Выпуск в жизнь

– Я, похоже, помню, как мы тут оказались. Мы в караоке сидели, познакомились с какой-то компанией, лица их не помню, но они клеились к Лене, – первый высказался Макс.

– Ко мне? Я не помню. А где же остальная часть группы?

– Они стали сильно возмущаться, потому что мы не давали Лене с ними общаться, и возник конфликт. Не помню, чем он закончился, но мы потом ехали на лимузине в чей-то дом.

– Я помню про какой-то конфликт! Нам еще кто-то помог, потому что мы бы не справились, – сказал я.

– Видимо, мы к ним и поехали, тогда кто из этих трупов наш помощник?

– Непонятно, надо найти номер водителя лимузина и позвонить остальным одногруппникам, может они что-то напомнят, – сказал Макс.

Видео

– Несите все свои телефоны сюда, – вскрикнул я.

– Зачем?

– Посмотрим, кто кому звонил, может, кто-то фотографировал вчера или видео снимал, тут важна любая зацепка.

Все достали телефоны и положили в круг.

– Чей телефон? – я взял первый из них и поднял вверх.

– Мой, кстати, телефон я еле нашла, он лежал в углу комнаты, – ответила Лена.

Я начал смотреть. В истории звонков были несколько незнакомых номеров, среди них оказались два, которые чаще всего звонили.

– Знаете эти номера? Проверьте их у себя.

– Мне он звонил 5 раз, – показал Макс.

– Мне 9 раз.

– Мне тоже, – пояснили мы с Саней.

Ничего интересного в истории звонков больше не было. Сообщений не нашлось. Я залез в «Фотопленку», и там обнаружилось много фотографий и видео со вчерашнего дня. Включил самое последнее видео, так как на заставке был человек, который мертвый лежал с Леной с утра, и это видео было очень большим и заняло всю память телефона: видимо, снимали, пока не закончилось свободное место на телефоне. Это был какой-то армянин лет 40, это вызывало самое большое подозрение.

– Я сейчас сниму это видео и докажу вам, мужики, что я не пидарас, – речь была с сильным акцентом, было понятно, что он приехал в страну не так давно и не совсем адаптировался к нашей среде.

Дальше он положил телефон у стенки, камера была направлена на кровать, где лежала пьяная Лена в юбке и в лифчике. Потом он пошел к ней и стал ее раздевать. Она начала сопротивляться, и звать на помощь, на что он закрыл ей рот. Он был явно сильнее пьяной, хрупкой девочки. Стал постепенно ее раздевать, сначала снял лифчик.

– Постойте, я не хочу, чтобы вы это видели! – крикнула она, вырвала телефон из моих рук и заплакала.

– Лен, мы посмотрим один раз, для того чтобы понять, что вчера было, чтобы мы не попали все в тюрьму.

Она плакала и не хотела нам показывать дальше. Я подошел к ней, обнял, она немного успокоилась.

– Чтобы об этом потом никто не узнал, что бы там ни было, и никаких шуточек, понятно? – она обратилась к Саньку.

– Да-да, обещаю – ответил Саня.

Я взял телефон, и мы продолжили смотреть видео. Видео было на паузе в тот момент, где он снял с нее лифчик, и виднелась ее грудь, она была еще больше, чем я думал, очень красивая. Парни напряглись в этот момент, но продолжали смотреть это видео. Дальше он ее ударил пару раз. На четвертый удар она отрубилась, и он стал спокойно ее раздевать дальше, сначала снял юбку, потом трусы. Все это он совершал в состоянии какой-то эйфории, такое чувство, что он был под наркотиками или под гипнозом, так как вел себя неадекватно даже для насильника.

– Борис, так и передай своим малолеткам, что я не педик! – сказал армянин, скинул с себя трусы и стал пристраиваться к Лене. На видео появилась нога в сливочных брюках.

– Никогда не называй меня по имени! – сказал незнакомец, которого назвали Борис.

