Вольный Дон

Долго Алексей Петрович думал над речами молодого казака и пришел к выводу, что он прав. Что запад? Все давным-давно поделено и много государств, которые по силе не уступают России, а порой и превосходят ее. Другое дело Сибирь, где проживает немало людей: кыргызы, татары, оройхоны, ненцы, тунгусы, эскимосы, эвенки, нганасаны, селькупы, кеты, долганы и так далее. Однако по технологическому развитию они от России отстают безнадежно и поэтому будут вынуждены стать ее данниками. И продвинуться вглубь племенных территорий не так уж и сложно, хотя для этого все же придется приложить немалые усилия. Сначала, как водится, будет проведена разведка дорог и описание диких народов – это работа для первопроходцев. А далее все по отработанной схеме: строительство крепких острожных городков и транспортных коммуникаций, появление солдат и священников, а за ними и переселенцы подоспеют.

– Ваше Величество, прибыл князь-кесарь Федор Юрьевич Ромодановский.

В кабинете появился секретарь, капитан гвардии Филиппов, которого император приблизил к себе после поездки в Козлов.

– Хорошо.

Князь-кесарь приехал в Преображенский дворец как всегда без предупреждения и, пользуясь своей привилегией, направился на прием к государю без доклада. Алексей кивнул, отпустил секретаря, выпрямил спину и принял деловой вид. Прошло несколько секунд, и в его кабинете появился Ромодановский.

Начальника Преображенского Приказа немного покачивало, и было заметно, что он недавно выпивал. Однако на работоспособности Федора Юрьевича это почти никогда не сказывалось. Рассуждения его были здравыми, и лишнего он себе старался не позволять. Поэтому мог пить в любое время дня и ночи, и при покойном Петре Алексеевиче, и при ныне здравствующем Алексее Петровиче.

«Ужасный человек», – подумал император, кинув взгляд на Ромодановского. Внутренне Алексея передернуло. Но волнения он не показал, ибо уже привык к своему высокому положению, которое обязывало его быть сдержанным, и встретил князя-кесаря радушно:

– Здравствуй, Федор Юрьевич. С чем пожаловал?

– Здрав будь, государь, – князь слегка поклонился и, присев за стол, доложился: – Окончил дело Меншикова.

– Наконец-то. Сколько всего у него изъято?

– Про деревеньки и людишек разговор уже был. А вот золото и серебро придерживали до подведения общего итога. Вышло четыре миллиона. Алексашка, подлец, хотел два миллиона рублей в Англию отправить, для начала, так сказать. Но не успел, вовремя мы его за жабры взяли.

– Это хорошо, что не успел. Деньги передашь в казну, мы со шведами расплатимся.

– Будет сделано.

– В Сибирь своих людей послал?

– Да. Ответ получим только через пару месяцев, но думаю, государь, что твой источник прав и князь Гагарин, наверняка, воровать станет. Кого думаешь на его место посадить?

– Пока не решил, и склоняюсь к тому, чтобы князя на месте оставить.

– Простишь злой умысел?

– Конфискую все, что он украдет, и приставлю к нему верных людей.

– Можно, но у меня лишних преображенцев нет.

– Вот и займись этим делом, расширь штаты и найди таких людей, которые были бы верны только Отечеству.

– Попробую. Но только где же их взять, верных и честных?

– Например, в войсках. До конца года армия будет сокращена вдвое, а это большое количество офицеров, которых придется пристроить к делу, так неужели сотню патриотов не найдем.

– Верно, государь, и если прикажешь, так и сделаю. Но этим не мне надо заниматься, а твоим секретарям, и так, чтобы я про это поменьше знал.

– В таком случае, получается, что этим я выкажу тебе свое недоверие…

– Я не обижусь, – князь огладил свои тонкие черные усы и добавил: – Покойный Петр Алексеевич, царствие ему небесное, давно хотел по-настоящему тайную службу создать, но все время на потом откладывал. Вот, может быть, у тебя это получится. Нельзя все яйца в одну корзину складывать, и хотя я тебе верен, даже такому как мне, псу верному, не надо полностью доверяться. Для любого государя это закон.

