Эрта. Пёс империи

– Подают у вас какао?

– Вообще нет, но хозяин сам любитель этого южного напитка, я могу сварить из его запасов.

– Будь любезна, – Кинт выложил на стол золотой кест, придавив его пальцем, – а тебе не попадет?

– Ну и пусть, я еще вам свежей сдобы принесу! – девчонка проворно выковыряла из-под пальца Кинта золотую монету, смахнула ее себе в карман передника и побежала на кухню.

Расправившись со вкусной и сочной рыбой, в которой кроме как по хребту и костей-то не было, Кинт с удовольствием смаковал какао вприкуску с кремовой булочкой, поглядывая в окно и наблюдая за пристанями, думал о том, что еще год назад, запах какао не вызывал в нем никаких гастрономических эмоций как в юности.

– Очень интересно, – вслух сказал Кинт, заметив у пристаней судно со знакомым силуэтом.

И как в подтверждение его мыслям, в полуподвальное помещение харчевни спустя минуту ввалились несколько человек, двое из них так и застыли у дверей, встретившись взглядом с Кинтом.

– Господин Тома, это я хватил лишнего шального табака кочевников, или вон там сидит…

Тома не дал договорить здоровяку Дерию и дернул его за рукав.

Кинт молча сделал приглашающий к себе за стол жест.

– Не скажу, что скучал, но будь я проклят, рад тебя видеть! – Тома протянул руку поднявшемуся из-за стола Кинту.

– Я тоже рад видеть вас, господин Тома, и тебя, Дерий, рад видеть, – Кинт пожал руку и здоровяку и сел на свое место, – господа составят компанию?

– С удовольствием! – ответил Тома, и жестом отправил троих молодых парней в матросской робе подыскать себе свободное место.

– Доставил же ты мне хлопот, – Тома аккуратно нарезал ножом мясо у себя в тарелке, – как ты исчез, затаскали меня на допросы…

– Ага, – подтвердил Дерий, – ищут тебя, Кинт, и друга твоего… до сих пор во всех портах и вокзалах твой, да Тилета портреты висят, не скажу, что художник хорош, но кое-какие черты узнаваемы.

– Я не собираюсь в обозримом будущем посещать Решенц, – Кинт затянулся трубкой и выдохнул дым к потолку.

– Антиквара, – Тома разобрался с куском отбивной и тоже закурил сигару, – ты не убивал, я это понимаю, ты его уважал, был предан… но вот жандармерия другого мнения.

– Жаль старика, – Кинт плеснул в три кружки шанта, – я действительно сблизился с ним.

– Что произошло в ту ночь? – Тома подпер ладонью челюсть, приготовившись слушать.

– Много чего, но старика я не убивал… это все, что я скажу.

– Верю… А тут, тут ты что делаешь?

– Живу, – Кинт пожал плечами, – тихое место, море…

– А тут не верю, – Тома ухмыльнулся, – ладно, мое какое дело.

– А вы опять за контрабандой и рабами?

– Да, надо принять груз, всего-то несколько ящиков какой-то руды и доставить в Решенц, еще пару дней простоим в ожидании погрузки.

– А что Тилет, как поживает? – поинтересовался Дерий.

– Я с ним давно не виделся, с прошлой осени, как вернулись в терратос, так и расстались.

– Хм… – Тома поскреб седую щетину на скуле, – ты знаешь, я вроде видел его, но не уверен.

– Где?

– В Майнге, у нас поломка случилась, мы заходили в верфи речного порта, стояли в ремонте неделю… зашли как-то вечером в ресторанчик на набережной, а там драка в самом разгаре… я только силуэт его видел, когда он в подворотню прошмыгнул, а у входа в ресторанчик остались лежать трое, все порезаны, исколоты.

– Вряд ли, – Кинт покачал головой, – на его месте, я бы сидел тихо.

– Так то ты! А Тилет, Тилет он знаешь же… – Дерий громко икнул, уже изрядно захмелев, и изобразил неопределенный жест рукой у виска.

– Знаю.

– Господин Тома, – к столику подошел один из матросов, с которыми пришел капитан, – нам возвращаться на борт или подождать вас?

– Ждите, – ответил капитан и обратился к Кинту, – заходи в гости, пару дней еще точно простоим.

– Возможно, зайду, – Кинт поднялся и протянул руку, – всего хорошего, господа.

