Искусство чиссов

С иной стороны она чувствует осторожное влажное проникновение чисса. Объятья экзотов сжимаются, будто собираясь раздавить хрупкую девушку. Аккуратные толчки Трауна не идут ни в какое сравнение с неистовыми движениями Эсвы. Его половая система не подходит к человеческой, или… Неожиданно, мужчины замирают. Мэрис чувствует Трауна. Его член внутри, внедрившись в нее практически полностью. Она прекрасно ощущает знакомый рельеф плоских чешуй. Но Эсва… что-то происходит внутри лона. Его член или… жесткий кожистый мешок начинает расширяться. Внутрь лона проникает нечто подвижное и горячее, сильно извиваясь и внедряясь глубже. Девушка испуганно сжимает мышцы влагалища, стараясь хоть как-то защититься от необычного проникновения, но получает в ответ страстное стрекотание, вырвавшееся из глотки экзота.

Мужчины возобновляют движения, легко удерживая человеческую женщину на весу. Мэрис громко стонет, царапая пальцами спину Эсвы. Непонятное упругое нечто, волнообразно скользящее внутри, ровно, как и широкий кожистый мешок, прильнувший к лону, даруют сладостную боль.

По мягкой коже шеи скользит шершавый язык чисса, а губы другого экзота прильнули к горящей розовым румянцем щеке. Боль уступает место наслаждению, страх — доверию. Движения синхронны и гармоничны. Она принадлежит им двоим. Двум непримиримым противникам, для которых близость с человеческой женщиной оказалась временным перемирием. Они больше не сверлят друг друга яростными взглядами, а наслаждаются ей, страстно шипя и томно стрекоча. А Мэрис может лишь громко кричать и хрипеть от удовольствия, отдавшись обоим, пылая в объятьях двух мужчин. Насколько же они разные… не только внешне, но и внутренне.

Сплетения тел. Сильные объятья. Прикосновения губ, языков, зубов. Глубокие яростные толчки. Влажное хлюпанье и чавканье естественных выделений. Крики страсти. Ей кажется, будто она находится в центре неистового смерча, жестокого и ласкового, одновременно. Пылающего и леденящего. Вихрь аннигиляции, схлестнувший два антипода, будто рвет ее на части и в то же время наполняет чем-то новым, доселе неизведанным.

Эмоции, как и крик страсти, бьют ключом. Ей хочется принадлежать им вечно. Наслаждение, всепоглощающее и мощное, захлестывает ее. Тело содрогается от неистового экстаза. Горячее пламя страсти пожирает ее.

…Мэрис лежит на спине, прикрыв тяжелыми веками помутневший взор. Сладкое послевкусие от волшебной близости с двумя экзотами одновременно придает сил и опустошает. Она уже привыкла к контрастам. Прохладные синие губы касаются ее уха и шепчут слова благодарности на родном языке чиссов. Дорого каждое слово, ласкающее слух, как и прикосновение горячей ладони другого нечеловека, примкнувшей к груди. Необычная речь Нусо Эсвы похожа на стрекотание сверчков в теплую летнюю ночь. Мэрис не понимает ни слова из этого языка, но чувствует сквозь горячие и неожиданно нежные прикосновения, что и он более чем удовлетворён.

Тонкие пальцы скользят по телу синекожего экзота. Прикосновение к низу живота взывает томное шипение. Возбужденная дрожь проносится и по телу Эсвы, когда Мэрис касается ладонью промежности и мягко перебирает пальцами по широкому кожистому мешку, из которого медленно выдвигается подвижный член. Он очень мягкий и нежный. Рука девушки аккуратно гладит его, впитывая тактильно всю удивительную хрупкость, не под стать характеру безжалостного экзота. Член Трауна же жесток и рельефен на ощупь, густая смазка окутывает его словно кокон. Снова удивительно, ведь он так пластичен и гибок даже с врагами, а в теле его, оказывается, не существует слабых мест.

Она снова жаждет ощутить их внутри. Тело мелко дрожит, а низ живота приятно наполняется желанием. Экзоты ощущают его, и Мэрис чувствует, как ее тело плавно переваливается на бок. Теперь перед лицом сияющие алые глаза чисса. Сильные руки обнимают ее, прислоняя к широкой груди, и через мгновение человеческая девушка уже лежит сверху. Ее тело принимает его легко. Томный стон срывается с губ.

