Венец демона

Все замерли, а парень отчаянно завопил от боли. Преподаватель после секунды промедления просто облил нас неизвестно откуда взявшейся ледяной водой, видимо, прибег к помощи стихии. Это спасло Кувалду от сгорания, а мою ярость немного поубавило. Сокурсники сразу заголосили, делясь эмоциями от увиденного.

- Аля, - произнес учитель благоговейно, - ты меня восхищаешь! Такой сильный огонь! Первый призыв к стихиям и уже две отозвались! Я тобой очень доволен! А ты, Гриша, - строго он обратился к Кувалде, - научись обращаться с девушками. Отправляйся к целителям, а потом ко мне, отрабатывать наказание.

Кувалда посмотрел на меня со смесью злости и боли во взгляде, я ответила не менее кровожадно. Развернувшись на каблуках, парень покинул аудиторию, не дожидаясь звонка. Я его знатно потрепала, обгоревшие клочками волосы, прожженная одежда и страшные волдыри на открытых местах, куда дотянулся мой огонь.

Тут, наконец, прозвенел спасительный колокол, а я, заливая пол потоками воды вокруг, подошла к сидящей на полу Варе. Преподаватель не удосужился ни высушить меня, ни помочь ей, просто унесся в свой кабинет, предоставив нас самим себе.

- Ты как? - спросила я, помогая девушке подняться.

- Терпимо, - шмыгнула носом та, а в голосе слышались слезы, - спасибо.

- Не за что, не позволяй всем подряд вытирать о тебя ноги! Я же видела, что ты намеренно не бьешь его во всю силу, - наставительно поучала я.

Та не успела ответить, как на меня набросились радостные Игорь и Вадик.

- Мать, - хохотнул первый, - да ты крута! Поджечь самого Горюшкина и остаться невредимой, да у тебя стальные яйца!

- Прекратить балаган! - рявкнула я, понимая, что Варе от шума станет хуже, - во-первых, у меня нет яиц, я девушка, - продолжила уже тише, но так же зло, - а, во-вторых, помогите Варе дойти до целительского крыла, заодно хоть пользу принесете.

- А сама чего не поможешь? - попытался съехать Вадик.

- А я к Сатане иду, на отработку наказания, не забыли?

Парни скисли и согласились помочь девушке, хоть та и заверяла, что справится сама. Я же, подхватив рюкзак, ринулась в сторону второго этажа и знакомого до зубовной боли кабинета.

Спустя десять минут я стояла напротив двери в кабинет некромантии и тяжело дышала, капая на пол остатками воды с одежды и волос. Было холодно и мокро, но на переодевание и сушку времени не было. Я сдула с лица прилипший локон, больше похожий на паклю, и, наконец, постучала. Дверь отворилась сама собой, как обычно. Сатана восседал за рабочим столом в аудитории, основательно закопавшись в ворох бумаг. Видимо, проверял чьи-то работы.

- Можно? - поинтересовалась я, чувствуя себя не в своей тарелке.

- Входите, Ворошилова, - отстраненно ответил он, не отрываясь от работы и не смотря на меня.

Я приободрилась. Может, он повелит мне что-нибудь вымыть или подготовить? Я даже воду с собой принесла. Последняя мысль заставила развеселиться, и я чуть было не захихикала, но вовремя остановила себя. Не то место нашла для веселья и не ту компанию. А может, у них тут в чести телесные наказания? Розги или что похуже? Я уже достаточно себя накрутила, пока дошла до его стола и встала по стойке смирно напротив мужчины. Ботинки препротивно хлюпнули, и преподаватель тут же вскинул голову. Его глаза расширились от удивления, а губы против его воли сложились в полуулыбку. Да, мокрая как курица я, это очень смешно! Внутри меня снова подняла голову поутихшая было злоба.

- Решили искупаться? - изогнул он одну бровь, сдерживая, как мне показалось, смешок, - на улице вроде не лето уже.

Я злобно на него воззрилась, и чего привязался? Нет бы, сразу к делу перешел, а то уже извела себя мыслями о возможной каре.

Он прокашлялся, явно считав мои мысли, и все еще насмешливо поинтересовался:

- Так, где вы умудрились вымокнуть?

Вместо ответа я громко чихнула и хлюпнула носом. Он тут же нахмурился и сплел, видимо, высушивающую сеть, направив ее на меня. Меня тут же окутало мягкое тепло, прямо как вчера в подземелье, а волосы и одежда начали постепенно высыхать. Я испытала острое чувство благодарности. Надо обязательно будет выучить это полезное плетение!

