвоздя по лицу толстой пачкой купюр. Перепуганный и ошалевший от пиздюлей, Гвоздь попытался закрыться рукой. Но вышло это до того нелепо, что я не удержался от улыбки.
– Они нарисованные, ебанатик!
Гоблин подбросил купюры в воздух, и они посыпались на землю в свете фонаря. Ух, до чего красивое вышло зрелище!
– Слушайте сюда, убытки, недочеловеки и прочий ебучий сброд, – возвысив голос, обратился я к лежавшей на асфальте толпе. – Только что вы попытались совершить преступление, предусмотренное частью два статьи сто шестьдесят два. То есть, грабеж. Кабы тут были мусора – было бы вам худо. Но мы – не мусора, так что вам повезло. Но!