Как будто фантастика

– Вот везёт же людям! – в который раз воскликнула она. – Столько лет прожить заграницей! Вот бы туда устроиться, а Валь?

– Чтоб туда устроиться, твоих курсов и моего ПТУ мало, – уныло возразил юноша.

– У тебя не ПТУ, а колледж…

– А, только поменяли название…

– Бухгалтера и маляры везде нужны!

– Да, там своих, Ольгуш, как собак нерезаных.

– Мог бы кому-нибудь словечко замолвить, вон у него какие знакомые! Наверняка и детей и внуков пристроили!

– Мы же ему не родственники.

– Валь, что ему жалко?! Зато, как это – соотечественники, – засмеялась Ольга и тут же с досадой, – горбишься на этом… рынке, покупатели, чтоб их… То яблоки им усохли, а на витрине свежие, то маленькие, а на витрине крупные, то пятна сбоку… Спрашивается, а гнилые куда дену, сама, что ль буду есть?! А витрина?! Она и нужна, чтоб лохов заманить, если я туда положу то, что в сумки им кладу, никто ничего покупать не захочет! И вот так каждый день трепишь нервы! Это не то, что у тебя на стройке, малюешь и малюешь… Иди, принеси пива, – и спихнула Валентина с дивана.

– Приходи, Ольгуш к нам, я тебя научу, – сказал Валентин, направляясь к холодильнику.

– Ты, что рехнулся! Из одной помойки в другую.

– Ну, какая у нас помойка, нормальная стройка, – оправдывался Валентин.

– Нет, я хочу работать в каком-нибудь офисе, – Ольга мечтательно завела глаза, будто на плитках потолка выискивала этот желанный офис, – что я зря курсы бухгалтеров заканчивала, – взяла, протянутую Валентином банку пива.

– Сколько полтора года прошло или больше? – Валентин уселся в кресло у окна. С карниза ниспадали бледно-жёлтые волны дневных штор. – Ты уж, Ольгуш забыла, что учила.

– Я тебе дам забыла! Ну, если и забыла, всё равно на работе надо переучиваться, вот на месте и научат.

– Очень надо кому-то тебя уч… – Валентин увернулся от летящего в него тапка, чуть не перевернул кресло. Но тапок пролетел чуть правее, попал в подоконник и отскочил, качнулись бледно-жёлтые волны.

V

Дмитрий Павлович сочувствовал своим постояльцам, не от хорошей жизни, он считал, люди вынуждены ехать в Москву на заработки, ютиться по чужим углам, оплачивая временное жильё, отрывая из небольших средств. Тяжело и без родных. Он знал это, потому что сам много лет назад мальчишкой после семилетки добрался до столицы. Далеко позади трудные годы работы на заводе, учеба в вечерней школе, рабфак, институт, полуголодная юность, выматывающая работа. Теперь ему есть, что вспомнить, но с каждым годом всё меньше с кем вспоминать.

Дмитрий Павлович хотел, чтобы у него с квартирантами сложились хорошие, а ещё лучше дружеские отношения. Но, к сожалению, с работой им помочь не получилось. Намекал, а потом откровенно говорил, что если есть желание получить высшее образование, то он им поможет, не в смысле приобрести диплом, а освоить предметы и испанский. Но молодая пара никакого интереса не проявила. Зачем им на институт время и силы тратить?! К чему? Да и неохота.

Ну, хорошо, Дмитрий Павлович соглашался, все с высшим образованием быть не могут, и способности, и наклонности, и интеллект у всех разный. Но считал своим, если не долгом, то почти обязанностью как-то их просветить. И при случае рассказывал об экспонатах, об архитектуре, об истории стран, где бывал. Но к своему огорчению не замечал интереса с их стороны. Сначала приписывал усталости, всё же работа у них не лёгкая, потом понял им это не нужно, не зачем, более того, у Ольги даже портилось настроение, она становилась раздражительной.

VI

Дмитрий Павлович на кушетке в холле просматривал газету «Коммерсантъ», остановился на разделе Культура, его заинтересовала статья о премьере спектакля «Ричард III» в Сатириконе. «Нет, эти современные постановки не для моих нервов», – подумал он, отложив газету и переваривая содержание. Мимо него из «своей» комнаты на кухню прошла Ольга. Промелькнуло что-то нелепое. Вспомнив, что пора принять таблетку от сердечной недостаточности он направился туда же.

– Не помешаю? – спросил, входя.

– Не-а, – с одолжением ответила девушка. – Вот смотрите, у меня обнова! – гордо заявила она, выходя на середину кухни, поставив руки на талию.