- Спасибо! - от души поблагодарила я, ощупывая топорщащиеся в разные стороны волосы.

Да, для прически это минус. Я тут же стянула локоны в подобие хвоста, припасенной заранее резинкой. Мои непослушные патлы немного отросли с последней стрижки, совершенной в начале лета, и прикрывали сзади шею.

- Не за что, - ухмыльнулся он, с интересом разглядывая творение своих рук, - как я понимаю, вчерашнему моему совету вы не последовали, - я непонимающе заморгала, - не пошли с утра к целителям, - пояснил он, - надеюсь, после отработки наказания вы все-таки послушаете старшего и загляните в их крыло? Вы ведь не хотите заболеть? - я отрицательно замотала головой, - Вот и славно. Но мне, все же, интересно услышать ваш ответ.

- Я не специально вымокла, - буркнула я, решив поведать причину столь экстравагантного своего вида, - на стихийной магии мы отрабатывали воздух, а у меня плохо получалось, потом я заметила, как Кувалда опрокинул Варю, и разозлилась. Сильно разозлилась. Он загорелся, я тоже. Преподаватель нас и потушил, а сохнуть было некогда, - закончила я быстрый рассказ и опасливо уставилась на Сатану, ожидая его реакции.

Он фыркнул и огорошил меня глухим смехом. Я вылупилась на него, как на восьмое чудо света. Этот потусторонний всеобщий кошмар вновь демонстрировал мне свою человеческую натуру, что сердце опять предательски екнуло. Да что со мной? Я нахмурилась, ожидая окончания припадка преподавателя.

- С вами, Ворошилова, не соскучишься, - произнес он хрипло, наконец, отсмеявшись.

- Рада, что вам весело за мой счет, - съязвила я недовольно.

Он выгнул бровь, но не стал комментировать мой сарказм.

- Что ж, тогда пора приступить непосредственно к наказанию, - перешел он на деловой тон, отчего я непроизвольно съежилась, - я надеюсь, у вас не возникло вопросов по поводу индивидуального задания? - я отрицательно помотала головой. - Это хорошо, тогда присаживайтесь за первую парту и приступайте к его выполнению. Учебники и листы найдете там же, надеюсь, ручка у вас есть, - я кивнула, после чего он потерял ко мне интерес и вернулся к своей работе.

И это все?! Никаких полов, никаких розг?! Наверное, я была слишком ошарашена простотой наказания, да еще и полезностью для меня, что он вновь оторвался от бумаг. На сей раз менее довольно.

- Вам что-то непонятно? Объяснить на пальцах, отвести за ручку? - в его словах сквозила издевка, но я не обратила внимания на это.

- Просто я ожидала несколько другого, - промямлила я честно, правда зачем, не знаю.

- И чего же? - в его обычно холодном взгляде вновь плескалось веселье.

- Физической работы там или, - я замялась, отчего-то заливаясь румянцем, - телесных наказаний.

- Вы мазохистка? - недоверчиво оглядел он меня с ног до головы, отчего я еще больше смутилась.

- Нет, просто про вас много разных страшных вещей рассказывают, вот я и приготовилась к худшему, - продолжила мямлить я, пряча глаза.

- Ворошилова, мы живем уже в двадцать первом веке, сейчас телесные наказания в школах, а тем более в колледжах и университетах мало того, что не приняты, но и иногда преследуются законом. А теперь, если вы все для себя выяснили, соизвольте приступить к отработке.

Я лишь кивнула и юркнула за ближайшую парту, где аккуратной стопкой лежали учебники и рядом желтоватые листы явно для черновых работ. Достав из портфеля, как только его умудрилась не намочить, ручку, принялась за работу. Чтение новой информации настолько меня увлекло, что я забыла обо всем на свете.

Оказалось, что инициацию проводят специалисты высокого уровня некромантии для способных к этой силе в возрасте от шестнадцати до восемнадцати лет, потому что ранняя инициация чревата не очень приятными последствиями. Это могли быть кошмары, как у меня, мог быть лунатизм с обязательным посещением кладбища или неприятные видения, которые могли помутить детский рассудок. Потому что Грань всегда пыталась общаться со своими детьми, то есть некромантами, только способы у нее были жутковатые. Также очень редко встречались случаи непроизвольной инициации, или самоинициации, когда рядом с потенциальным некромантом умирал кто-то очень близкий и причинял ему сильные душевные страдания. Видимо, это мой случай, правда, бомж вряд ли был мне близок. Тогда сыграл на руку самоинициации шок и ранний возраст, когда границы норм размыты, и ты веришь во все подряд, особенно, когда отчетливо все чувствуешь.