Гребень Маты Хари

Тут чернявый хмыкнул, и до меня дошло, что он имел в виду вовсе не сумку. И тогда я разозлилась по-настоящему. Вот что я им всем сделала, скажите на милость? За что они меня так?

Вчера Игореша обзывал такими словами, которых я и вовсе не заслужила. И он, кстати, прекрасно об этом знал. Сегодня этот чернявый, он-то какое право имеет так говорить? Он вообще про меня ничего не знает. Совсем ничего.

От злости я перестала бояться. Клянусь, если бы мы остались с этим чернявым один на один, я бы тут же набросилась на него. И кстати, неизвестно, кто вышел бы победителем, во всяком случае, морду я ему здорово бы попортила, уж это точно. Но если я сейчас полезу драться, этот тип, который корчит из себя крутого, крикнет своих подручных, и мне мало не покажется.

Я откинулась на спинку стула и в упор поглядела на них.

– Однако… – протянула я.

Чернявый тип ничего не понял, но Алексей был далеко не дурак, поэтому он пристально поглядел мне в глаза и прочитал в них все, что я думаю.

А думала я о том, что, может, я, по их мнению, и дешевка, но все же не такая, как Алиска. А хозяин их на нее внимание обратил. Значит, не больно он крут, если такая, как Алиска, его вокруг пальца обвела. Так что нечего теперь…

– Болтаешь много! – рявкнул Алексей. – Свободен!

Чернявого как ветром сдуло. Отчего-то мне подумалось, что больше он в охране у Алексея работать не будет. Понизят его в должности, непременно понизят. Будет где-нибудь за мониторами следить или при входе шлагбаумом заведовать. Что ж, поделом ему, и правда лишнего много болтает.

Тут ведь как: нужно всегда нос по ветру держать и чувствовать, что можно говорить, а чего – нельзя. А лучше вообще помалкивать, пока тебя не спросили.

Тут я вспомнила, где сейчас находится Алиса, и как-то мне стало неприятно. И если Алексей в ее смерти не виноват (а я это знаю точно), то это ничего не значит. Все равно у него какие-то дела опасные. Ведь ясно же, что Алиску убили, чтобы она не вывела Алексея на тех людей, которым отдала то, что у него сперла.

Тут я, конечно, вовремя подсуетилась, но ведь он и так бы рано или поздно про Алиску узнал. Возможности у него большие. Мужика в том, с позволения сказать, отеле заставил бы говорить, тот, конечно, Алиску покрывать не стал бы. Но с моей помощью все у него получилось гораздо быстрее.

И никакой благодарности.

Тут я опомнилась и сообразила, что мы с Алексеем сидим уже минут пять и молчим.

Ага, ему-то небось спешить некуда, он озадачил своих подручных поисками того типа с перстнем и ждет теперь результатов. А у меня полдня пропало, и хоть Мирослав – начальник хороший, терпеливый, все же он прогулы и опоздания не приветствует. А я его даже не предупредила.

– Я могу наконец идти? – процедила я сквозь зубы.

– Да иди, пожалуйста, – мирно сказал Алексей, – и куда ты так торопишься?

– На работу! – против воли брякнула я. – Ко всем неприятностям не хватало еще, чтобы с работы уволили!

– У тебя же работа ночная, – хмыкнул он.

– Слушай! – Я решила тоже перейти на «ты», раз уж он себе это позволяет. – Тебе, разумеется, неинтересно, но еще раз говорю – в гостинице той я оказалась случайно, ночевать мне было негде, так обстоятельства сложились. И тебя с Алисой случайно увидела, и машину ночью тоже случайно разглядела. И честно тебе скажу, очень жалею, что об этом рассказала.

Вы не поверите, но он понял намек. Ничего, конечно, мне не сказал, но я по глазам видела, что дошло до него, что со мной он поступает по-свински.

Ну, дойти-то дошло, но это вовсе не значит, что он тут же рассыплется в благодарностях и вручит мне ценный подарок, уж такого я точно не ждала. Им, крутым, на нас, обычных людей, плевать с высокой вышки.

– И что же у тебя за обстоятельства такие особенные? – спросил он, причем я сразу поняла, что ответ в духе «не твое собачье дело» его не устроит.

