Страница 28 из 62
Так вот, Хлоя никогда не рассказывала, и я не настаивал, поскольку боялся, что ее это отпугнет. Одно дело — найти человека, который смог бы занять пустую комнату в моем доме. И совсем другое — того, кто смог бы заполнить мою пустоту. Это иное.
Я делаю еще глоток, хотя мое отчаянное желание выпить потихоньку испаряется. Избавляться от мысли, что ты — алкоголик, лучше всего в компании другого алкоголика.
— Что ж, — говорю я. — И с друзьями, и с семьей бывает трудно, и…
— А мы с тобой друзья, Эд?
Этот вопрос застает меня врасплох. Хлоя смотрит на меня честным, но немного расфокусированным взглядом, ее черты смягчились, губы приоткрыты.
Я сглатываю ком в горле:
— Надеюсь, что да.
Она улыбается:
— Хорошо. Потому что я бы никогда, ни за что не стала причинять тебе боль. Просто хочу, чтобы ты это знал.
— Я знаю, — говорю я, хотя на самом деле это не так. Не совсем так. Люди могут ранить, даже не подозревая об этом. Хлоя делает это каждый день — иногда она ранит меня одним фактом своего существования. И это нормально.
— Хорошо. — Она сжимает мою ладонь, и я с ужасом вижу, как ее глаза опять наполняются слезами.
Она вытирает щеки.
— Господи, я просто конченая идиотка… — Она делает еще один большой глоток, а затем говорит: — Мне нужно кое-что тебе сказать…
Терпеть не могу эти слова. Предложение, которое начинается так, просто не может закончиться хорошо. Это все равно что «Нам нужно поговорить…»
— Хлоя… — произношу я.
К счастью, меня спасает звонок. Кто-то пришел и стоит у входной двери. Ко мне не так уж часто заявляются посетители и уж точно не приходят незваные гости.
— А это еще кто, мать его? — спрашивает Хлоя с присущим ей теплом и добродушием.
— Понятия не имею.
Устало плетусь к входной двери и открываю замок. На пороге стоят двое в серых костюмах. Они еще не успевают и рот открыть, а я уже понимаю, что эти парни — из полиции. Есть в них что-то такое. Усталое выражение лица, плохие стрижки, дешевая обувь.
— Мистер Адамс? — спрашивает тот, что повыше, с темными волосами.
— Да?
— Я — инспектор Фернесс. Это — сержант Дэнкс. Вы приходили в участок днем, чтобы написать заявление о пропаже вашего друга Мика Купера?
— Я пытался. Но мне сказали, что его нельзя официально считать пропавшим.
— Да. Простите, пожалуйста, — говорит второй полицейский, лысый и невысокий. — Мы можем войти?
Я хочу спросить у них зачем, но они ведь все равно войдут, так что без разницы. Я отодвигаюсь в сторону.
— Конечно проходите.
Они шагают мимо меня в холл, и я закрываю дверь.
— Сюда, пожалуйста.
Вопреки своим привычкам, я веду их на кухню. И как только вижу Хлою, понимаю, что это ошибка. Она все еще в своем «вечернем» наряде. На ней — обтягивающий черный топ в черепах, крошечная мини-юбка из лайкры, сетчатые колготки и ботинки «Доктор Мартинз».
— О-о, а вот и компания, — говорит она, глядя на полицейских. — Как мило!
— Это Хлоя, она снимает у меня комнату. Мы друзья.
Эти двое — профессионалы своего дела, даже бровью не повели, но я-то знаю, о чем они думают. Старпер живет под одной крышей с молоденькой красивой девушкой. Или я с ней сплю, или я просто старый извращенец. К сожалению, скорее всего, дело в последнем.
— Могу я вам что-нибудь предложить? — спрашиваю я. — Чай, кофе?
— Джин? — Хлоя поднимает свою бутылку.
— Боюсь, мы при исполнении, мисс, — говорит Фернесс.
— Хорошо, — говорю я. — Тогда… эм-м… присаживайтесь?
Они переглядываются.
— Вообще-то, мистер Адамс, мы бы хотели поговорить с вами наедине.
Я смотрю на Хлою:
— Ты не против?
— Ну что ж, ладно. — Она хватает бутылку и стакан. — Буду нужна — стучи.
А затем она окидывает полицейских тяжелым взглядом и выскальзывает из кухни.
