Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 6 из 11



Готово! Три конверта переданы надзирателю. Дальше цензура, и снова ожидание. Ждать, ждать и думать: почему, зачем?

«К вопросам «почему и зачем?», пожалуй, следует добавить еще один «кто?», – вернулся к своим размышлениям Андрей, – кто тяготится моим присутствием в той жизни, которая называется свобода? Список из потенциальных врагов, это самое правильное в моей жизни решение. Итак, возвращаюсь к родителям».

Василий Андреевич Балашов на свободу вышел через семь лет. Досрочное освобождение по болезни. Старый, измученный человек робко позвонил в дверь и тихо спросил:

– Пустите? – увидел слезы, которые непрерывной струйкой потекли из глаз Марии Андреевны и безжалостно добавил, – Маша, ты можешь от меня отказаться, не обижусь. Пойду устраиваться в больницу на постоянное жительство. Я ведь умирать прибыл.

Болезнь Василия Андреевича прогрессировала и не лечилась – неоперабельный рак. Доживал свои последние дни он дома. От госпитализации они оба – мать и отец, отказались. Им нужно было наговориться! Отец лежал, а мать сидела рядом и держала его за руку. Всегда сдержанная и немногословная мать тихо-тихо, шепотом, ему что-то говорила-говорила, а он слушал и из его глаз редко, но все-таки скатывалась слеза.

Мария Андреевна научилась сама делать мужу уколы. Каким-то внутренним чутьем она распознавала у него начало приступа дикой боли и хваталась за шприц. После очередного укола он не проснулся, ушел из жизни. А Мария Андреевна еще долго сжимала в своей руке холодную руку мужа и что-то тихо шептала. Ему напутствие для жизни в параллельном мире, или, возможно – утешение себе, оставшейся здесь, в земной жизни, в тоске и одиночестве.

Хоронили Василия Андреевича тихо и скромно. От поминальных столов решили отказаться. Не совсем, конечно, традиционный стол с бутербродами и бутылкой водки все-таки накрыли, но к водке и бутербродам никто не притронулся. Провожающих Василия Андреевича в далекий путь было всего несколько человек – своя семья и два-три новые сослуживцы Марии Андреевны. Заводчане проститься со своим первым директором не пришли. По слухам, изначально на заводском профкоме рассматривали вопрос об организации похорон Балашова Василия Андреевича. На повестке дня вопросов было много – кто выступит с некрологом, какие венки купить, где похоронить, какой памятник заказать. В самый разгар дискуссии в кабинет профкома зашел секретарь парторганизации завода и резко, с порога заявил:

– Кого вы собираетесь с почестями хоронить и тратить заводские деньги? Он бывший зэк. Он вор и мошенник. Партия таких не прощает. Мы с директором завода обсудили этот вопрос, нашего согласия на официальные мероприятия при прощании с Балашовым нет.

В это время дела на заводе складывались не совсем хорошо. Производственные показатели упали, большая часть клиентов отказалась от заказов, зарплата снизилась, численность работающих сократилась. Четвертый по счету после Балашова директор завода только-только приступил к своим обязанностям, был растерян, подозрителен, заводскому активу не доверял. Место его главного советника и друга в первые месяцы директорства занял секретарь парторганизации. Наверное, в то время поведение нового директора завода было оправдано многими факторами из жизни советских людей – застой экономики, падение уровня жизни граждан, тихая деградация всех ценностей. А вот бессменный секретарь парторганизации завода Евлазин Георгий Кузьмич, наоборот, чувствовал себя уверенно. Директора менялись, но заводская партийная организация от такой текучки высших кадров никак не пострадала, а наоборот, набирала вес и авторитет. Правда, уже через несколько месяцев оказалось, что это было временное явление. Но пока, областная структура партии хвалила Евлазина, и верила, что именно его талантами на заводе была создана ячейка из настоящих большевиков, грамотных политически и морально устойчивых. И возглавлял ее несгибаемый коммунист.

«Этого коммуниста я и запишу в свой список под номером один, – решил Андрей, – а под номером два у меня будет записан папин друг и его первый преемник по директорскому креслу. Кстати, это его имела в виду наша горничная, когда говорила, что замечала, как он на нашу маму поглядывал влюбленными глазами? Не здесь собака зарыта? Может быть, может быть…»

Андрей взял в руки свой блокнот для записей и карандашом размашисто написал:

– Секретарь парторганизации завода подъемного оборудования Евлазин Георгий Кузьмич.



