Волчья Луна

Он вернулся во дворец графа Новосильцева в седьмом часу утра, проведя шесть часов, или около того, в личном кабинете императрицы Софии. После первого бокала лигурийского последовали второй и третий бокалы. Из закусок были только орехи в меду, фисташковое печенье и марципаны, так что, набравшись смелости, Август дерзнул попросить чашку кофе. Разговор был слишком серьезен, чтобы опьянеть или поддаться усталости, но и принимать на глазах у Софии стимулирующие зелья Август поостерегся. Оставалось кофе, раз уж императрица не озаботилась ни поздним ужином, ни ранним завтраком. Женщина, похоже, это поняла и приказала подать вместе с кофе легкие закуски. Она тоже ведь не из железа сделана, но и прерывать разговор не хотела тоже. По ряду причин, — многие из которых были более чем очевидны — тайные встречи с Августом следовало свести к минимуму, а при свидетелях такого рода вопросы, как те, что являлись темой их с императрицей беседы, не обсудишь. Так и просидели — один на один — практически всю ночь. А когда Август все-таки вернулся домой, выяснилось, что Татьяна, обеспокоенная его длительным отсутствием, спать не ложилась, а под утро и вовсе решила принять ванну. И вот теперь Август дымил трубкой и смотрел на свою женщину, а она — сама безмятежность, — нежилась в горячей воде.

— Итак, как прошел твой вечер? — Август попробовал улыбнуться, но не был уверен, что это у него получилось.

Тем не менее, и переходить сразу к делу было бы неправильно. Пусть все сказанное императрицей "отлежится" в душе, тогда можно будет переходить к главному. А пока — всего лишь ни к чему не обязывающий диалог двух хорошо знакомых между собой людей. Однако "легкой болтовни" не получилось: Татьяна — то ли нарочно, то ли неосознанно — одной фразой сломала план беседы и повела ее "куда глаза глядят".

— Меня домогались, — объявила она драматически просевшим голосом, — но я не далась! В смысле, не дала…

Короткая пауза для лучшего усвоения материала, и завершающий аккорд.

— Но, кажется, я ненароком прокляла ушлепка… — сообщила она, выказывая раскаяние, которого не было и в помине, и насквозь фальшивую озабоченность. — Психанула, наверное…

— Кто это был? — просто для проформы поинтересовался Август, который уже понял, что все это говорится лишь для того, чтобы отвлечь его от тяжелых мыслей.

— Не знаю, — пожала она роскошными плечами. — Не помню… Какой-то кавалергард, мне кажется…

— И как же ты его прокляла? — вопрос даже в "шутейном" разговоре не праздный, тем более, что шутки шутками, но прокляла-то Татьяна кого-то на самом деле, а это уже более чем серьезно.

— Качественно! — мечтательно улыбнулась Татьяна. — Раз! И все! Уноси готовенького!

— Он хоть жив? — встревожился Август.

— Жить-то он жив, — ухмыльнулась женщина, — но думаю, что не на долго. Поди, скоро застрелится, бедолага! Или еще чего. А может быть и нет…

— С чего бы кавалергарду вдруг застрелиться? — Август был настолько заинтригован, что даже забыл, что только-что о чем-то тревожился.

— Импотенция, друг мой, — назидательным тоном сообщила Теа, — грустная штука, особенно, когда у человека свадьба на носу.

— Импотенция? — переспросил Август. — А формула заклятья откуда?

— В книге прочитала, — сделала круглые глаза Татьяна. — Ты не знаешь, конечно, но всем лучшим во мне я обязана книгам!

— В какой книге? — настаивал Август.

— В книге моей мамочки! — "Мамочкой" с недавнего времени Таня стала называть старую графиню Консуэнтскую.

— Там есть такое проклятие?

— Там много чего есть, — усмехнулась в ответ на его недоумение великолепная Теа д'Агарис. — Но это не проклятие в чистом виде, это инверсия заклинания на восстановление потенции. Там, если помнишь, целый раздел о лекарской магии. Так вот, маман, сделала там пару собственноручных заметок, превратив одно заклинание в другое с прямо противоположным эффектом. Необычайно талантливая женщина! Но главное — какой необычный склад ума!

