Не мой мир

Если она хочет помочь Алексу, то должна сделать это сама.

– Что ты ищешь? – спросил муж, присаживаясь рядом с ней на диван. – Ты уже несколько часов перебираешь его вещи.

С того места, где он сидел, был хорошо виден портрет, написанный тушью. Счастливая семья – мама, папа и пятилетний сын. Беззаботные улыбки, счастливые лица, ямочки на щеках малыша…

Вадим смотрел на себя и почти не узнавал. Сына тогда все называли Аликом – это уже в подростковом возрасте он придумал зваться Алексом, и с тех пор все привыкли к этому имени, хотя Лена сопротивлялась до последнего. Почему-то с детства сын не желал откликаться ни на Сашу, ни на Шуру: какой там еще Саша-каша, если он – Александр?!

Вадим почувствовал, что на глаза набежали слезы, и поспешно отвернулся от портрета.

– Ответ может быть где угодно. Здесь – тоже.

– Лена, послушай…

– Где он? – с внезапной требовательностью спросила она. – Где наш мальчик? Мы увидим его?

Горло перехватило, Вадим не мог сказать ни слова. Слезы застряли в глотке, превратившись в жесткий колючий ком.

В этот момент в дверь позвонили. Обрадовавшись тому, что можно уйти – от ответа, от Лены, от сияющих взглядов, что следили за ним с портрета, Вадим встал и пошел к двери.

Елена, оставшись одна, снова погрузилась в свои поиски. В руках у нее теперь была электронная книга. Она вспомнила, как недавно утром застала сына внимательно читающим что-то. Книгу или статью. Елена включила гаджет, нашла архив – последние прочитанные книги и стала внимательно его просматривать.

Какие-то учебники, парочка современных романов и – вот оно! Помечено звездочкой, значит, его заинтересовало. Елена почувствовала, как по телу побежали мурашки. Это была небольшая по размеру статья – отрывок из книги Теаны Ковачевич «Неожиданный Апокалипсис. Закат цивилизации».

Теана Ковачевич! Елена вскочила с кресла. Эта женщина – единственная оставшаяся в живых создательница проектора и Порталов, открывшая вместе со своими коллегами возможность выхода в Пространственную Зону! Она ведь живет здесь, в городе, работает в Университете!

– Господи, как я могла забыть, – прошептала Елена. – Если кто-то и знает, где искать Алекса, так это она!

Сжимая в руках электронную книгу, она почти побежала к двери, распахнула ее со всего маху и едва не сшибла стоящих перед ней Вадима и незнакомую большеглазую худенькую девушку.

– Здравствуйте, – сказала девушка, прежде чем Елена успела извиниться. – Я Иветта. Можно просто Вета. Мы с Алексом учимся вместе. Мне кажется, я знаю, кто сможет помочь его вернуть.

Елена мгновенно прониклась расположением к Вете. Эта девушка говорила об Алексе в настоящем времени – «учимся». Она так же, как и сама Елена, не желала сдаваться. А еще было что-то знакомое в выражении ее глаз – наверное, боль, смешанная с надеждой. Елена смотрела на Вету и будто видела свое отражение.

– Теана Ковачевич? – коротко спросила она.

– Нужно поговорить с ней, – кивнула Вета. – Я хотела сама, но узнала, что она уволилась из Университета после Нового года. Не знаю, где ее искать. Может, если вы…

– Едем, – сказала Елена, и несколько минут спустя все трое уже выходили из квартиры.

Глава шестая. Один в Пространственной Зоне

«Какого хрена? Кто открыл окно? Зима же», – сквозь сон сердито подумал Алекс. Он сжался в комок, сунул ладони под мышки, подтянул колени к груди, но все равно не мог согреться. Одеяло, видимо, свалилось на пол. Да еще и вместе с подушкой. Да нет, скорее, это он сам очутился на полу – лежать было неудобно, жестко.

– Это потому что ты заснул на пляже, болван! – В голове почему-то раздался голос Зверя, и Алекс моментально проснулся, словно ему дали оплеуху.

Он сел, затравленно озираясь по сторонам. Стемнело – на небе уже появились звезды, сбоку притулился лимонно-желтый шар луны. Слышался тихий плеск: в нескольких шагах от него был океан, волны с шуршанием накатывали на берег. Песок был почти ледяным, сидеть было неприятно, и Алекс вскочил на ноги.

