Неожиданность

— Омар, а как вы себе в теперешних обсерваториях представляете устройство Солнечной системы?

— Да как и все! — и он бойко перечислил мне планеты, видимые невооруженным глазом: — Меркурий, Венера, Земля, Марс, Юпитер, Сатурн.

Но глядя на мое огорченное лицо, встревожился:

— Что-то не так?

— Да мы вот увидели попозже еще Уран и Нептун.

И спросил более просвещенного инопланетянина:

— Боб, как мыслишь, про карликовые планеты говорить?

— Да не стоит. У того же Плутона масса в 6 раз меньше чем у Луны, Эрида потяжелее, но она сейчас черте где от Солнца — я тут табличку нашел, подлетит поближе эта красавица только через тысячу лет, а остальную мелочь, вроде Макемакса, Хаумеи, Седны, Никты, Кербера, Харона, Гидры и прочих если браться учитывать, так нас с этими расчетами в руке и пришибет. Этак можно еще и столкновение с какой-нибудь мелюзгой из пояса астероидов своим вниманием не обделить, сотню лет еще считать с нашими-то возможностями будем. Вряд ли взрыв где-то на далекой периферии так уж земную жизнь поколеблет. Максимум опушистеете лишка, или уши подлиннее нарастите, махом обвыкнетесь. Еще дразнить друг друга будете: ты безволосый! А ты короткоухий!

— Ладно. действительно нужно упростить расчеты. Не до жиру, быть бы живу. Искать надо в Интернете действующую и бесплатную машинку для расчетов — Хайям столько считать не осилит.

— Да подожди ты с машинками! Погляди вот пока, чего тут про все это коловращение пишут. А Хайям пусть в это время напишет, какое он берет расстояние между планетами. Тоже ведь возможны варианты.

— Омар, а ты какое берешь расстояние от Солнца до каждой из планет?

Деловитый Хайям тут же вооружился письменными принадлежностями.

— От Земли до Луны тоже писать?

— Пиши. Все пиши, — предчувствуя недобрый исход сказал я и нырнул в Интернет.

И средневековый астроном сноровисто начал писать.

А я, вылезя из Инета, взялся читать и внутренне застонал. Если расстояние от Земли до Луны было высчитано более-менее верно — наши 384000 километров превратились в 30 диаметров нашей планеты, а плюс-минус тысяча другая км погоды не делали, то остальные расчеты были просто оторви и брось. Надежда просто посчитать дополнительно еще две планеты и на этом закруглиться, растаяла как дым.

— Опять что-то не так? — спросил золотой ум 11 века.

Я отобрал у него перо и, посматривая в Интернет, написал реальные значения рядом с выкладками давно минувших дней.

— Миллионы верст? — поразился Хайям. — Ведь наш фарсах пять ваших верст… — он быстренько пересчитал. — Неужели все так далеко?

— До Сатурна, Урана и Нептуна вообще миллиарды. О расстояниях до звезд лучше и не спрашивай — там мириады верст. А если еще учесть, что все планеты летят по очень разным орбитам, отнюдь не имеющим не только форму правильного круга, но и овал-то неправильный, с совершенно разной скоростью, расстояние между планетами и солнцем очень сильно колеблется, ничего мы тут не высчитаем. Ты метеорит можешь сейчас увидеть?

— Конечно.

— Прикинь хотя бы грубо сколько у нас есть дней до подлета его к такой точке, после которой катастрофы не избежать.

— Ну зачем же грубо, я точно скажу.

Хайям поднял лицо вверх и закрыл глаза. Хм, интересный способ расчета! Думал он где-то с минуту. Потом занял обычное положение, открыл глаза и сказал:

— Пять дней.

— Как это ты так быстро высчитал? — поразился я.

— Я ничего не считал. Я просто вижу.

Был бы кто другой на его месте, я бы, конечно, не поверил, но личность говорившего внушала уважение. Внес ясность Полярник.

— Володь, возьми его за руку на пару минут, я быстренько просмотрю, на чем он основывает свои измышления, и сравню с вашими научными данными.

— Давай попробуем, нам уже терять нечего.

— Омар, можно я возьму тебя за руку?

— Конечно, если это поможет делу.

Я взял, Полярник перетек, а Хайям рассказывал дальше.