– Поругались мы с… ну вроде как мужем я его считала… он меня и выгнал, – буркнула я.

– С этим, что ли? – Алексей указывал на фотографию, что была в моей сумке, там меня обнимал тот самый загадочный покойник, которого я нашла в квартире.

Из-за него я попала в ту, с позволения сказать, подозрительную гостиницу и встретилась там с этим крутым Алексеем. Я даже вспомнила, как звали покойника – Павел Мамонов. Артист такой есть, только тот, кажется, Петр.

Ну, неважно. А важно, что на меня, наверно, напало временное помешательство, потому что, кроме денег и своей фотки, я прихватила зачем-то и бумажник покойника.

Ну, взяла бы денег сколько-то, а бумажник обтерла от отпечатков и бросила там же.

Впрочем, ничего удивительного, что я плохо соображала, странно, что вообще с катушек не сошла там от страха.

И разумеется, Алексей бумажник тоже заметил.

– Это его? – Он повертел бумажник в руках и увидел водительские права.

– А ты как думаешь? – скривилась я. – Он у меня все карточки заблокировал, наличных нету, так я хоть что-то унесла. Некогда было разбираться. И вообще я не понимаю, с чего это тебе так про меня интересно знать?

– Совсем неинтересно. – Он пожал плечами. – Только… если тебе деньги нужны, то я дам сколько надо…

– Обойдусь! – Я сделала над собой усилие и сказала это спокойно, хотя хотелось рявкнуть.

Но не удержалась и добавила:

– Ты уж меня с Алиской не путай… – И с удовлетворением услышала, как он скрипнул зубами.

– Скажи там моим ребятам, куда надо – отвезут! – бросил Алексей мне в спину.

– Сама доберусь! – не поворачиваясь, сказала я. Еще не хватало, чтобы они узнали, где я работаю.

Греша вошла в комнату отца.

Отец сидел в потертом кресле с высокой спинкой, на коленях у него лежала раскрытая газета. Как почти всегда в последний год, он был пьян и слезлив.

– Принцесса, посиди со мной! – проговорил он, протянув руки к дочери. – Посиди со мной, как бывало! Твой папочка любит тебя! Ты моя принцесса!

– Хороша принцесса, которой не во что одеться! Если ты меня и правда любишь, дай мне два гульдена на новую шляпку! Моя старая вконец истрепалась!

– Принцесса, – отец отвел глаза, – у меня нет ни гроша… ты же знаешь, твой глупый папочка разорился…

Отец всхлипнул, уронил газету и задремал.

Греша подняла газету, чтобы положить ее на стол, рядом с отцовской щекой.

Взгляд ее случайно упал на последнюю страницу с частными объявлениями.

«Капитан Мак Леод, достойный мужчина в расцвете сил, офицер колониальных войск на службе Голландской Ост-Индской компании, ищет порядочную девушку, которая составила бы ему достойную партию и согласилась бы отправиться с ним на острова Индонезии, к месту его службы».

Греша вспомнила детство.

Вспомнила комнату старой Нелле, вспомнила золотую карусель, рассыпавшую по стенам сверкающие, искрящиеся отблески. Вспомнила удивительные, фантастические картины, которые предстали тогда перед ее глазами.

Отцовская комната куда-то подевалась, Греша плыла теперь по далекому южному морю на корабле… потом она увидела удивительные, незнакомые деревья и цветы и обвитый цветущими лианами полуразрушенный храм, стены которого покрыты статуями танцующих богов, удивительных существ со многими руками, существ с головами диких животных…

Может быть, старуха не обманула ее? Может быть, это ее судьба смотрит на нее с газетной страницы?

Она еще раз перечитала объявление. Достойный мужчина в расцвете сил…

Греша нашла в конце объявления адрес капитана Мак Леода и села писать письмо.

Я вышла из маршрутки на остановку раньше, забежала в торговый центр и купила там пару дешевых трусиков и колготки. А еще съела в кафетерии сэндвич с ветчиной и сыром и выпила большую чашку кофе с молоком, чтобы восстановить силы, которые мне еще очень понадобятся.

Во время еды настиг меня звонок мобильного. Неужели на работе спохватились? Однако звонил Игореша. И чего ему сейчас-то от меня надо? Вот уж с кем мне разговаривать совершенно не хотелось! И я сбросила вызов.