Под черной луной

Интервью не удалось, он меня выпроваживает — вот и славненько. Я вскочила с места.

— Я не говорил вставать, — властно отчеканил мужчина, и сердце забилось в бешеном темпе. Пусть он просто отчитает меня за непрофессионализм, пусть я вернусь домой и буду жалеть о потерянной работе и своей недалекости…только бы он не оказался сумасшедшим.

— За полчаса я так и не услышал вопроса, которого так долго ждал, — продолжил он задумчиво.

Точно псих, настроение не может меняться так быстро. Не исключено, что он на чем-то долго и прочно сидит. И какого вопроса он ждал? Про гея? Нервы не выдержали, и я метнулась к двери. Господи, закрыта?! Фух, просто надо не тянуть на себя, а толкать. Я побежала по полутемным коридорам, пока не оказалась в тупике, завешанном все тем же дурацким гобеленом с кисточками. Приподняла — конечно, никакой потайной двери там не оказалось. Достала мобильный — на такой высоте не было сигнала. Нет, нет, нет! И что теперь?

Я бродила по пустым коридорам, совершенно бесцельно, иногда открывала двери. Спустилась по лестнице, и ноздри затрепетали от восхитительных запахов. Где-то здесь кухня, а я так проголодалась, организм согласно отозвался руладами в животе. Я поняла, в каком глупом положении оказалась — устроила цирк, и теперь вылечу с работы. Ладно, что сделано, то сделано. Но все-таки надо отсюда выбираться. День клонится к вечеру, не хочется ночевать под кустом. Я оглядела свои руки и простонала — клатч, где лежали деньги и ключи, остался в кабинете Ленсара. Я побила все рекорды в тупости. Как мне теперь смотреть ему в глаза? Надо вспомнить, где находится кабинет и забрать вещи. Может, все не так уж и плохо — хоть какой-то материал на диктофоне есть, незаметно уйду и…

— Ева, я Вас ждал…

Он стоял на ковровой дорожке, загораживая проход. Руки сложены на груди, и даже под тканью костюма видно, как перекатываются мышцы.

Я неосознанно попятилась, но он шагнул и упал передо мной на колени, заглядывая в глаза:

— Мне нужно исповедоваться…

При этом его собственные глаза горели сумасшедшим огнем.

Сердце оборвалось и ухнуло куда-то вниз. Все-таки я была права, он ненормальный.

— Но я не священник.

— Священник не выдержит этой исповеди. А в Вас я уверен.

Надо отсюда сваливать. Только я об этом подумала, как он резко поднялся и оттолкнул меня к стене. От удара затылком перехватило дыхание, сперва я даже не ощутила боли — на секунду отключились абсолютно все чувства, а потом все поплыло. Козел. Нос предательски защипало, но я уже шарила в кармане пиджака — вдруг случилось чудо и появилась связь.

— Это ищете? — он повертел в руке мой телефон и швырнул далеко по коридору. Корпус подскочил пару раз, как плоский камешек на воде, и разлетелся на несколько частей.

Бежать бесполезно, он быстрее меня, не говоря уже о том, как его разозлит попытка побега. Но потом может не представиться случая…

— Не окажете честь составить мне компанию за ужином? — как ни в чем ни бывало протянул ладонь. "Рыцарь" вернулся. Надолго ли.

Как бы я ни хотела есть за час до этого, сейчас я не смогла бы проглотить ни крошки.

— Спасибо, но я не голодна.

— Я не интересовался, хотите ли Вы есть, — ледяным тоном ответил Ленсар и схватил меня за руку как щипцами. Наверняка останутся синяки. Ну вот, "Рыцаря" уже вытеснил "Дракон".

Он потащил меня в огромный зал, в центре которого находился нескончаемо длинный стол, сервированный на двоих. Если мы будем за противоположными торцами стола, то появится возможность сбежать…Надо просто отвлечь его.

— Даже не надейтесь, — Ленсар развернул меня к себе за подбородок, в открытую наслаждаясь произведенным эффектом, — да, я читаю Ваши мысли, — его верхняя губа приподнялась, обнажая клыки, которые удлиннялись и заострялись, — было так забавно наблюдать, как ты дрожишь в моем присутствии, подозреваешь…есть смысл перейти на ты, ведь исповедь — это так интимно…

Я плюнула ему прямо в лицо — в это идеально молодое лицо, обезображенное дьявольской усмешкой. Он занес руку для удара, я зажмурилась, но его не последовало. Вместо него был раскат низкого, чувственного смеха, который доносился…с другого конца помещения. Я открыла глаза — Ленсар уже занял свое место и насмешливо меня изучал. Я раздраженно села и воткнула вилку в куриный бок.