— Мне не нужно просчитывать разные мелочи, вроде направлений, скоростей и расстояний, у меня в голове почти сразу образовывается цельная картина и близкого, и далекого космического будущего. Это так странно, ведь здесь, на близкой Земле, я даже то, что будет завтра, толком предсказать не могу, а на громадные расстояния вижу далеко отстоящие события будущего. Раньше, когда я заведовал обсерваторией, мне, чтобы обосновать свою точку зрения, приходилось обосновывать это математическими обоснованиями, ссылками на труды Аристотеля, Птолемея и прочих ученых прошлого — это их расчеты я тебе сейчас привел, а также результатами собственных наблюдений, но сейчас же ведь в этом нет нужды?

— Это то да, просто возникают сомнения в достоверности твоих предсказаний.

— К сожалению, доказать мне нечем.

— Тогда давай чуть-чуть посидим молча, может быть что-нибудь и проявится, и либо докажет твои слова, либо опровергнет их.

— А что будем делать, если опровергнет?

— Пропадать! Точнее отбросим метеорит куда получится, лишь бы от Земли подальше.

И мы умолкли.

Вернулся пораженный увиденным Боб.

— Отпускай его руку. Все, что Хайям говорит, все это правда! Ох и далеко видит! Все это подтверждается данными рукописей и вашими знаниями. Пусть расскажет, что именно нужно делать — мне ведь это еще дельфинам пересказывать, ставить перед ними ясную и четкую задачу.

Я вскочил, забегал по комнате. Чувства переполняли меня.

— Говори, Омар, как нам уберечься от попадания метеорита в другие небесные тела.

— Да никак.

Я аж сел. Хорошо, что не на пол…

— Погибнем, значит? Пропадем?

— Ну почему же. Из всех планет нам обойти надо только Марс, и все дела.

— А как же Юпитер, Сатурн, Уран, Нептун?

— Зловредный метеорит, если обойдет Землю и Марс, через девять месяцев взорвется в Поясе Астероидов, столкнувшись с одним из тамошних обитателей.

— А как это подействует на Землю, на людей?

— Да никак. Мы будем надежно укрыты щитом Солнца. В момент взрыва Земля будет находиться с другой стороны нашего светила. Но все это, конечно, только при изменении пути метеорита.

Да, звучит очень сомнительно, но другого варианта я не видел.

— Не сомневайся, Володь, — опять принял участие в обсуждении Полярник, — я тут снова залез в твой центр предсказаний, и хочу тебе сообщить:

Движения планет ты внутренним взором не видишь, и не увидишь никогда, но в предсказаниях будущего себя и других людей ты ошибок не делаешь. И через год, и через два, и даже через три мы оба живы, и никакого Апокалипсиса на Земле не произошло. Ты идешь верной дорогой, не сворачивай.

Это меня ободрило и развеяло глупые сомнения. Продолжим!

— То есть никаких вычислений больше не требуется, и ты хоть сейчас можешь объяснить дельфинам куда направлять метеорит?

— Мне-то не требуется, а вот с объяснениями могут быть трудности. Тут бы лучше показать…

— Покажем! — бодро заверил Полярник. — Только тебе, Владимир, придется связать в единую цепь Хайяма и дельфина. Ты будешь касаться их обоих, а я метаться между ними. Ты будешь передаточным звеном, этаким проводом, а я электротоком. За озвучку в этот момент не ручаюсь.

— Какая уж тут озвучка! Ты, главное, дело делай. — И снова голосом: — Омар, общение с дельфинами я беру на себя, а чтобы не морочиться с объяснениями, нам обоим нужно подплыть к дельфинам, и мне бы опять взять тебя за руку. Как ты на это смотришь?

— Да я бы и не против! Только я плавать не умею и большой воды боюсь с детства.

— А как к лодкам относишься?

— Замечательно! Всегда мечтал на них покататься, но не довелось.

— Вот, может быть, сегодня и доведется.

— Рискнем! — храбро заявил Хайям.

А я оповестил Большую мать о нашем скором появлении.

И мы втроем (Марфа тоже на постоялом дворе не осталась) отправились на берег залива. Погода благоприятствовала нашим планам. Ярко светило солнышко, ветра не было. Вышли к Золотому Рогу.

Двое греческих рыбаков распутывали мокрые сети на берегу. Изрядной величины лодка была привязана к колышку недалеко от воды.