Спросонья он ничего не мог толком сообразить. Вопросы множились, атаковали. Почему такая темень? Они ведь не собиралась проводить в Зоне еще одну ночь! Кстати, о «них» – где все? Куда подевались? Почему он тут один и не слышно ничьих голосов?

Алекс наклонился и схватил валяющиеся на песке джинсы и водолазку, поспешно натянул на себя, морщась от того, какие они влажные и холодные. Решив уединиться, он забрался в дальний уголок острова, и теперь побежал туда, где должны были находиться его однокурсники.

Пляж был пустынным.

Вот и стол, все еще уставленный тарелками с остатками еды, бутылками, фужерами, рюмками. В салатнице скучал недоеденный салат. В фарфоровой креманке таяло мороженое.

– Стас! – завопил он. – Стас! Костров! Где вы?

Возле стола валялась ваза из-под фруктов, в которую Роман агитировал всех сложить контрольные браслеты. Сейчас она была пуста. Они ушли и забрали их. И его браслет – тоже.

«Они видели, как я вышел. Но никто не заметил, когда вернулся».

Продолжая выкрикивать имена друзей, с бешено колотящимся сердцем Алекс побежал к бунгало, в отчаянной надежде увидеть всех там. Ни в одном из домиков свет не горел, но лампочки и новогодние гирлянды, развешанные всюду, освещали все кругом, и Алекс ясно видел то, в чем боялся признаться себе. Он бегал от одного бунгало к другому, распахивал настежь двери, заглядывал в внутрь, звал, кричал, срывая связки, не замечая, что уже охрип.

Нигде никого. Никого, кроме него, на острове не было.

Они ушли и бросили его здесь одного.

Нет… Нет. Такого не может быть!

Алекс стоял на пороге своего бунгало, того самого, где они недавно ссорились с Алиной, и его вдруг осенило.

– Сколько сейчас? – спросил он вслух сам себя.

Что он тут носится, как дурак?! Портал закроется в восемь – может быть, еще не поздно! Он понятия не имел, должен ли Портал пропадать после того, как посетители покидают Зону, но, если Портал еще открыт, он успеет проскочить.

Не успев задуматься о том, что уже слишком темно для восьми вечера, Алекс снова бросился на пляж, побежал в ту сторону, где прежде в жарком воздухе серебрилось «зеркало».

Слава Богу, оно на месте, с облегчением выдохнул Алекс, но тут же его обдало холодом: он понял, что Портал стал выглядеть иначе. Видимо, надежда была напрасной – сейчас уже намного позднее восьми вечера.

Замедлив шаг, Алекс осторожно приблизился к Порталу. «Зеркало» уже не было дымчато-искристым, похожим на расплавленное серебро (он понятия не имел, так ли оно выглядит, на сравнение казалось подходящим). Теперь «зеркало» не переливалось, не трепетало – скорее напоминало белесый сгустившийся туман.

Оно сломалось, перестало работать, пришло Алексу на ум. Как и все на острове Бару. Он оглянулся по сторонам, ища подтверждения.

Разве прошлой ночью здесь было так холодно?

Разве песок был таким вязким, скорее уж похожим на мокрую глину?

Разве звезды были тусклыми, а луна – словно бы нарисованной неумелой детской рукой?

Океан больше не источал запаха свежести, да и сам воздух казался тугим, давил на грудь – или это только казалось?

«Зона исчезает. Все здесь портится, и если я тут останусь, скоро мне будет нечем дышать!»

Стараясь подавить подступающую панику, Алекс потер пальцами виски, прикрыл глаза. На экзаменах (Подумать только, всего несколько часов назад грядущая сессия да отношения с Алиной казались ему самой настоящей проблемой!) это помогало сосредоточиться и успокоиться.

Оставаться здесь нельзя. Значит, придется шагнуть в Портал. А что там?

Он не знал. И, насколько ему было известно, этого не знал никто, кроме, может быть, ученых, открывших Пространственную Зону. Но у него не было иного выхода. Что, если спустя короткое время Портал исчезнет? Тогда он окажется в этом умирающем мире – вернее, в некоем подобии всего сущего, в выполненной на заказ имитации реально существующего прекрасного острова. Тогда он точно погибнет. А так у него хотя бы есть шанс.