Бизус и Рамона

Потрясённая Бизус протянула мисс Ивэнс «Большого Стива».

– Мама дала мне деньги, я заплачу за испорченную книгу, – объяснила она.

Библиотекарь тем временем перелистывала страницы.

– М-да, ни одной странички не пропустила! – обратилась она к Рамоне, просмотрев всё.

– Ни одной, – подтвердила довольная собой Рамона. – И его ни за что не…

– Мне ужасно жаль, – перебила младшую сестру Бизус. – Теперь я буду прятать все библиотечные книги так, чтобы она до них не добралась.

Мисс Ивэнс сверилась с маленькими карточками в ящичке.

– Поскольку все страницы этой книги испорчены и библиотека не может больше её выдавать, прошу заплатить всю стоимость книги. Мне очень неприятно, но таковы правила. Это обойдётся вам в два доллара и пятьдесят центов.

«Два доллара пятьдесят центов! Сколько же на эти деньги можно было бы купить полезных вещей!» – подумала Бизус, извлекая из кармана купюры и отдавая их библиотекарю. Мисс Ивэнс положила деньги в ящик стола и вручила Бизус 50 центов сдачи. После этого мисс Ивэнс приложила резиновый штемпель к одной из страниц книги. Бизус успела разобрать слово «НЕПРИГОДНО».

– Вот и всё! – продолжила мисс Ивэнс. – Раз вы за неё заплатили, книга теперь считается вашей.

Бизус в недоумении уставилась на библиотекаря:

– То есть мы… можем… оставить её у себя?

– Именно так, – ответила мисс Ивэнс.

Рамона тут же схватила книгу.

– Она моя. Я же говорила тебе, что это моя книга! – Повернувшись к Бизус, она торжествующе объявила: – Ты говорила, что в библиотеке книг не продают, а сама только что эту купила!

– Купить книгу и заплатить за испорченную – разные вещи, – назидательно произнесла мисс Ивэнс.

Бизус поняла, что Рамона пропустила мимо ушей слова библиотекаря. За книгу заплатили, и теперь она принадлежит ей – с этим не поспоришь. «Как всё несправедливо», – мелькнуло у Бизус. Нельзя было уступать Рамоне, она же плохая девочка.

– Но, мисс Ивэнс, – запротестовала Бизус, – если она испортила книгу, ей нельзя её отдавать. Иначе она подумает, что сможет присвоить любую книгу из библиотеки, если та ей понравится, и…

Тут Бизус умолкла. Она прекрасно понимала, как поведёт себя Рамона, но вслух при сестре сказать не решилась.

– Догадываюсь, что ты имеешь в виду, – с задумчивым видом ответила мисс Ивэнс. – Дай мне книгу, Рамона, – потребовала она.

Та нехотя протянула её библиотекарю.

– Рамона, у тебя есть читательский билет? – поинтересовалась мисс Ивэнс. Рамона покачала головой. – Тогда мы запишем её на билет Бизус. И это будет книга Бизус.

Ну конечно! И почему ей это сразу не пришло в голову? Это её книга, а не Рамоны.

– О, спасибо вам, – поблагодарила Бизус мисс Ивэнс. Теперь она могла распоряжаться книгой по своему усмотрению.

Секунду или две Рамона молчала, не зная, что сказать. Она стояла нахмурившись, и было видно, что девочка ужасно рассержена.

– Ты должна читать её мне вслух, – наконец произнесла она.

– Только когда захочу, – отрезала Бизус. – В конце концов, теперь это моя книга, – не утерпев, добавила она.

– Так нечестно! – чуть не плача, возразила Рамона.

– Ещё как честно, – холодно произнесла в ответ Бизус. – А если будешь на меня злиться, вообще читать тебе вслух не стану.

Тут Рамона, видимо, поверив в серьёзность намерений Бизус, успокоилась.

– Хорошо, – с улыбкой ответила она.

Бизус пристально посмотрела на Рамону. «Кажется, она и впрямь не собирается спорить», – с огромным облегчением заключила Бизус. Конечно, иногда она будет читать вслух своей сестрёнке.

– Пойдём, Рамона, – сказала она. – Может, успеем ещё почитать, пока папа не вернулся.

– Хорошо, – ответила довольная Рамона и взяла Бизус за руку.