Распрощавшись с контрабандистами, Кинт развернул газету и пробежал взглядом по заголовкам – «Суд над врагами империи», «Уголь или горючие смолы?», «Император помирит торговые гильдии», «Открытие посольства терратоса Решенц в Актуре» – гласили заголовки первой полосы. Кинт быстро пролистал несколько страниц и стал читать последнюю полосу с разного рода коммерческими объявлениями, городскими хрониками и некрологами.

И все же, Кинт заблудился… желая провести время до ужина с пользой и продолжить изучение города, он оказался на западной окраине, что была хаотично застроена, имела множество проездов, проулков и тупиков. Начинало темнеть, а в этой части города старые газовые фонари зажигать не спешили, и обходчиков с лесенками что-то не видать… Люди, что жили в небольших домишках, были не бедны, но и зажиточными их не назвать, хотя, в некоторых дворах Кинт наблюдал и лошадей, и моторные повозки, и даже одноколейник у калитки каменного дома…

– Эй! Чего тебе? – крикнул Кинту мужчина из окна второго этажа, – убирайся, пока кости целы!

– Скажите, милейший, – Кинт присел у редкого двухколесного транспорта, опираясь двумя руками на трость и разглядывая кожаное сиденье, – откуда у вас этот транспорт?

– Я сейчас тебе покажу, откуда! – Мужчина взъярился, и исчез из окна.

Спустя минуту он появился на крыльце в компании крепкого парня, держащего в одной руке дубинку, в другой фонарь и, решительным шагом, направился к калитке, поправляя пояс с револьверной кобурой.

Кинт отметил еще несколько знакомых деталей своего одноколейника, выпрямился и осмотрел пустую улочку.

– А ну, Гидди, отвесь этому тупице пару ударов, – мужчина обратился к молодому, забрал у него фонарь и поднял над головой, в предвкушении расправы над любопытным чужаком.

Парень успел лишь замахнуться обойдя одноколейник, но получил сначала удар тростью в бедро, а потом кулак чужака влетел в скулу, парень охнув, рухнул на землю. Трость Кинта разделилась, и трехгранный клинок коснулся щеки мужчины, который успел лишь потянуть руку к кобуре…

– Уши лишние? – тихо спросил Кинт и быстро оглянулся по сторонам.

В свете фонаря, что мужчина так и держал над головой, глаза Кинта были будто звериные, отражая желтый свет масляной лампы.

– Я… я… я из городской жандармерии, – все же выдавил из себя мужчина, – ты совершил преступление напав на меня и моего сына…

– Да неужели! – оскалился Кинт, сунул под нос городовому свой жетон инспектора секретариата безопасности и рявкнул, – сгниешь на каторге! Оба сгниете! Где? Где ты взял этот транспорт, мешок с дерьмом!

Городовому стало не до ощущения холодного металла на щеке, он уже мысленно перенесся далеко на север, в угольные шахты и представил, как до скончания своих дней, будет махать киркой, заходиться кашлем и плеваться кровью.

– Ну, отвечай! – Кинт отошел от городового, присел на сиденье одноколейника и, убрав жетон в карман, собрал трость.

– Полевое управление… мастер-инспектор Джевашима оставил его здесь на хранение.

– Замечательно, а сам он где? – Кинт тростью указал поднявшемуся парню встать рядом с отцом.

– Он приезжает раз в неделю, да! Как раз сегодня ночью, прибывает дирижабль из Джевашима, мы и выкатили одноколейник для него… – пробубнил парень и покосился на отца, а тот часто закивал в подтверждение и добавил, – но этот одноколейник был конфискован у преступника…

– Вот как? Почему же он не был передан в имперское транспортное управление при городском совете, а стоит около вашего дома? Так что, преступников, и врагов империи я вижу перед собой!

– Но мы не знали, господин инспектор… – городового уже потряхивало, – что с нами теперь будет, господин инспектор? Накажите только меня, сын ни при чем…

– Ни при чем, – Кинт задумался, похлопывая рукоятью трости себе по ладони и строго посмотрел на парня, потом на его отца, – я подумаю, как с вами поступить, а пока, пока держать язык за зубами!

– Так есть, господин инспектор! – почти хором ответили отец с сыном, а потом отец спросил, – я опущу фонарь? Рука совсем затекла…