Армянин промолчал и начал насиловать Лену. Это было отвратительное зрелище даже для нас. Мы смотрели уже минут семь. Лена плакала все это время, Макс сидел в обнимку с ней и пытался всеми способами успокоить. У нас еще было 7 бутылок пива, одну Макс взял для Лены, сам не стал. Я взял себе еще одну, больше никто не пил. На восьмой минуте ожила Лена и начала опять кричать и всеми способами сопротивляться. Армянин делал все, что мог, чтобы подавить ее. Движения начали замедляться, он кончил, расслабленно слез с нее и потянулся, чтобы поцеловать, и неожиданно она взяла его за голову, посмотрела ему в глаза и резким незамысловатым движением свернула ему шею, раздался сильный хруст, и армянин свалился на кровать и больше не двигался. Дальше Лена с трудом слезла с кровати и, как пехотинец, поползла в сторону выхода, свалилась там и не двигалась до конца видео.

После просмотра видео Петрова впала в истерику, начала выть, кричать и всеми способами убеждать себя и нас, что это не так, она этого не делала, все это подстроено и прочее. На этот раз даже алкоголь ей не помогал. На нее было трудно смотреть, заплаканные глаза сильно опухли, прическа сильно истрепана, вещи сорокалетней неудовлетворенной лесбиянки, и психическое состояние оставляет желать лучшего. Все это была она. На то, чтобы ее успокоить, нам потребовалось немало труда. Время уже было 2 часа дня, и надо было что-то решать.

– Артем, отойдем, – Саня вышел из комнаты и ждал меня в коридоре. – Я думаю, это видео надо сохранить. Я понимаю, что мы все решим его в итоге удалить, но это доказательство, что мы не убивали этого человека, так понемногу и докажем, что всех остальных убили не мы.

– Как ты это хочешь сделать?

– Давай я скину себе его на почту, дальше удалю историю сообщений, главное – ее отвлечь на какое-то время.

– Это плохая идея, мы вчетвером вляпались в это дело, значит и выберемся из него все вместе, тем более в крайнем случае мы видели эту запись.

– Ну да, ты прав.

Вернувшись в комнату, я заметил, что Максим и Лена держат друг друга за ручку, оба были спокойны и ждали наших дальнейших указаний.

Я стал смотреть фотографии на других устройствах, на телефоне Сани почему-то все фотографии стерты. Странно. Причем удалены были все фотографии, которые у него когда-либо были.

– У тебя были какие-нибудь фотографии, которые очень важны или на них было изображено что-то очень секретное? – посмотрел я на Саню.

– Да нет, мои фотографии все на облаке – их можно будет потом посмотреть с любого устройства.

Вдруг на мой телефон пришло СМС. Я не обратил внимания и стал дальше рассматривать фотографии с прошлого дня. У Лены все фотографии были очень непродуктивные для нас, так как она фотографировалась в таких местах, которые очень сложно различить: зеркало в туалете, селфи на фоне различных диванов, на некоторых фотографиях не было вообще фона, она фотографировала только себя. Современные фотографии не отличаются особой изящностью, так как в большинстве своем направлены только на одного персонажа, забывая про других и даже про прекрасный фон, который может быть за ними. С таким же успехом можно сфотографироваться возле мусорного бака и на Мальдивах, и различий не сможешь найти, век технологий.

СМС пришло еще раз, я опять не обратил внимания, дела были уж сильно важные, чтобы отвлекаться на всякую ерунду, которую присылает сотовый оператор, или рекламу банков и магазинов. Саня смотрел внимательно за движением моих рук, которые перелистывали фотографии на смартфоне, но ничего мы не могли найти, возможно, мы искали не так тщательно, как надо было бы.

Раздался очень странный звук из моего телефона, такое чувство, как будто его подменили, потому что такого оповещения об СМС у меня не имелось в телефоне. Это был грубый голос, который говорил сначала невнятные предложения, которые наводили ужас на нас. Когда я достал телефон из кармана, голос стал идентифицируемым.

– Если ты не прочтешь это сообщение, телефон разорвется через 7 минут. Если ты не прочтешь это сообщение, телефон разорвется через 6 минут 50 секунд.

Это был отсчет, как у бомбы, только цифры были написаны не на дисплее экрана, а звучали в виде голосового сообщения, и возможности обезвредить не было никакой.

Меню на телефоне поменялось, осталась всего лишь одна команда в нижнем правом углу, и большими для этого устройства буквами было написано: «Прочитать». Я нажал на эту клавишу и увидел сообщение, оно было не больше всех остальных оставленных до этого записок.