Владыка

…Чувствовал ли Владыка предстоящую смерть? Не могу сказать определенно. Возможно, и чувствовал, но ведь он никогда не перекладывал своих скорбей на плечи других… Во всяком случае еще нынешней весной, оказавшись в больнице, он вдруг сказал: «Пора готовиться к смерти». Я, конечно, протестовал, – для меня вообще такие разговоры тяжелы, но Владыка попросил читать ему дневники: день за днем, всю жизнь… Видимо, чтобы еще раз проверить ее перед кончиной…

Впрочем, я до сих пор не ощущаю, что он ушел от нас. Наоборот: ощущаю его живое присутствие. И то же чувствует наш храмовый иподиакон Юрий. Это чувство, должно быть, знакомо всем, кто любил и продолжает любить Владыку Иоанна.

За советом

Священник Игорь Филин, настоятель церкви прп. Серафима Саровского в п. Песочный

Вспоминается первая проповедь Владыки Иоанна, сказанная на кафедре Санкт-Петербургских митрополитов. Тогда я и увидел его впервые. Когда слушал Владыку, сердце подсказывало: это воистину пастырь добрый, проповедник Христа Распятого. Моя возникшая тогда любовь к своему архипастырю оказалась взаимной. Вскоре, уже в 1990 году, Владыка Иоанн рукоположил меня, грешного и недостойного, в сан священнодиакона, а потом и во пресвитера. Те недолгие пять лет, что я провел под его архипастырским окормлением, были годами духовного руководства Владыки. Он никогда не терял из виду тех людей, которых рукополагал. Я это чувствовал по себе, по его назиданиям, порою – выговорам, которые делались с любовью, по редким поощрениям, которые он преподавал.

Особенно запомнился мне день рукоположения во иереи. Преисполненный радости от произошедшего, веруя, что Таинство Священства должно дать мне особые силы, я подошел после литургии под благословение архипастыря, чтобы выслушать его отеческое наставление. Благословив, Владыка наклонился ко мне и сказал: «Ты, наверное, думаешь, что теперь все приобрел? Запомни: если то, что ты сегодня получил, умножать не будешь, то потеряешь». Эти слова оказались для меня совершенно неожиданными. Потому что тогда действительно казалось, что ничего особенного теперь делать не надо будет, только лишь пользоваться той благодатью, которая дается в таинстве рукоположения.

Встреч с Владыкой было много. Поначалу я служил в Смоленской церкви, а Владыка любил там молиться. Нередко он бывал очень слаб. И первую половину службы просиживал, вытянув свою больную ногу, на скамеечке. Молитва укрепляла его, благодать блж. Ксении воодушевляла. Чувствуя себя столь немощным в начале службы, Владыка преображался и заканчивал ее длинной проповедью. Всякий раз, слушая его, я получал большую духовную пользу. Хотя очевидно было, что проповеди он специально не готовил, а говорил по вдохновению что-то глубоко пережитое им.

Обладал Владыка и даром прозорливости. Со мной было несколько случаев, когда я мог в этом убедиться. Об одном, наверное, можно рассказать. Однажды кришнаиты решили провести в нашем городе религиозную акцию. Со своим идолом они собирались пройти по Невскому проспекту. Эта идея возмутила многих православных жителей Санкт-Петербурга. Мы увидели в этом осквернение города святого Петра. Никогда еще идолопоклонники не совершали своих шествий по центральному проспекту города. Мы с прихожанами решили пойти на Невский проспект, выставить пикет, чтобы выразить свое отношение к происходящему. Накануне неожиданно раздался звонок из резиденции Митрополита. Я был в недоумении: зачем я, настоятель пригородного прихода, мог понадобиться Владыке? Подошел к телефону и услышал следующее: «Говорят, отец, ты любишь на демонстрации ходить…» – «Да нет, Владыка, только в детстве ходил». – «Любишь-любишь… Скажи, куда ты собрался?» – «Честно говоря, против кришнаитов хотим выступить». Я совершенно растерялся, т. к. не мог понять, откуда об этом Владыка мог узнать. Никому я не рассказывал, а среди наших прихожан некому было доложить Владыке о моем решении. От неожиданности я бормотал что-то невнятное и услышал архипастырское назидание. Владыка поведал известную историю из жития прп. Макария. Святой со своим учеником встретили идольского жреца. Ученик обругал жреца, за что был избит. А преподобный добрым отношением привлек жреца к крещению. Конечно, я знал эту историю. Закончив, Владыка спросил: «Ты понял? Надо сначала научить своих прихожан любви. А потом уже идти против заблудших». Как было ни трудно согласиться с таким указанием архиерея, но я решил послушаться. Но, послушавшись, я рассуждал, откуда же он мог узнать об этом. В конце концов я решил, что ниоткуда Владыка не мог узнать. То есть Духом узнал о моих намерениях. Были и другие случаи, убедившие меня, что от Митрополита Иоанна трудно скрыть свое душевное состояние.

