Страница 3 из 7
– Нет, моё неумение не обращать внимания на пустяки, дорогие хозяева!
А затем кто-нибудь из них или все трое разом плакали, и каждый думал своё.
Нэна думала: «Конечно, нельзя было нанимать собаку в няньки», – и миссис Дарлинг промокала Нэнины слёзы своим платком.
– Этот негодяй! – восклицал мистер Дарлинг, и Нэна вторила ему лаем.
Так они сидели рядышком в опустевшей детской, припоминая все подробности этого ужасного вечера в пятницу…
Начался вечер совсем обыкновенно, безо всяких событий, как тысячи таких же вечеров.
Нэна согрела воду, чтобы выкупать Майкла, посадила его к себе на спину и потащила в ванную.
– Не хочу я спать! – вопил Майкл, хотя прекрасно понимал, что все эти вопли не помогают. – Не хочу, Нэна, ещё рано ведь! Нэна, не буду тебя больше любить, раз так! Не хочу я купаться, слышишь?
Потом в детскую вошла миссис Дарлинг в белом вечернем платье. Венди очень любила, когда она надевала это платье. На миссис Дарлинг были надеты ожерелье и браслет. Браслет принадлежал Венди. Но пока она вырастет, миссис Дарлинг его одалживала у Венди. А Венди очень любила давать свой браслет маме поносить.
Венди и Джон перед сном играли в маму и папу и разыгрывали тот момент, когда родилась Венди.
Джон говорил: «Я счастлив сообщить вам, миссис Дарлинг, что вы теперь стали матерью», – таким тоном, как мог бы говорить сам мистер Дарлинг по такому случаю.
А Венди изображала миссис Дарлинг и запрыгала от радости, как это сделала бы сама настоящая миссис Дарлинг.
Потом так же разыграли рождение Джона, только ещё торжественнее, потому что родился мальчик.
В это время Нэна привезла Майкла из ванной, и Майкл заявил, что он тоже хочет родиться. Но Джон довольно грубо сказал ему, что им больше детей не нужно.
Майкл чуть не заплакал:
– Никому я, выходит, не нужен.
Ясно, что леди в вечернем платье не выдержала такой несправедливости. Она закричала:
– Мне нужен, мне нужен третий ребёнок.
– Мальчик или девочка?
– Мальчик, – подтвердила миссис Дарлинг.
Тогда он прыгнул к ней на колени. Казалось бы, незначительное событие. Но теперь они все его вспоминали, потому что это было в последний раз…
– Как раз в этот момент я и ворвался как ураган, да? – говорил мистер Дарлинг, глубоко себя презирая.
И действительно, тогда он напоминал ураган.
Дело в том, что он тоже одевался к званому обеду, и всё было в порядке до тех пор, пока не дошло до галстука. Трудно, конечно, поверить, но дело обстояло именно так. Этот человек, который знал всё про акции и проценты, не умел завязывать галстука. Правда, по временам галстук сдавался без борьбы. Но иногда всем домашним казалось, что лучше бы уж он проглотил свою гордость и пользовался готовым галстуком, заранее завязанным на фабрике.
В тот вечер был как раз такой случай. Он влетел в детскую, держа в руках измятый негодяйский галстук.
– Что-нибудь случилось, папочка?
– Случилось! Вот галстук – так он не завязывается! Видишь ли, он желает завязываться только на спинке кровати. Двадцать раз я пробовал, и двадцать раз он завязывался. А вокруг шеи не желает. Отказывается!
Ему показалось, что миссис Дарлинг не поняла всей серьёзности положения, поэтому он продолжал:
– Предупреждаю тебя, мамочка. Пока этот галстук не завяжется по-человечески вокруг моей шеи, я из дома не выйду. А если я из дома не выйду, то мы не попадём на званый обед. А если мы не придём на этот обед, мне лучше не показываться на службе. А если я там не покажусь, то мы умрём с голоду, а наши дети окажутся на улице.
Но даже после этой зажигательной речи миссис Дарлинг продолжала сохранять спокойствие.
– Дай я попробую завязать, милый.
Собственно, за этим он и шёл в детскую.
Своими мягкими, прохладными руками она завязала ему галстук, а дети стояли и глядели на то, как решалась их судьба.
Другой бы мужчина, может быть, и возмутился бы тем, что она сумела сделать это так легко. Другой, но не мистер Дарлинг. Он ведь был славным человеком. Он поблагодарил её кивком и через минуту уже скакал по детской с Майклом на закорках.