– Благодарю за урок, Федор Юрьевич.

Князь-кесарь вскоре удалился, а император еще долго не мог вернуться к работе, поскольку мысли его постоянно перескакивали с одного на другое.

– Да, прав князь Федор, следует быть осторожней, и всех под присмотром держать.

Прошептав это, Алексей вздохнул и подтянул к себе слезливое письмо саксонского короля Августа, который призывал императора разорвать договор со шведами и ударить им в спину, тем самым, отвлекая Карла от его несчастного королевства.

«Шиш тебе, а не русских солдат! Сам первый с Карлом мир подписал, а теперь плачешься. Предатель!» – Подумал Алексей и сосредоточился на другом письме. Дел все еще непомерно много, бумаг не убывало, и жалеть бедолагу Августа было некогда.

5

Войско Донское. Черкасск. 05.07.1709.

После подписания мирного договора с Россией казацкие армии вернулись на Дон и очень быстро самораспустились. Бывшие беглые крестьяне, бурлаки и рядовые казаки получили из войсковой казны расчет по денежному содержанию, и были таковы. Только вечером под Черкасском стояла крепкая армия в десять тысяч воинов, а утром от нее остается пять-шесть сотен, которые еще не навоевались, полковые знамена, некоторые командиры и сам командарм.

В итоге у войскового атамана Кондратия Булавина по окончании войны осталась только Первая армия Григория Банникова. Это десять пятисотенных конных полков, Первый Волжский стрелковый Павлова, две тысячи казаков из разных частей и соединений, а так же три отдельные сотни (атаманский конвой, сотня Судьи Чести Игната Некрасова и силовая разведка Донской Тайной Канцелярии). Слишком большая сила под рукой, которую в мирное время кормить тяжело, а распустить жалко, ибо заново ее собрать трудно. Значит, необходимо эту силу использовать и что для нас хорошо, враг имелся, ибо неделю назад всеобщий войсковой Круг постановил поддержать Астраханскую республику и объявить зарвавшимся персам войну.

Борьба за Каспий должна была случиться в любом случае, и пусть она произойдет сейчас, когда мы сильны, а Персия, наоборот, на ладан дышит, и вскоре совсем зачахнет. Почему Персия слаба? Резонный вопрос, на который я могу ответить, опираясь на знания Богданова и рассуждения умных людей, которые выступили перед казаками на Круге в Козлове.

В данный момент этим государством управляет бездарный и слабохарактерный шах Солтан Хусейн Первый, который ничего не решает сам, и полагается на духовенство и близкую родню. Всеми делами заправляют наместники провинций, мелкие ханы и муллы. И на 1709-й год Персия – это колосс на глиняных ногах, который пока еще стоит, но вскоре рухнет. Уже в этом году афганское племя Гильзаи сможет добиться для себя независимости, а через шесть лет выжжет треть этой империи, и после них только ленивый из соседей не постарается оторвать от Персии кусок. Теперь же, благодаря изменениям в истории, роль гильзаев возьмут на себя казаки и астраханцы. И когда настанет срок, наши полки пожалуют в гости к любителям пограбить заморских купцов. А что будет дальше, я уже сейчас как наяву вижу. Казачьи и астраханские морские флотилии атакуют прикаспийские персидские города от Дербента до Сари, и притянем мы домой столько хабара, что нам хватит на все, и на экономический рывок вперед, и на обустройство нашей жизни. Однако до начала боевых действий время пока имелось, не все еще готово к войне. Астраханцы строят корабли и в дополнение к бывшему солдатскому полку Бернера, формируют еще один. А сбор всех, кто желает принять участие в походе, назначен только на середину августа месяца.

В связи с этим передо мной опять возник вопрос, а что, собственно, делать дальше? Вроде бы все ясно. Но жизнь идет своим чередом, одно событие следует за другим и приходится принимать новые решения. Каким путем пойти и чем заняться? Время в запасе есть, меня никто не подгонял и, откроив свободный денек, я заседлал верного жеребчика, выехал в степь и начал размышлять о своих дальнейших задачах.