Жесткая рука Эсвы касается волос, но не отдергивает их, как было до этого, а лишь ласково проводит по ним, запуская пальцы в темно-русые локоны. Она чувствует, еще одно проникновение сзади. Сильные пальцы широко раздвигают ягодицы, и тело само покорно принимает сначала кожистый мешок, а затем и подвижный член, волнообразно внедряющийся, в самую глубь ее организма.

Снова крик боли, но та сладка и приятна. Тела вновь сливаются в единое целое. Улыбка играет на ее губах. Слезы наслаждения катятся по щекам. Мэрис чувствует прилив счастья. Отдавшись двоим мужчинам и предавшись сладостной боли, она хотя бы на одну ночь остановила их вечное противостояние.

***

Веки неожиданно распахнулись, являя реальности скорее удивленный, нежели испуганный голубой взор. Тело резко поднялось, и девушка, сев на кровати, уткнулась носом в колени.

— Это невозможно, — судорожно прошептала она. — Невозможно.

Она почувствовала, как плеча коснулись холодные пальцы. Панический крик разрзал темноту. Мэрис вскочила, как ошпаренная, но тут же утонула в сильных объятьях. Она царапала ногтями грудь, кричала и извивалась, пытаясь освободиться. Ее прижали к кровати и навалились сверху. Обезумевшая от страха девушка ничего не видела перед собой, кроме светящихся алых глаз. Алых глаз…

— Мэрис, — нежно позвал до боли знакомый голос. Она силилась узнать, кому он принадлежит, но не могла. Ей было больно и страшно.

— Пусти, — жалобно застонала она, и в тот же миг ее тело, словно пушинка, оказалось подхваченным в воздух, а лба коснулись мягкие прохладные губы, — Траун… — в произнесение этого имени она вложила всю нежность и любовь, смешанные, как ни странно, с болью.

— Вам давно не снились кошмары, — ласково заметил чисс, бережно прижимая любимую к себе и участливо поглаживая ее по голове.

— Я люблю только вас, Траун, — словно пытаясь убедить в этом саму себя, прошептала она. — Только вас… Никого более. Я желаю близости лишь с вами, Траун. Вы для меня вся жизнь…

Она продолжила стонать, роняя слова невпопад и переходя то на чеунх, то на родной общегалактический язык. Он слушал внимательно, не перебивая, а впитывая и анализируя каждое слово. Наконец, она затихла, судорожно сжимая и разжимая пальцы, примкнувшие к его плечам.

— Кто вам снился? — спросил он. — Кеннто?

Девушка отрицательно замотала головой.

— Кар’дас?

— Нет.

Его руки плавно двинулись по гладкой коже спины, на что Мэрис, неожиданно для себя, отпрянула. В его сощуренных алых глазах, мерцавших в темноте узкими щелками, вспыхнуло непонимание.

— Простите, Траун, — Мэрис попыталась нашарить в темноте его прохладную ладонь. — Это был Нусо Эсва…

В алых глазах загорелось пламя ревности. Чисс догадался, что снилось его женщине. Мэрис испугалась столь яростной реакцией, но, глубоко вздохнув и понимая, что лгать любимому выше ее сил, сбивчиво пересказала сон. Ей стыдно и страшно. Она предала его. Во сне, но все же предала…

Он аккуратно взял ее запястья и подес ладони к губам. Мэрис тяготило его молчание.

— Во сне я хотела этого, Траун, — волна отвращения к самой себе прошла по телу мелкой дрожью.

Пламя его ревнивого взора жгло живьем, словно… объятья Эсвы.

— Чего вы хотели добиться близостью? — спросил он, голос мягок, как обычно, но едва слышные жесткие нотки девушка все-таки улавила.

— Я хотела, чтобы вы прекратили бессмысленное соперничество, — ответила она, опустив взгляд; того, что она просит, никогда не случится.

— И вы пожертвовали собой во имя жизней других, — это было утверждение.

— Да.

— Вы поступили бы так в реальности?

Девушка вздрогнула. Вопрос застал врасплох. В голубых глазах застыла боль, а также воспоминание о той нежности, что она получила от обоих партнеров. Ни у одного из них не стояло цели унизить ее или подчинить. Во сне экзоты приняли ее тело как дар, а не как жертву. Даже жестокие объятья Эсвы не казались ей смертельными.

— Я бы… поступила так по необходимости, — произнесла она и, совершенно неожиданно увидела одобрительный, полный гордости за мудрость своей женщины взгляд, губы ее дрогнули в стыдливой полуулыбке. — Я не испугалась, ведь вы были рядом.