Страница 11 из 41
Помимо того что грешные люди всегда ненавидят Евангелие, христиан ненавидели еще по нескольким причинам. В политическом отношении римляне считали их неверными государству людьми, потому что они отказывались принять кесаря как высшую власть. Римские должностные лица видели, что христиане отказываются поклоняться императору и приносить ему обязательные жертвы. Кроме того, многие их собрания проходили частным образом по ночам, и римские власти обвиняли их в заговорах против правительства.
В религиозном отношении христиан осуждали как атеистов, потому что они отвергали римский пантеон богов и поклонялись невидимому Богу, а не идолу. Распространялись дикие слухи, основанные на непонимании верований и практики христиан: их обвиняли в каннибализме, инцесте и других сексуальных извращениях.
В общественном отношении христиане, большинство которых принадлежало к низшим слоям общества (см. 1 Кор. 1:26), были презираемы римской аристократией. Христианское учение о том, что все люди равны (Гал. 3:28; Кол. 3:11), угрожало иерархической структуре римского общества и лишало элиту привилегий. Римские аристократы боялись восстания рабов. Христиане не выступали открыто против рабства, но учение о том, что хозяин и раб равны во Христе, подрывало саму основу рабовладения (см. Послание к Филимону). Наконец, христиане отказывались принимать участие в мирских развлечениях, которые играли такую важную роль в языческом обществе, избегали праздников, театра и других языческих мероприятий.
В экономическом отношении христиане создавали угрозу для многочисленных жрецов, ремесленников и торговцев, получавших выгоду от поклонения идолам. Эта враждебность по отношению к христианству, впервые проявившаяся во время мятежа в Ефесе (Деян. 19:23 и далее), усиливалась по мере распространения христианства. В послании к императору Траяну, уже упомянутом ранее, Плиний жаловался, что языческие храмы покинуты, и лишь немногие покупают жертвенных животных.
В ту суеверную эпоху многие римляне боялись, что пренебрежение языческими богами вызовет природные бедствия. Апологет христианства Тертуллиан, живший в III веке, замечает саркастически: «Если Тибр выходит из берегов, если Нил недостаточно широко разливается, если происходит землетрясение, если случается голод, если приходит чума, все тут же кричат: “Бросить христиан львам!” Хватит ли львов на всех?» (цитируется в M. A. Smith, From Christ to Constantine [Downers Grove, Ill.: InterVarsity, 1973], 86).
В первые несколько десятилетий после смерти Христа римское правительство считало христиан всего лишь одной из иудейских сект (см. Деян. 18:12–16). Но потом враждебность иудеев по отношению к христианам побудила римлян признать христианство религией, отличной от иудаизма. Тогда христиан стали воспринимать как приверженцев нелегальной религии (иудаизм был religio licita, то есть разрешенная религия). Но официальных гонений на них со стороны римского правительства не было до времен Нерона. Пытаясь опровергнуть обвинения в том, что он сам вызвал великий пожар в Риме (19 июля 64 г. по Р. Х.), Нерон обвинил в поджоге христиан. В результате много христиан было казнено в Риме (в том числе, согласно преданию, Петр и Павел), но гонения еще не распространились на всю империю.
Тридцать лет спустя император Домициан начал официальное гонение на христиан. Подробности нам неизвестны, но оно распространилось на провинцию Асия (современная Турция). Апостол Иоанн был сослан на остров Патмос, и, по крайней мере, один человек, пастор, уже погиб как мученик (Отк. 2:13). Подвергшиеся преследованиям, отчаявшиеся верующие Малой Азии, к которым Иоанн обращается в Книге Откровение, нуждались в ободрении. Иисус вознесся на небеса уже много лет назад. Иерусалим был разрушен, Израиль опустошен. Церковь отходила от своей первой любви, шла на компромиссы с грехом, относясь к нему терпимо, теряла силы, становилась неугодна Господу (все это описано в Отк. 2–3). Другие апостолы были мертвы, Иоанн – в изгнании. Ситуация в целом была весьма мрачной. Вот почему первое видение, посланное Иоанну от вдохновлявшего его Святого Духа, касается текущего служения Христа Его церкви.