– Заместитель Балашова, затем директор завода Агеев Анатолий Петрович, кажется, был влюблен в Марию Андреевну, мою маму.

Глава 2

Свои услуги Андрею предложили пять юристов. Две недели из пяти претендентов Андрей выбирал себе адвоката. В его активе уже был опыт общения со своим нынешним защитником, причем, без результата его деятельности и показных усилий. Такая деятельность скорее квалифицировалась, как отрицательная, а не нулевая. Хотя почему отрицательная? Отрицательный результат, это тоже результат. А в данном случае результат был нулевым, он вообще отсутствовал. Адвокат Андрея в течение года получал от Андрея только деньги, в основном за доставку в СИЗО продуктов. Защита? Нет, защитой он не занимался. Сложилось впечатление, что и с юриспруденцией у него отношения натянутые, он банально ее не изучал. На этот раз у Андрея были определенные требования к личным качествам человека, который будет строить его защиту. Что он надеялся получить от адвоката? Ничего особенного или сверхъестественного – поддержку, построение диалога сначала со следователем, а затем и в суде.

Свой выбор он остановил на молодом юристе с небольшой практикой в хозрасчетной юридической консультации. Критерий оценки был прост – парень совсем недавно начал работать в юридической консультации, следовательно, пока не успел попасть в полную зависимость от оперов и следователей. Что касается знания законодательства, то при желании он быстро сможет адаптироваться в правовом поле. Даже используя опыт и знания самого подозреваемого. Андрей последний год целыми днями изучал законодательство своей страны и сейчас без запинок и раздумий классифицировал все преступления своих сокамерников.

Андрей подписал договор на оказание юридических услуг и только тогда понял, что на уровне подсознания его отбор нового адвоката был закончен сразу же после того, как он взглянул на резюме именно этого претендента. Имя адвоката было знакомо до боли, любимо и незабываемо – Игорь. Старший брат, друг, защитник, учитель…

Игорь погиб при странных обстоятельствах через два года после смерти отца.

История его короткой жизни потрясала своей простотой и лаконичностью. Родился, учился, два года работал, погиб.

К моменту освобождения отца из тюрьмы Игорь окончил университет и был направлен на работу в Подмосковье, на машиностроительный завод.

После смерти отца Мария Андреевна настоятельно уговаривала старшего сына вернуться домой. Аргументы приводила веские и убедительные – одиноко, тяжело, квартира давит пустотой, они с Андреем нуждаются в его поддержке.

Не по годам осторожный и вдумчивый Игорь на малую Родину возвращаться вообще не планировал. Трагедия отца, косые взгляды земляков, потеря лживых друзей, злобные смешки в спину – Игорь мечтал все забыть и на новом месте начать новую жизнь. Завод молодому специалисту выделил жилье, отдельная квартира в новом доме. Не большая, но своя, со всеми коммунальными удобствами. Игорь уже бытовую технику туда завез и первую нехитрую мебель – кухонный стол, кровать и диван. Возможно, и личная жизнь у него там могла устроиться. В заводоуправлении работали девчонки, в основном молодые специалисты. Присмотрись и выбирай. Он уже почти присмотрелся… Но мама просит, и не просто просит, а настаивает. Игорь не смог маме отказать.

Он вернулся на постоянное место жительства домой, к маме и брату, занял свою прежнюю комнату, но сказал, что это временно, он обязательно устроит для себя отдельное жилье. Свою квартиру из Подмосковья Игорь решил поменять на жилье в родном городе. Для начала объявление об обмене квартиры он разместил в городской газете и в местном телевидении. Вскоре, в множестве вариантов, начали поступать предложения. Выбирать было из чего. У Игоря все получилось – квартиру он обменял. Местный вариант был намного лучше прежнего жилья – просторнее, качественнее, почти в центре города, рядом с домом, в котором жили мать и брат. Вскоре прибыл и контейнер с вещами из Подмосковья. Андрей и Игорь перенесли все вещи и технику в квартиру, расставили по местам, которые определила мама. Мария Андреевна оживилась и повеселела. В ее жизни появились новые заботы и ожидание пусть небольшого, но все-таки праздника – Игорь обустроится, женится, дети появятся. Она станет любящей бабушкой, будет к ним приходить, кормить, нянчить и баловать всем. Заботой, игрушками, нежностью, всем, что делает детскую жизнь счастливой.