Они рассаживаются, скрипнув стульями, я неловко устраиваюсь во главе стола.
— Так могу я узнать, в чем, собственно, дело? Я уже рассказал сержанту все, что знаю.
— Я понимаю, вам, наверное, покажется, что это слишком — повторять все заново, но не могли бы вы рассказать об этом теперь и нам, и в подробностях?
Дэнкс вынимает ручку.
— Ну… Майки был здесь вчера вечером.
— Простите, а не могли бы вы начать еще раньше? Почему он приехал? Насколько нам известно, он живет в Оксфорде?
— Мы старые друзья, он вернулся в Эндерберри и захотел со мной встретиться.
— Насколько старые?
— С детства.
— И вы поддерживали связь?
— Не особенно. Но иногда неплохо повидаться друг с другом.
Они кивают.
— Так или иначе, он заглянул ко мне на ужин.
— В котором часу это было?
— Он приехал в семь пятнадцать.
— На машине?
— Нет, пришел пешком. Отель, в котором он остановился, не очень далеко отсюда. Думаю, он хотел выпить.
— Как, по-вашему, сколько он выпил?
— Ну… — Я мысленно пересчитываю пустые бутылки в мусорном ящике. — Знаете же, как это бывает. Ешь, говоришь… Может, шесть или семь бутылок пива.
— Прилично!
— Да, наверное.
— В каком, на ваш взгляд, состоянии он покинул ваш дом?
— Ну он не спотыкался и не нес всякую чушь, но был довольно пьян.
— И вы позволили ему вернуться в отель?
— Я предлагал вызвать такси, но он сказал, что хочет прогуляться, чтобы протрезветь.
— Так. Можете сказать, в котором часу это было?
— В десять, десять тридцать. Не так уж поздно.
— В тот вечер вы видели его в последний раз?
— Да.
— Вы отдали его бумажник сержанту?
— Да, но это было чертовски сложно, она хотела, чтобы я оставил его у себя, но я настоял.
— Как он вообще попал к вам в руки?
— Наверное, Майки забыл его, когда уходил.
— И вы не попытались вернуть ему этот бумажник той же ночью?
— Я не знал о нем до сегодняшнего дня. Хлоя нашла его и позвонила мне.
— В котором часу?
— Примерно в обед. Я пытался дозвониться до Майки и сказать ему, что он забыл бумажник, но он не отвечал.
Снова что-то записывают.
— И тогда вы пошли в отель, желая убедиться, что с вашим другом все в порядке?
— Да. Они сказали мне, что той ночью он не возвращался, и я обратился в полицию.
Снова кивают. А затем Фернесс говорит:
— Как бы вы описали своего друга в тот вечер?
— Он был в порядке… То есть абсолютно нормальный.
— У него было хорошее настроение?
— Ну, думаю, да.
— Какова была цель его визита?
— Могу ли я спросить, уместно ли это?
— Что ж, он много лет не выходил на связь, а затем — как гром среди ясного неба. Это странно.
— Как говорил Джим Моррисон, люди вообще странные.
Они смотрят на меня без всякого выражения. Явно не фанаты классического рока.
— Слушайте, — говорю я. — Это была обычная дань вежливости. Мы болтали обо всяком, о том, чем оба занимаемся, о работе. Ничего особенного или важного. А теперь могу ли я узнать, к чему все эти вопросы? С Майки что-то случилось?
Кажется, они раздумывают над ответом, а затем Дэнкс закрывает свой блокнот.
— Сегодня было найдено тело. По описанию похоже на вашего друга Майки Купера.
Тело. Майки. Я пытаюсь проглотить эту информацию, но она комом застревает у меня в горле. Я не могу говорить. Мне даже дышать трудно.
— Вы в порядке, сэр?
— Я… я не знаю. У меня шок. Что произошло?
— Мы вытащили его тело из реки.
«Зуб даю, он уже весь распухший, зеленый и без глаз. Потому что рыбы съели его глаза».
— Майки утонул?
— Мы все еще пытаемся установить обстоятельства смерти вашего друга.
— Если он упал в реку, что тут устанавливать?
Они обмениваются странным взглядом.
— Парк Олд-Мидоуз находится далеко от отеля, в котором поселился ваш друг?
— Думаю, да.
— Тогда как он мог оказаться там?
— Может, он хотел еще немного прогуляться, чтобы протрезветь? Или заблудился?
— Может.
Они явно сомневаются в чем-то.