Читателей Иоанна должно было утешить знание о том, что однажды Христос вернется в славе и нанесет поражение Своим врагам. Описание этих событий занимает большую часть Книги Откровение. Но видение об Иисусе Христе, с которого начинается книга, касается не будущей славы Иисуса, а Его текущего состояния как прославленного Господа церкви. Несмотря на все разочарования, Господь не покинул церковь и не отказался от Своих обещаний. Могущественное видение о текущем служении Христа должно было вселить великую надежду и утешение в заблудших и страдающих верующих, к которым обращался Иоанн. В Отк. 1:9-20 задается контекст видения, описывается само видение и рассказывается о его воздействии.
Я, Иоанн, брат ваш и соучастник в скорби и в царствии и в терпении Иисуса Христа, был на острове, называемом Патмос, за слово Божие и за свидетельство Иисуса Христа. Я был в духе в день воскресный и слышал позади себя громкий голос, как бы трубный, который говорил: Я есмь Алфа и Омега, первый и последний; то, что видишь, напиши в книгу и пошли церквам, находящимся в Асии: в Ефес и в Смирну, и в Пергам, и в Фиатиру, и в Сардис, и в Филадельфию, и в Лаодикию (1:9-11)
1:9-11
В третий раз в первых девяти стихах книги Иоанн называет свое имя (см. Отк. 1:1,4). На этот раз изумление от полученного видения побуждает его добавить к имени также местоимение я. Иоанн был поражен тем, что ему, недостойному, было даровано неоценимое право получить такое грандиозное видение.
Иоанн был апостолом, членом внутреннего круга двенадцати учеников вместе с Петром и Иаковом, автором одного из евангелий и трех посланий. Однако он кротко определяет себя как брата своих адресатов. Он не хочет произвести на них впечатление своим авторитетом апостола, не приказывает, не увещевает и не объясняет учение. Он выступает как свидетель откровения Иисуса Христа и начинает описывать свое видение.
Иоанн кротко отождествляет себя со своими читателями, называя себя их соучастником, и прежде всего в скорби. Как и они, Иоанн страдал от жестоких гонений ради дела Христова, изгнанный вместе с преступниками. Поэтому он мог отождествить себя со страдающими верующими, к которым обращался. Иоанн был подданным того же царства, что и его читатели, – царства спасения; искупленного общества, которым правит Иисус как Господь и Царь (см. Отк. 1:6). Он тоже был подданным Иисуса Христа. Наконец, Иоанн отождествляет себя со своими читателями в терпении. Слово hupomonē (терпение) буквально значит «оставаться под». Речь идет о терпеливом умении сносить трудности, не сдаваясь.
Далее Иоанн сообщает, что все это происходит в Иисусе. Страдание из-за гонений на дело Христово, принадлежность к Его царству и терпеливое умение сносить испытания – явно христианский опыт.
Иоанн получил это видение, находясь на острове, называемом Патмос. Патмос – это бесплодный вулканический остров в Эгейском море, примерно 16 км в длину и 8 – 10 км в ширину, находящийся примерно в 64 км от Милита (город в Малой Азии, в 48 км к югу от Ефеса; см. Деян. 20:15–17). Согласно римскому историку Тациту, в I веке ссылка на подобные острова была распространенной формой наказания. В то же время, когда Иоанн был в ссылке на Патмосе, император Домициан сослал свою собственную невестку, Флавию Домитиллу, на другой остров (F. F. Bruce, New Testament History [Garden City, N. Y.: Doubleday, 1972], 413). В отличие от Флавии Домитиллы, причины ссылки которой были политическими, Иоанн, вероятно, был отправлен на Патмос как преступник (будучи христианином, он считался членом незаконной религиозной секты). В таком случае он жил там в очень суровых условиях. Утомительный труд под наблюдением римского надсмотрщика (который часто бил ссыльных), плохая пища и одежда, сон на голой земле, – все это было очень тяжело для девяностолетнего старика. На этом мрачном, бесплодном острове, в таких тяжелых условиях, Иоанн получил самое прекрасное откровение о будущем в истории.