Страница 2 из 12
Дети служащих после окончания школы назначались писцами, «толмачами» в конторы и заводские (фабричные, рудничные) управления, приказчиками и т. д. Если повезет – могли дослужиться до высоких должностей, как в Нижнем Тагиле, так в Москве и Петербурге. Но при этом они оставались крепостными!
Известна, например, династия приказчиков Беловых. Один из них уже в середине XIX века служил в Петербургской домовой конторе, к тому времени он получил вольную, своих детей выучил в петербургских гимназиях и университете. Но вернулись они в Нижний Тагил, чтобы служить на заводах: кто управителем заводской лаборатории, кто – преподавателем в заводскую школу. В любом случае, Беловы работали в уральских владениях Демидовых. То же самое можно сказать о Черепановых. Мы знаем о механиках, но представители их многочисленного семейства состояли и в приказчиках.
Заводские рабочие – кузнецы, молотобойцы, машинисты, сплавщики, плотинные, металлурги с ранних лет посвящали своих сыновей в тайны профессии. Это была гарантия того, что став мастерами, сыновья смогут получить работу и содержать как свои семьи, так и престарелых родителей. Так создавались заводские династии.
Если же профессиональный труд не требовался, то использовались крестьяне приписанных к заводам деревень, дети-сироты и женщины (безмужние).
Снова нам поможет книга Евгения Федорова: «Ребята сызмальства на выработку бегают – всё кусок хлеба! Так и трутся на руднике, приглядываются к тому, как взрослые горщики работают. Из этой золотой роты и буроносы берутся. А работенка буроноса известно какая: туда-сюда, от рудника до кузницы, и обратно. В кузницу торопятся снести затупленные буры, а оттуда бегут и несут отточенные. Руда-то крепкая, а железо в бурах нестойкое, забот не оберись, а мальчугану, выходит, хлопот на целый день!..»
Рабочий день начинался в пять утра…
А это из книги географа Гмелина: «В проволочной мастерской малолетки от 10 до 15 лет выполняют большую часть работы, и притом не хуже, чем взрослые. Это одно из похвальных учреждений господина Демидова, что все, кто только сможет работать, приучаются к работе. В Невьянском заводе я видел, как мальчики от семи до восьми лет выделывали чашки из железной меди и различные сосуды из того же металла. Вознаграждаются они соответственно своей работе…»[3]
Это выдержки из Палласа: «Весьма приятно смотреть, что маленькие ребята работают кузнечную работу!»[4]
…На Урале, как и в родной Туле, Швецовы следили за тем, чтобы подраставшие сыновья и племянники осваивали ремесло дедов и отцов. Это была гарантия того, что их детей не забреют в армию на 25 лет, не отправят в углежоги или в шахты рудников.
Вполне может быть, что финансовое благополучие во время опалы главного кормильца семьи – Ильи Григорьевича поддерживала его жена – Анна, в девичестве Стрижёва, происхождение которой тоже интересно.[5]
Её предки, потомственные рудознатцы, появились на Урале позднее Швецовых – примерно в 1760 году, когда около их родного древнего села Фокино, что на правом, высоком берегу Волги, близ озера Нестияр, были выработаны болотные руды, а три железоделательных завода – тоже демидовские – были перепрофилированы на выпуск канатной продукции.* (См. Приложение)
Обращаемся к ещё одному литературному – надежному – источнику, книге «В лесах». Её автор П.И.Мельников-Печерский, уроженец Нижнего Новгорода, писатель-этнограф и чиновник по особым поручениям Министерства внутренних дел, пишет:
Верховое Заволжье (от Рыбинска вниз до устья Керженца) – край привольный. Там народ досужий, бойкий, смышленый и ловкий. …В Заволжском Верховье Русь исстари уселась по лесам и болотам. Судя по людскому наречному говору – новгородцы в давние Рюриковы времена там поселились. Преданья о Батыевом разгроме там свежи. Укажут и «тропу Батыеву» и место невидимого града Китежа на озере Светлом Яре. Цел тот город до сих пор – с белокаменными стенами, златоверхими церквами, с честными монастырями, с княженецкими узорчатыми теремами, с боярскими каменными палатами, с рубленными из кондового, негниющего леса домами. Цел град, но невидим. А на озере Светлом Яре, тихим летним вечером, виднеются отраженные в воде стены, церкви, монастыри, терема княженецкие, хоромы боярские, дворы посадских людей. И слышится по ночам глухой, заунывный звон колоколов китежских.
