Рассказы

- Мамочка, я же тебе помогаю! - и целовал ее в платье, в руку, во что придется. И мать успокаивалась и вытирала слезы на глазах.

Кроме того, Михал Михалыч очень любил ездить к бабушке в гости либо на машине, либо на поезде, либо на самолете. Без папы такие поездки не удавались, поэтому он каждый день с нетерпением ждал возвращения папы с работы. Вернувшись с работы, папа странно медленно раздевался, но это еще куда ни шло. Но если папа сразу садился обедать, Михал Михалыч совершенно терял терпение и не хотел принимать никаких объяснений.

- Ну, поехали же! - требовал он.

- Подзаправиться надо, сынок, а то бензину не хватит,- отвечал отец.

- Да хватит, хватит... поехали!

После обеда папа ложился на ковер посреди комнаты и поднимал ноги.

- Ну давай сразу на самолете, скорей доберемся.

Вечером в квартире иногда появлялись папины товарищи или мамины подруги, и Михаил Михалыч на несколько минут затихал, присматривался к ним. Забавные люди,- они всегда спрашивали его об одном и том же.

- Миша, кого ты больше любишь, маму или папу?

- Папу и телевизор,- отвечал Михал Михалыч, и гости весело смеялись.

- А бабу-ягу ты боишься?

- Я ее не видал.

- Неужели и во сне никогда не видал?

- Не видал. Я лицом к стенке сплю, ничего не вижу.

Гости скоро надоедали Михал Михалычу, он покидал их и снова занимался своими делами - гонял "кыкысь", проверял настройку пианино, выметал пыль из-под столов. Он поспевал всюду, он был везде сразу, заполнял собою всю квартиру, все углы, был велик, вездесущ и необъятен, как сама жизнь.

Поздно вечером, замотав всех до смерти и утомившись сам, он просил: "Мама, раздень меня!" - ложился в постель лицом к стене, свертывался клубочком и засыпал. Мать, склонившись над кроваткой, прикрывала его сереньким байковым одеяльцем и удивленно ахала, словно впервые видела своего сына.

- Господи, ведь совсем кроха, комочек!

Подходил отец, подходили старшие девочки и тоже разглядывали Михал Михалыча с удивлением. "Он еще совсем маленький!" - шептали они.

- Он же совсем кроха! Совсем, совсем кроха! - говорила сестра.Поразительно!

-- А что вы хотите?! - говорил отец.- Ему еще только три года. Дайте срок...

1956

СВОБОДА

Миша очень скоро понял, что означает: "Свобода - есть осознанная необходимость".

- Значит, понял? - переспрашивает его мать.

- Понял.

- Делать зарядку по утрам для тебя так же необходимо, как посещать школу, учить уроки. Понимаешь?

- Конечно, понимаю! - соглашается Миша. И упрямо твердит свое: - А если неинтересно?

- Родной мой! - теряет терпение мать.- Но это же необходимость. И ты ее осознал. Ну, давай начнем!

-- Необходимость есть, а свободы нет,- отвечает Миша.- Свобода - это когда интересно.

Мать чуть не плачет от досады:

- Голуб-чик мой!..

Но Миша не собирается уступать. Он повторяет:

-- Свобода - это когда интересно!

Мать задумывается и с любопытством смотрит на сына, словно впервые видит в нем живого человека.

- Если так, давай придумаем что-нибудь, чтобы тебе интересно было,предлагает она.

- Давай!

- Дома будем делать зарядку или пойдем в сад?

- В сад, в сад.

Маме лет сорок, она стройна, крепка, в сад вышла в легком пижамном костюме и в тапочках. Миша - в трусиках, без майки, босиком.

В саду прохладно от росы. Птицы в кустах и на деревьях поют усердно, будто делают зарядку.

Солнце едва-едва отделилось от горизонта и продирается сквозь лес - в небо, к простору.

- Становись! - командует мать, утверждаясь ногами на песчаной тропинке.

Миша становится рядом с нею.

- Будем делать то же, что мы делали раньше,- говорит она.- Руки вверх!

- Ну, вверх,- вяло поднимает руки Миша.

- Говори: "Небо!"

- Небо! - с удивлением повторяет Миша.- Вижу небо!

- Руки вниз. Говори: "Земля!"

- Земля! Земля! Земля!

- Руки в стороны. Говори: "Море"!

- Море! - не возражает Миша.

- Поворот вправо - горы!

- Горы! - уже кричит Миша и добавляет: - Ого! А что влево?

- Поворот влево! - командует мать.- Поля!

- Поля! - восхищается Миша.- Вот здорово!

- А теперь давай снова.

Все упражнения проделали во второй и в третий раз. На четвертый раз Миша разочарованно:

-- Опять тоже?

Мать растерялась:

- Тогда придумывай сам.

И Миша стал придумывать сам:

- Птицы в небе! Самолеты! Опять птицы!

- Трава зеленая! Цветы!

- Лес вокруг! - кричал он.

- Олени в горах!

- Хлеб растет!..

На следующее утро Миша сам потянул маму в сад на зарядку. Он приволок с собой прыгалки, мяч и разные палки.

- Хочешь,- предложил он,- мы сегодня поиграем в чехарду?

Должно быть, Миша не ожидал, что мама согласится. А мама согласилась:

-- Чехарда так чехарда. Та же зарядка!

Миша искренне удивился и обрадовался этому.

-- Ну вот видишь,- сказал он маме,- теперь и ты понимаешь, как хорошо, когда свобода. Теперь и тебе интересно.

16 февраля 1963 г.

НЕ СОБАКА И НЕ КОРОВА

Моя сестра, возвращаясь однажды поздней зимней ночью с посиделок с прясницей и с горящим пучком лучины в руках, встретилась посреди деревни с волком. Должно быть, очень голодный, он сидел, скалил зубы и не хотел уступать ей дорогу.

- Ты что, Шарик, с ума сошел? - прикрикнула на него девушка.- Пошел вон!

"Шарик" оскалил зубы еще больше и зарычал, глаза его нехорошо сверкнули. Сестра ткнула ему в морду горящей лучиной.

- Ошалел, что ли? Нет у меня ничего для тебя.

Волк отступил, прыгнул в сторону, в снег.

Когда всполошенные родители сказали моей сестре, что это был волк, а не Шарик, она удивилась и не поверила:

- Какой же это волк, когда он на собаку похож. Собака она собака и есть!

Недавно в Подмосковье к нашей даче подошел лось. Он был так невозмутимо спокоен, с таким хладнокровием, даже равнодушием смотрел на меня, что подумалось: не ранен ли? не болен ли? Самая настоящая корова, домашнее животное!

Я быстро собрал своих ребятишек, крикнул жене, и мы толпой, всей оравой двинулись к лосю, за забор, в мелкий осинничек. Дети радовались: наконец-то они налюбуются диким зверем.

- Какой же он дикий? Какой зверь? - возмутился я.- Захватите с собой хлеба побольше да соли, сейчас мы его будем кормить.