Нахалка

— Первоклассная! — вспомнил хитрец мои наставления, поцеловал в висок и пошел играть.

Я заняла одно из кресел для зрителей и постаралась абстрагироваться от происходящего. МЧ мощно отвечал на подачи и первые минут десять отбивал уверенно и легко. Затем стал потирать зажатое мной в самолете плечо, и недовольно на меня поглядывать. В ответ просияла невинной улыбкой.

Любимую женщину Макса Чадова мужчины разглядывали с интересом, а представительницы женской половины в большинстве своем встречали «в штыки». Двое из них во время произнесения «обыденных» фраз приветствия тут же начинали кого-то искать в толпе. Первый трюк блондинки Кристин я упустила, не придав значения. Но когда поиском неизвестной занялась брюнетка Келли, и, судя по лицу, нашла, я обернулась в ту же сторону.

Интуиция не подвела. Это была женщина. Красивая, ухоженная, уверенная и холодная. Она держалась приветливо и улыбалась супруге Нолана, которая что-то ей, радуясь, рассказывала. Келли извинилась и отошла от нас.

— А вот и Элиза, — прошептал Макс в мою макушку. — Сейчас познакомимся.

— Кристин и эта Келли, ее близкие подруги?

— Подруги, о близости их дружеских отношений мне неизвестно.

— Милая, я так тебя люблю, — вдруг прошептал он, и я удивленно вскинула голову.

— Повтори.

— Милая, я так тебя люблю… за твою внимательность.

— А! Спасибо дорогой, — говорю и краем глаза замечаю как ледяная леди начала неспешное движение в нашу сторону. Она несколько раз останавливалась, чтобы поздороваться с кем-то из знакомых, но неотвратимо шла к нам. Одетая скромно и со вкусом она разительно отличалась от собравшихся гостей. И неудивительно, классика ей шла и выделяла, когда прочие и я, в том числе, были одеты по-спортивному и проще. К тому же массивные кольца на руках усиливали разницу.

— Макс! — я присмотрелась к ее рукам. — Она же замужем.

— Знаю.

— Тогда зачем здесь я?

— Нужна. — Последовал невозмутимый ответ.

— Ты не пояснишь?

— Ее замужество не проблема в некоторых вопросах.

— Ничего себе! — захотелось его стукнуть. Один раз, а затем еще раз. Ладно, потом выведаю. — То есть ты уверен в необходимости моего присутствия?

— Всецело, как и прежде. И пока она занята другими, могу продолжить знакомить тебя с людьми.

— Вполне, все равно я с ними вряд ли встречусь в будущем.

— Спешишь с выводами. Ты получила крупный заказ на оформление, придется тебе учить иностранный язык и запоминать людей тщательнее, чем ты делала это до сих пор.

— Ты не открыл вселенную. И я прекрасно со всем этим справляюсь сейчас, как и прежде.

— По второму пункту спорить не буду, а что с первым? — он забрал из моих рук стакан с соком и повернул к себе.

— С первым все замечательно. — Ответила я, чувствуя неспешный ход его рук вдоль моей спины.

— И ты готова обсудить новинки дизайнерских решений с гостями?

— Конечно, готова! У тебя русско-английский или англо-русский словарик есть?

— И что я говорил, у тебя с языком проблема. — Отстранился МЧ.

— Макс, мне словарик не нужен. У меня с русским проблем нет, а вот у моих собеседников, они могут возникнуть! — временно омолодившая его улыбка стала гаснуть. Поворачиваюсь в его руках и встречаюсь взглядом с ледяной леди. Хотя нет, скорее с колким взглядом выжженной степи, где раньше колыхались зеленые травы и пробегали ручьи, а теперь свирепствуют песчаные смерчи.

Она подошла вплотную, обдав нас чем-то из Lacoste, и подставила Максу щеку для поцелуя. Воздушный «чмок» с ее стороны воздушным не стал. Намек понятен.

После произнесения приветствия она внимательно осмотрела нас. И я не осталась в долгу, возвращая цепкий взгляд и ту же скептическую улыбку. Что и говорить, вкус у Макса отменный. И к этому выводу мы с ней пришли одновременно. Видя их с Максом дружескую пикировку, я бы назвала ее вполне сносной и, может быть, приятной. Но единственный момент дал ясно понять, что с ней дружить не стоит.