…Волжанин сумел приняться за выгодный промысел. Вареги зачал вязать, поярок валять, шляпы да сапоги из него делать, шапки шить, топоры да гвозди ковать, весовые коромысла чуть не на всю Россию делать… Волга – рукой подать. Что мужик в неделю наработает, тотчас на пристань везет, а поленился – на соседний базар.
Это про мужские занятия. Чему учились будущие жены и матери? В многочисленных староверческих обителях (в дремучих Ветлужских лесах на реке Керженец жили староверы, бежавшие из центральной России после церковной реформы Никона) многие девушки обучались «…скитским рукодельям: бисерны лестовки вязать, шелковы кошельки да пояски ткать, по канве шерстью да синелью вышивать и всякому другому белоручному мастерству». Это значит, что если «отец выдаст замуж в дома богатые, не у квашни стоять, не у печки девицам возиться, на то будут работницы; а заниматься им белой работой…»
Вполне может быть, что умея плести кружево, вышивать или вязать с бисером, Анна Швецова поддерживала достаток в семье. Во всяком случае, если вспомнить биографию знаменитого автора «Малахитовой шкатулки» П.П.Бажова, то увидим, что в его семье так тоже было. Когда отец оказывался не у дел, мать, владевшая мастерством кружевоплетения, принимала заказы от барышень на кружевные перчатки и чулки.
Фотий Швецов всегда отличался независимым характером, смелостью, волей. Вполне возможно, что эти черты характера привнесены были родичами матери, волжской вольницей.
«В той стороне (Верхнее Заволжье), – пишет Мельников-Печерский, – помещичьи крестьяне помещиков никогда в глаза не видали. Заволжские поместья принадлежат лицам знатным, что, живя в столице либо в чужих краях, никогда в наследственные леса и болота не заглядывают. И немцев управляющих не знавал там народ. Миловал Господь. Земля холодная, песчаная, неродимая… Оттого помещики и не сажали в свои заволжские вотчины немцев-управляющих, оттого и спас Господь милостливый Заволжский край от той саранчи, что русской сельщине-деревенщине во времена крепостного права приходилось не легче татарщины, лихолетья и длинного ряда недородов, пожаров и моровых поветрий. Все крестьяне по Заволжью были оброчные, пользовались всей землей сполна и управлялись излюбленными миром старостами».
Да и Швецовы, соглашаясь поехать с Демидовыми на Урал, были ещё вольными людьми. «Закабаление» – официальное – произошло по Указу Сената 1755 года, согласно которому ВСЕ ВОЛЬНОНАЁМНЫЕ рабочие Демидовых были окончательно закреплены за заводами и фактически приравнены к крепостным. Они назывались теперь «вечноотданными».
Несколько раз «вечнотданные» пытались восстановить свой прежний юридический статус, писали челобитные в вышестоящие организации (они имели на это право), подавали в суды, посылали ходоков в Петербург, отказывались работать. Крупные волнения проходили в Невьянске, на нижнетагильских заводах в 1760, 1780 годы. Руководили этими волнениями потомственные ремесленники, квалифицированные мастеровые, заводская элита. Но поскольку заводчики, в том числе и Демидовы, были крайне заинтересованы в закреплении у себя высокопрофессиональных рабочих и членов их семей навечно, то для достижения цели пущены были в ход и подложные документы, и подкуп чиновников, приехавших проверять ревизские сказки, часть документов была даже уничтожена. В итоге многолетняя борьба «вечноотданными» была проиграна, и они уравнивались с другими категориями заводских крепостных людей. Хотя и Демидовы вынуждены были пойти на уступки, повысить оклады тем мастеровым, которые были приравнены к крепостным. Так же пострадали и староверы, бежавшие на Урал и помогавшие Демидовым строить заводы, искать руды и золото. Демидовы староверов принимали, скрывали – до переписи. А во время переписи населения появлялись «не помнящие родства» или незаконнорожденные. В итоге и беглые староверы становились «вечноотданными», если, конечно, к тому времени не успевали выбиться в купцы и откупиться.
3
И.Г.Гмелин (1709-1755), немецкий ученый на русской службе, автор «Путешествия по Сибири»
4
П.С.Паллас (1741-1811) – немецкий ученый на русской службе, автор «Путешествия по разным провинциям Российского государства»
5
Роспись родословной предоставлена родоведом Ю.Шариповым