— Да уж… — И это все, что Август смог произнести вслух.

Однако в душе сделал зарубку на память: Таня прогрессировала с невероятной скоростью. И одной из причин такого невероятного успеха в постижении чрезвычайно сложных для понимания вещей, был аналитический склад ума. Ну, и привычка работать со сложным для понимания абстрактным материалом, разумеется.

По-видимому, он или задремал, или просто глубоко задумался, но к реальности его вернул неожиданный вопрос Теа.

— О чем рассказывала тебе императрица Софья? — спросила она. — И при чем здесь Джевана?

— А ты откуда?.. — удивился Август, лишь собиравшийся пересказать Тане свой ночной разговор.

— За вами Кхар наблюдал, — объяснила Таня, — через окно. Софью он видел в профиль и, соответственно, понимал ее с пятого на десятое.

— Он что, по губам читать умеет? — Вопрос любопытный, тем более, что в Петербурге ворон редко попадался ему на глаза.

— Умеет, но не в профиль…

— Это ты его за мной послала? — напрямую спросил Август.

Он ничего не имел против Кхара, но хотел знать, как широко использует Татьяна этот свой тайный ресурс.

— Нет, Август, — покачала головой женщина. — Извини, сама не додумалась. Но Кхар уже неделю пасется вокруг Зимнего Дома. Впрочем, мы отвлеклись. Рассказывай давай!

И он стал рассказывать. Память у Августа была не только сильная и глубокая от рождения, но и натренированная за годы и годы изучения низшей и высшей магии, требовавших среди прочего знания наизусть множества вербальных формул на девяти языках, слов-печатей и слов-ключей, криптографических стихов и сакральных текстов. К тому же он владел всеми известными науке мнемоническими методами и сейчас не только пересказывал Татьяне их с императрицей разговор, но и описывал атмосферу беседы, выражение лица и глаз его собеседницы в тот или иной момент встречи, ее интонации, свои ощущения.

— Она знает, что мы вместе, — Таня не спрашивала, она просто подвела итог услышанному.

— Несомненно, — подтвердил ее выводы Август. — И поэтому, говоря со мной, имела в виду нас обоих. Интересно другое, почему для разговора она выбрала именно меня.

— Возможно, потому что при дворе принцесс есть стукач, — предположила женщина.

— Кто, прости? — не понял ее Август.

— Засланец, доносчик, шпион. Нужное подчеркнуть!

— Почему стукач? — все-таки спросил Август, другие слова он или знал, или догадался об их значении, но слово "стукач" расшифровать сходу не удалось.

— Потому что стучит, — "любезно" объяснила Татьяна. — И не спрашивай, Август, почему! Все равно не поймешь. Но точно тебе говорю, есть там кто-то, кто докладывает Софье! Вот она и решила, что с тобой проще будет говорить. Тем более, что я кровь пью и с Анной сплю.

— А ты с ней спишь? — улыбнулся Август, которого, как ни странно, перспектива делить женщину с другой женщиной, тем более, с принцессой и, возможно, такой же стрегони, как и Теа, уже не пугала.

— Трудно сказать, — пожала плечами Татьяна. — Один раз не считается, да и потом, я все равно ничего не помню. Но думаю, Анне я в этом смысле не интересна. Ей вообще женщины на фиг не сдались. И кстати, я знаю, о чем ты подумал. Но Анна, Август, не колдунья, — мне так кажется, — и, скорее всего, все-таки не стрегони. Это Веста пьет кровь, а принцессы об этом, скорее всего, даже не догадываются. Другое дело — императрица. Вот она про Весту и ее сестер из обители Джеваны, возможно, знает. Не зря же она тебе намекнула, что "мастера крови" в России не в почете… И знаешь что, кликни, пожалуйста, Маленькую Клод, — сменила тему Татьяна, поднимаясь из воды. — Хватит мне сидеть в ванне. В постель пойду. И ты тоже не тяни. Присоединяйся!

— Уверена? — усмехнулся Август, чувствуя, как при виде обнаженной женщины покидает его усталость.

— Не переживай, Август, — "высокомерно" подняла бровь Теа, — Я, если что, припасла немного того эликсира, что мы сварили для великого князя. Нужно будет, только скажи!