Дмитрий Павлович, скрывая отвращение, взирал на юбку и снисходительно на чёрную водолазку, которая обтянула её выпирающие складки рано располневшего тела.

– Водолазку купили?

– Не-ет! Юбку!

– Это, наверное, что-то сверхмодное? – выдавил Дмитрий Павлович, поражаясь вкусу модельера и покупательницы.

– Отхватила на нашем рынке!

– Простите, Оленька, и куда в ней можно ходить?

– Куда угодно! Я – на работу, куда же ещё!

– Ну, да, конечно.

Дмитрий Павлович грустно смотрел на образчик современной моды. Его жена не надела бы подобной безвкусицы. Юбка состояла из двух частей: верхняя, длиной до колена из тёмно-голубой джинсовой ткани со светлыми полосами спереди и сзади, как бы протёртой на ногах. Нижняя часть, тоже прямая, как и верхняя, была то ли из трикотажа, то ли ещё из чего-то неопределённого на первый взгляд, блёклого коричневатого цвета с рисунком – белёсоватыми размытыми цветочками. Ни по цвету, ни по фактуре и структуре ткани обе части юбки совершенно не подходили друг другу. И Ольга в ней выглядела уродливо.

– Я думал на вашем рынке только продукты.

– У нас всё есть, как в Греции, – засмеялась Ольга.

– Оленька, а хотелось бы побывать в Греции?

– Кто ж не хочет заграницу?

– А, что бы вы там посмотрели?

– Говорят там шикарные магазины и шубы дешёвые…

– Недорогие, даже весьма есть и в ЮАР, а, как смотрятся…

– Вот или туда съездить, как-нибудь летом.

– Оленька, – улыбнулся Дмитрий Павлович, – когда у нас лето, в ЮАР – зима.

Лицо Ольги вытянулось от удивления, она скорчила гримасу.

– Нет, в морозы я не хочу.

– Там нет морозов. А, как у нас, когда летом холодает, или поздней весной или ранней осенью. Всего лишь прохладно.

– Да-а?! А летом?

– Тепло, хорошо, бывает жарко, но не долго, в основном температура комфортная.

– Вот туда бы жить! Было бы море, тогда совсем был бы класс!

– Есть, есть там море, – засмеялся Дмитрий Павлович.

– Хочу в ЮАР! – серьёзно сказала Ольга.

– На песчаный берег под пальму? – улыбаясь, добавил Дмитрий Павлович, – а рядом красивые молодые мужчины-официанты, массажисты, бармены.

– Именно так! – твёрдо заключила Ольга.

VII

Большой желтоватый шар восходящей полной Луны завис в белёсой слоистой дымке среди тёмной синевы, пронзённой мерцающими искрами звёзд.

Дмитрий Павлович шёл по тротуару и смотрел на небо и Луну. Он любил бывать на природе, наблюдать, созерцать. Это его успокаивало, отвлекало от различного рода проблем. Но сейчас, на ночь глядя, за город не поедешь. Пришлось ограничиться прогулкой по прилегающим к дому улицам и любоваться прекрасным видом Луны и звёздного неба в просветах между домами. Дмитрий Павлович не уходил далеко от дома, сердце покалывало и давило, под языком таяла уже вторая таблетка валидола.

Дмитрий Павлович смотрел на Луну, абсолютно круглую и золотисто яркую в окружении подсвеченных перистых облаков и восхищался красотой и соразмерностью Божьего творения. Если бы ещё под этим прекрасным небом раскинулся луг с рекой и дальним леском, вот тогда картина выглядела бы не только замечательной, но и естественно, а тут высотки, как гигантские зубы дракона загораживают часть неба, искажают изумительный вид, перечёркивая его своими прямоугольными телами. Такое сочетание выглядит нелепым несоответствием.

Дмитрий Павлович не мог успокоиться, а вывела его из равновесия бурная сцена, буквально говоря, драка между Ольгой и Валентином. Вернее даже не драка, а нападение Ольги, при котором Валентин защищался слабо. Дмитрий Павлович пришёл из магазина с полным пакетом продуктов. Ещё на лестничной площадке услышал грубую брань, доносящуюся из его квартиры. Дмитрий Павлович в истеричном голосе с трудом узнал Ольгины интонации. К воплям прибавился глухой звук, будто-то что-то крупное падало и ударялось. Дмитрий Павлович поспешил отпереть дверь. Матерные крики и визги перемежались приглушенным стуком.