Удивляло то, что Владыка был необычайно доступен. Я, настоятель небольшой пригородной церкви, имел возможность позвонить ему и спросить совета. И днем, и вечером. Однажды у меня появилась настоятельная потребность получить совет, обсудить дела. Огорчаясь своей занятостью, Владыка назначил мне встречу в ближайший день на девять часов вечера. Я приехал и просидел у Владыки часов до одиннадцати, келейница дважды заходила и стыдила меня: «Побойтесь Бога, батюшка, Владыке нужно отдыхать, ему нездоровится». Владыка, улыбаясь, говорил: «Иди-иди, мы еще поговорим». В конце концов он меня исповедовал – тяжелый груз был на душе. Но после меня Владыку ожидал еще один посетитель: его рабочий день продолжался.

Сейчас я себя корю, что мог бы чаще быть рядом с Владыкой, но, к сожалению, не ценишь то, что имеешь. И только потеряв, начинаешь понимать, что ты утратил.

Доклад

Священник Николай Головкин, настоятель церкви свв. апп. Петра и Павла в Шуваловском парке

Как-то легко и незаметно произошло мое сближение с Владыкой. Я мог спокойно и безбоязненно общаться с ним. Хотя он и был Митрополитом такой большой епархии, постоянным членом Синода. Можно было позвонить ему в резиденцию, попросить о встрече, в которой он никогда не отказывал. Поражало то, что он слушал меня и соглашался.

Однажды в 1993 году мы проводили конференцию, посвященную развитию и сохранению культуры народов России. Присутствовали председатели творческих союзов. Я был председателем президиума и вел конференцию. Мы вдвоем с Владыкой сидели в президиуме. Время докладов было строго ограничено: 20 минут, но предупредить об этом Владыку я не успел. После открытия конференции первое слово было предоставлено Владыке; он начал говорить. Прошло двадцать, тридцать, сорок минут. Слушали

Владыку хорошо, но план конференции оказался под угрозой. С докладами должны были выступать председатели творческих союзов. И я решился прервать Владыку. Позвонил в звоночек, говорю: «Все, Владыко, Ваше время вышло, уже двойное». И Владыка смиренно остановился: «Извини, – говорит, – отец Николай, увлекся». Конечно, Владыка сам располагал к такому простому отношению.

Божья воля

Священник Александр Захаров

Когда прихожане стали меня просить окормлять приход церкви Богоявления Господня на Гутуевском острове, эта идея показалась мне фантастической. Я был тогда воспитанником первого класса Санкт-Петербургской Духовной семинарии. Страшно было брать на себя такую ответственность за приход, за восстающий из руин храм, да и изучать совершение треб семинаристы начитают только в четвертом классе. Разговоры на эту тему длились долго, пока, наконец, один батюшка не положил им конец следующим образом. «Александр, – сказал он мне, – ты противишься воле Божией». – «А как же уразуметь ее?» – «Это просто. Раз люди просят, то нужно соглашаться, и, если воля Божия на это служение есть, надо ее слушаться и исполнять. А если воли Божией нет, то как бы за тебя ни просили, как ни ходатайствовали, тебя не назначат служить, да и все». Это простое объяснение меня успокоило. Подумалось, действительно, кто меня назначит настоятелем? Сказал прихожанам, чтобы писали прошение о моем рукоположении. Пошли на прием к Владыке, до этого времени мы лично не были знакомы. Его решение о рукоположении было для меня совершенно неожиданным. Пожалуй, это был редкий, удивительный случай. Во втором классе меня рукоположили и назначили настоятелем. Тогда я впервые задумался о Владыке.