Повесть о карте

Затем настанет очередь так называемой расчленительной ретуши. Негативы положат на столы со стеклянными крышками. Внизу зажгут лампочки. Ретушеры непрозрачной краской станут на просвет закрашивать на негативах кто ручьи и озера, кто дороги, кто горизонтали и овраги — каждый по- своему.

Но для чего это?

Карту печатают на специальной машине. Заложат туда бумагу и пропустят ее между вращающимися валами. На одном из них будет укреплен тонкий алюминиевый лист. Лист этот называется печатной формой. И если присмотреться, то можно сразу заметить, что к одним местам печатной формы краска легко пристает, к другим нет. Притиснется лист алюминия к промежуточному валу, обтянутому резиной, и оставит на нем краску. Этот вал провернется, касаясь листа бумаги, — появится рисунок карты. Та часть, конечно, которая печатается одним цветом.

Чтобы нанести и другие цвета, следует взять новую печатную форму, натереть ее нужной краской и опять пропустить бумагу между валами. На этой печатной форме краска пристанет уже к другим местам, поэтому иным получится и рисунок карты.

В чем здесь дело?

Печатные формы готовят так. Берут тонкий лист алюминия и хорошо промывают и протирают его. Потом обливают специальным раствором, и лист превращается в своеобразную фотографическую пластинку с очень маленькой чувствительностью. На него накладывают негатив и освещают самым ярким светом.

Часть старой русской карты масштаба 1:42 000.

Те места, где на карте были линии, точки, буквы, на негативе вышли прозрачными. В них свет свободно пройдет до алюминиевой пластины и «задубит» в этих местах нанесенные на нее химические вещества. Если теперь смыть водою то, что не задубилось, — печатная форма будет готова.

Можно ставить ее в машину и включать станок. Вещества так подобраны, что краска пристанет лишь на «задубленные» места. С них она и перейдет на бумагу.

Эта машина печатает карты.

Что же делают ретушеры? Они непрозрачной краской так закрашивают негативы, чтобы на каждом из них оставалось лишь то, что может быть на одной печатной форме, то есть то, что на карте печатается одним цветом: черным так черным, синим так синим, коричневым так коричневым.

Для карты в один цвет готовят один негатив. Ретушеру там нечего делать.

На карте масштаба «один на миллион» ни за что не показать то же самое, что и на карте масштаба «один на пятьдесят тысяч».

Совсем другое дето, конечно, если цветов будет десять.

Но вот печатная форма готова, установлена. Машина пущена в ход. Тысячи листов за час успевает протащить она между валами. Когда в Ленинград прибывали папанинцы, снятые со льдины, к их приезду сто тысяч карт Арктики отпечатали всего за шестьдесят часов. Карта была шестицветная, и, значит, за это время печатные машины сделали шестьсот тысяч оттисков.

Но это еще не предел скорости.

В годы войны от начала фотографирования в воздухе до передачи войскам карты в три-пять цветов порой проходило менее суток. Вот это была скорость! Фронт требовал — работали по-фронтовому.

Непосредственно на местности снимают только карты масштабов крупных, или, как еще называют их, карты топографические («один на двести тысяч» и крупнее). Остальные же получают иначе: их составляют, уменьшая крупномасштабные.

Составление — сложный процесс. На уменьшенной площади нельзя, показать всё то, что было на картах крупных масштабов, — просто не хватит места.

Составитель должен «обобщать» — отбрасывать, объединять… Чтобы не сделать ошибок, нужно хорошо знать природные особенности местности, ясно понимать, кто будет пользоваться картой: летчик или моряк, школьник или агроном; что он будет от нее требовать, ответы на какие вопросы искать.

А потом эти карты точно так же привозят на картографическую фабрику, готовят негативы, ретушируют их, переводят изображение на листы алюминия или цинка и, наконец, печатают на полиграфических машинах.

Лист карты… Сотни людей различных профессий трудились над ним. И те, кто деревья леса превращал в лучшую картографическую бумагу, и те, кто добывал серебро для фотоэмульсии, и те, кто ходил по полям и горам, дешифрируя снимки или же измеряя углы триангуляции, и те, кто строил печатные машины или готовил лучшие сорта туши и красок. Всех не перечислишь.

Спасибо им.

ИЗ ИСТОРИИ КАРТЫ

Самые древние карты

Языки пламени костра отбрасывают на стены пещеры огромные уродливые тени. Люди, одетые в звериные шкуры, теснятся у огня. Холодно, темно, идет снег. Люди голодны.

Лишь один из них знает, где лежит мамонт, убитый всего два дня назад. Это была легкая добыча! Зверь застрял в неглубоком болоте, провалившись сквозь тонкую промерзшую корку, выбился из сил. И тогда четыре лучших охотника рода костяными копьями добили его.

Всю тушу они не могли унести, конечно. Взяли с собой только части передних ног да кусок бивня на острия копий и иглы. На обратном пути трое погибли, переходя горный поток. На четвертого напали волки. С трудом он отбился от них и, израненный, едва смог добраться к родному костру.

Люди в пещере были голодны. А там, за рекой, находилась целая гора мяса — убитый мамонт… Но ведь никто же не знает дороги к нему. По рассказам раненого охотника ходили искали… Бесполезно. Снег скрыл следы. Нет. Не найти. Придется ждать, пока раненый сам сможет повести их. А тому всё хуже… Снег идет, идет… Голодным людям в пещере неуютно, нерадостно. Зима — тяжелое время, темное, трудное.

Духовный мир этих людей еще не очень сложен. Не богат и язык их. Но они уже хорошо понимают друг друга, вместе охотятся — всем родом. У них есть огонь и каменные и костяные орудия. Иглами из мамонтовой кости они уже умеют шить одежду из кожи и меха. Их интересы не ограничены едой и питьем. Недаром же рисунки зверей украшают стены пещеры. И недаром из кости с таким старанием вырезаются кремневыми ножами фигурки людей и животных. Многие из этих фигурок дошли до нас и поражают точностью изображения и высокой художественностью.

Раненый охотник приподнялся, пытаясь встать Закружилась голова, он упал и долго лежал на спине. В костер подбросили дров. Огонь осветил стену у его изголовья. Там был рисунок: олени веером разбегаются в разные стороны[18].

Там был рисунок: олени веером разбегаются в разные стороны.

Как совсем недавно все это было! Совсем недавно еще он, полный сил, ловкий, подвижный, незаметно подкрался к оленьему стаду и, прежде чем животные разбежались, поразил копьем двух из них. В тот день в пещере был настоящий праздник, и именно в память об этом событии выцарапал он на стене рисунок… Как недавно было то, а теперь… Вернутся ли силы к нему?

Он взял острый кремневый осколок и стал водить им по мягкому песчанику стены пещеры, вырисовывая все детали своей последней охоты.

Вот они вышли из пещеры, миновали холм с острой вершиной, перешли реку, спугнули у озера оленей, но не смогли догнать их. Потом наткнулись на носорога. Зверь был осторожен и не подпустил близко.

18

Подлинный рисунок на потолке грота кургана Каменная Могила, Мелитопольского района Днепропетровской области.