Отходя от нас, она что-то спросила у МЧ насчет игрушки и Грэга. Макс напрягся, но ответил шуткой. Его напряжение сохранилось, по крайней мере, еще на полчаса, пока он не был приглашен играть в теннис.

После первого сета Макс поднял меня с кресла, — пошли, поедим!

— Пошли.

Он сам наполнил тарелки и стаканы, и повел меня к небольшому столику. Вскоре к нам присоединилась молодая пара Смитов. Разговор вел Макс, он шутил, они с легкостью поддерживали. Говорили на английском, но легкая атмосфера позволила расслабиться. За столом царил веселый смех, а рука Макса лежала на моей пояснице, когда к нам решила присоединиться Элизабет и еще одна пара, имена которых я забыла.

Вот тут теплая ладонь мужчины собственнически и нагло сместилась, основательно ниже спины. И обхватила то, что на людях обхватывать не стоит. Пара отреагировала понимающими улыбками, Элиза внутренне напряглась, с болью в глазах оглянулась. Когда она вновь посмотрела на нас, лицо ее было сдержанно приветливым вновь.

— Макс, убери руку.

— Почему? — невинно поинтересовался шалунишка.

— Ты только что унизил меня, себя и своих друзей одним нелепым движением.

Его рука плавно сместилась на мою талию, и большой палец нежно погладил кожу.

— Каким образом?

Поворачиваюсь к нему. Вау! У него на лице не отразилось ни недовольства, ни раскаяния, ни злости, ничего из обычного мужского набора. Прекрасно!

Продолжая улыбаться, поясняю. — Понимаешь, женщины, терпящие аналогичное на людях, относятся к одному определенному сорту. Этим ты унизил меня. — Улыбнулся, кивнул.

— Ты, согласный тратить свое время на такую мадам, унижаешь своим выбором себя. — Он чуть нахмурился.

— А приведя подобную к друзьям, нелепо подчеркиваешь, какого мнения ты об их обществе и гостеприимстве.

— Ясно. — Он просиял улыбкой так, словно я только что дала вольную на любые его действия. Вот только глаза остались серьезными. Даже когда меня поцеловали в висок. У него настроение опять изменилось.

— Не могу сказать, что не нравится. — Я потянула его за ворот футболки. — Но лучше всего это делать тет-а-тет. А хочешь проявить заинтересованность в «исчезновении» просто внимательно и долго смотри на меня.

— Хорошо. — На этот раз меня поцеловал в щечку.

— К тому же мои руки, плечи и лицо всегда будут рады нежной ласке. И губы не откажутся и от легкого поцелуя.

— Это намек?

— А ты как думаешь? Облапал и останешься без наказания?

— Ты выбрала не то наказание.

Наш диалог Дэвид прервал покашливанием.

— Если он сейчас скажет, что нам следует уединиться, в этом будешь виноват ты.

— Не скажет. — Парень выудил из сумки волейбольный мяч и подбросил его, привлекая желающих на площадку. — Предлагает сыграть. Я пас.

— Я — за!

— Как? — удивление МЧ было неподдельным.

— Дай размяться. И не переживай за перевод, мне на руках покажут что к чему.

Я вклинилась между Владом, знающим русский язык, и Амандой, кажется. На втором поле разминались Кристин, супруги Смитов и еще те, которых я нечаянно забыла. Теперь придется быть внимательнее к разговорам. Обратятся к кому-нибудь из них — и запомню, как зовут. А что делать со своими? Кричать «эй ты в красном джемпере, принимай мяч!?» или «кроссы на подъеме, ты подаешь!» смешно. Я дернула Влада и попросила повторить, кого и как зовут.

Спасибо, человек понял меня, тихо пояснил. Парень в красном джемпере Пол, мужчина лет сорока с повернутой назад кепкой — Джим, первая девушка с кроссами на подъеме Лили, вторая, чуть старше, в зеленой юбке-шортах — Аманда.

Нужно было еще спросить, кто и с какой позиции лучше играет, и какие мячи может принимать, но не рискнула командовать. Все же люди поиграть пришли, а не «мочить» противника гуманными способами. За первые пять минут нам забили два мяча, подметив, что девушки вышли скорее покрасоваться, а не играть. Вместо удара по мячу, летящему прямиком в их зону, обе шарахались в сторону, сбивая с ног и тех, кто спешил на помощь.