– Какую мы тогда устроили кучу-малу! – вздохнула миссис Дарлинг.
– В последний раз в жизни, – простонал мистер Дарлинг.
– Помнишь, Джордж, Майкл спросил меня: «Мамочка, а как ты узнала в первый раз, что это именно я?»
– Помню!
– Они были такие милые, правда?
– И они были наши. Наши! А теперь их у нас нет! Тогда куча-мала рассыпалась с приходом Нэны.
Мистер Дарлинг нечаянно наскочил на Нэну и тут же обшерстил свои новые брюки. И не в том даже дело, что брюки были новые. Это были первые в жизни брюки с шёлковой тесьмой по бокам!
Конечно, миссис Дарлинг тут же почистила их щёткой, но мистер Дарлинг опять завёл разговор насчёт того, что неправильно держать в няньках собаку.
– Джордж, Нэна просто сокровище!
– Не сомневаюсь. Только мне иногда кажется, что она принимает детей за щенят.
– Да нет же, дорогой! Я уверена, что ты ошибаешься.
– Не знаю, – произнёс мистер Дарлинг задумчиво. – Не знаю.
Миссис Дарлинг показалось, что наступил подходящий момент рассказать ему про мальчишку. Сначала он не хотел и слушать, но потом задумался, когда она показала ему тень.
– Эта тень не напоминает мне ни одного из моих знакомых, – сказал он. – Но мне кажется, что её обладатель – негодяй…
– Мы как раз об этом говорили, – вспоминал мистер Дарлинг, – когда Нэна вошла с лекарством для Майкла. Больше ты никогда не принесёшь пузырёк с лекарством, Нэна, и во всём этом виноват только я один!..
Он был, несомненно, мужественным человеком. Но тогда с этим лекарством повёл себя, прямо скажем, глупо. Если у мистера Дарлинга и были какие-то слабости, то одна из них заключалась в том, что ему казалось, будто всю жизнь он очень храбро принимал лекарства. Поэтому, когда Майкл начал отпихивать ложку с микстурой, которую Нэна велела ему принять на ночь, мистер Дарлинг сказал:
– Будь мужчиной, Майкл.
– Не хочу, не хочу! – капризничал Майкл.
Миссис Дарлинг пошла за шоколадкой, чтоб дать ему заесть. Мистеру Дарлингу это показалось баловством.
– Майкл, – сказал он строго, – в твоём возрасте я принимал лекарства без звука. Да ещё говорил при этом: «Спасибо, дорогие родители, что вы так обо мне заботитесь».
Он честно верил, что всё так и было на самом деле. Венди тоже всему верила. И поэтому она сказала, чтобы подбодрить Майкла:
– Пап, то лекарство, которое ты иногда принимаешь, правда противное?
– Намного противнее того, что пьёт Майкл. Я бы его принял сейчас, чтоб дать тебе урок мужества, Майкл. Только пузырёк куда-то потерялся.
Скажем, он не то чтобы потерялся. Просто как-то ночью мистер Дарлинг залез на стул и поставил лекарство на самую верхнюю полку шкафа, за шляпными картонками. Он и не догадывался, что Лиза обнаружила склянку во время уборки и вернула её на полку в аптечный шкафчик.
– Я знаю, где лекарство, папочка! – воскликнула всегда готовая услужить Венди. – Я принесу.
И она умчалась раньше, чем он успел её остановить. Настроение мистера Дарлинга моментально испортилось.
– Джон, – сказал он, поёживаясь, – если б ты знал, какая это гадость! Густая, липкая, приторная гадость.
– Ничего, пап, потерпи, – подбодрил его Джон.
В этот момент в комнату влетела Венди. Она держала в руке стакан. В стакане было лекарство.
– Правда, я быстро? – похвасталась она.
– Очень, – сказал мистер Дарлинг с иронией в голосе. – Только пусть Майкл пьёт первый.
– Нет уж, раньше ты, – заявил подозрительный по натуре Майкл.
– Меня может стошнить, – сказал мистер Дарлинг с угрозой в голосе.
– Давай, пап! – скомандовал Джон.
– Помолчи, Джон.
Венди удивилась:
– Я думала, ты его раз – и проглотишь!
– Не в этом дело. Дело в том, что у меня – полстакана, а у Майкла только чайная ложка. – Он едва не плакал. – Так несправедливо.