Мисс Ивэнс невольно им улыбнулась.

– Всего хорошего, Беатриса, – пожелала она на прощание.

Бизус и воображение

Бизус с Рамоной с нетерпением ждали пятницы. Бизус – потому что ходила в художественный класс в культурном центре парка «Гленвуд», Рамона – потому что ей разрешили пойти в парк вместе с Бизус и поиграть в песочнице, пока сестра на занятии. Дожидаясь зеленого сигнала светофора и держа Рамону за руку, Бизус думала, как было бы здорово обладать таким же замечательным воображением, как у Рамоны.

– О, вы же знаете Рамону. Вечно витает в облаках, – сказала мама, когда Рамона сообщила о том, что видела, как пожарная машина врезалась в мусоровоз.

– У неё фантазии на десятерых хватит, – отметили знакомые семьи Куимби, когда Рамона, притащив из подвала пластмассовый лягушатник, залезла в него посреди гостиной и воображала, что плывёт на лодке по озеру.

– Вы когда-нибудь видели, чтобы у такой малютки была такая богатая фантазия? – изумлялись соседи, когда Рамона скакала по двору, притворяясь пасхальным кроликом.

В один весенний день Рамона потерялась, потому что ей вздумалось отыскать горшок золота на конце радуги. Радуга поднималась из парка, а заканчивалась где-то за супермаркетом. Когда полиция доставила Рамону домой, отец сказал:

– Временами мне кажется, что у Рамоны слишком хорошо развито воображение.

«Никто, – подумала Бизус, – никогда и слова не скажет о моем воображении». Никто. А ведь ей тоже больше всего на свете хотелось быть удивительной фантазёркой. Как обрадовалась бы мисс Роббинс, её учительница рисования, если бы у Бизус вдруг пробудилось воображение не хуже, чем у Рамоны!

Увы, в этом деле Бизус звёзд с неба не хватала – во всяком случае, рисовала она, по мнению мисс Роббинс, ничуть не лучше остальных мальчиков и девочек. Учительница от всей души желала, чтобы ученики дали волю своему воображению и рисовали всё, что им вздумается. Бизус до сих пор чуть ли не с ужасом вспоминала свой первый рисунок – лающую собаку, из пасти которой выходило облачко с надписью «гав-гав!».

Мисс Роббинс сказала, что так собак изображают только в комиксах. «Гав-гав» в облачке у собачьей пасти – это не искусство. Даже когда один из рисунков Бизус показался мисс Роббинс довольно неплохим и даже достойным того, чтобы разместить его на стене изостудии, она повесила его не на самое видное место, а так, с краешку. Бизус сокрушалась, что ни один из её рисунков не удостоился самого видного места.

– Быстрее, Рамона, – поторопила Бизус и вдруг заметила, что сестра держит в руке поводок. – Ох, Рамона, – вздохнула она, – ну к чему нам ещё и Ральф?

Так звали воображаемую зелёную ящерицу Рамоны, которую она часто выгуливала на поводке.

– Я люблю Ральфа, – категорически заявила Рамона. – И Ральфу тоже хочется сходить в парк.

Бизус понимала, что легче подыграть Рамоне, чем переубедить её. Пусть уж ведёт за собой несуществующую ящерицу, не то, чего доброго, сама себя вообразит ящерицей.

– Разве ты не можешь взять его на руки? – спросила Бизус.

– Нет, не могу, – ответила Рамона. – Он скользкий.

Когда девочки добрались до торгового района, Рамона остановилась у аптечных весов и сделала вид, будто взвешивается, а Бизус взяла поводок.

– Я вешу пятьдесят одиннадцать фунтов, – объявила Рамона, и Бизус улыбнулась, услышав забавную цифру. «Вот ещё одно доказательство безграничного воображения Рамоны», – подумала она.

В радиомагазине Рамоне захотелось приласкать символ фирмы «Голос хозяина» – здоровенного черно-белого гипсового пса вдвое больше Рамоны. Он сидел, приподняв ухо и глядя на входную дверь. Бизус искренне восхищалась способностью сестрёнки принять эту обшарпанную гипсовую собаку за настоящую. Будь у неё такое же богатое воображение, как у Рамоны, мисс Роббинс считала бы её рисунки и непринуждёнными, и уникальными и уж точно вешала бы их на самом видном месте.