— Это индейка, — хохотнул вампир, а я отметила, что перед ним такое же блюдо. Я думала, у кровопийц другое меню.

— Знаешь, ты мне нравишься, — Ленсар отправил в рот кусок мяса, прожевал и продолжил, вытерев рот шелковым платком (какой эстет, однако), — поэтому буду честен с тобой — после исповеди ты умрешь. Ты же понимаешь, что книги помогают лишь отчасти, внутренние демоны изводят меня изо дня в день.

Ну прям бедняжка. Мне его что, пожалеть?

— Жалеть будешь себя! — его кулак обрушился на столешницу, и я поняла, что со мной он еще обошелся предельно деликатно — по дереву прошла глубокая трещина, а содержимое тарелок опрокинулось на пол, — Ты испортила такой ужин… — на мгновение став порывом воздуха, он уже стоял за моей спиной, перебирая медные пряди волос. Я, наверное, перестала дышать. Просто ждала, что он предпримет в следующий момент.

— Страшно? — выдохнул он прямо мне в ухо.

— Отпустите меня, — тихо произнесла я, уставившись на свои руки, сложенные на коленях.

Молчание.

— Я никому ничего не скажу, — ну еще бы, кто поверит.

— Но ты догадывалась о моей сущности с самого начала, — так же шепотом ответил он, прочитав мысли, — мне кажется, ты идеально меня поймешь. Эта исповедь будет особенной…

— Сомневаюсь, что проникнусь вашими грехами. Вам подойдет кто-то другой, — произнесла я и захлопнула рот ладонью. Только что я предложила пожертвовать другим человеком. А чем этот неизвестный заслужил смерти больше, чем я? Но и я не заслужила!

— Моя маленькая девочка, конечно, ты этого не заслужила, — почти с нежностью произнес он, играя моими локонами, — как и индейка, заколотая ради тебя.

— Это не одно и то же!

— Правда? — он резко отстранился, наконец-то оставив в покое мои волосы, — миллиарды сельскохозяйственных животных ежедневно готовят к смерти с самого рождения, и ради чего? Ради человеческих прихотей. Они этого, по-твоему, заслужили?

Значит, он меня наказывает. Тогда почему меня, а не, скажем, директора мясокомбината?!

Он расхохотался.

— Что мне нравится в рыжих, так это темперамент. И раз ты лишила нас основного блюда, то с тебя десерт, — не успела я осмыслить его фразу, как он развернул меня и подсадил на сломанную столешницу, а в следующий момент шею, предплечье и, кажется, даже позвоночник пронзила острая боль.

— Будешь кричать, станет еще больнее, — вкрадчиво произнес он, на секунду поднявшись с перепачканной челюстью. Никогда не переносила вида крови, и теперь надеялась, что отключусь, но тщетно — надо мной нависали массивные плечи этого монстра, и я стала смотреть в потолок, терпеть и надеяться, что это когда-нибудь закончится.

Сверху на меня смотрели странные мифические существа, неземные и отрешенные, скованные пределами прекрасной картины во весь потолок. От их равнодушия стало еще больнее.

Я не сразу поняла, что чувствую на своей коже не клыки, а губы — жадные, горячие, а руки Ленсара тем временем стремительно разорвали одежду, на которой уже расплывались багровые пятна — следы безудержной трапезы.

— Моя маленькая девочка, — то ли прорычал, то ли прохрипел.

Ну нет. Это уже слишком.

— Отвали от меня!

Он взял мою кровь, возьмет мою жизнь, а теперь хочет воспользоваться и телом? Я ему не подстилка! Глотая слезы унижения, я понимала, что сопротивляться бесполезно, меня сотрясала мелкая дрожь от недавней боли, от страха и холода — этот огромный зал вряд ли когда-нибудь отапливался…и понимала, что никто не придет.

Настоящее время.

Точно также, как тогда, никто не придет… Я смутно помнила, как эти твари что-то мне вкололи, и я провалилась в омут воспоминаний, а теперь находилась… постойте, где? Опустила взгляд вниз и с трудом сдержала крик — я повисла над бездонной пропастью, как на бельевых веревках, с той лишь разницей, что они были вшиты в меня — сквозь кожу, кости, мышцы и одежду. И это были не веревки, а тонкие, диаметром в миллиметр, осиновые прутья. Они не причиняли особых неудобств, я могла с легкостью разорвать эту паутину — но тогда меня ожидало падение. Вопрос — куда… Слегка пошевелила рукой, и треск дерева оповестил, что лучше этого не делать. А мысли, как бумеранг, перенесли меня обратно, в обеденный зал Ленсара. Явно какая-то магия, и я не могу ей сопротивляться.