Страница 3 из 11
В часе ходьбы от Пуэрто-Ордаз, вверх по течению, черные воды Карони разбиваются о стену высотой в сто десять метров и невероятной толщины, которой инженеры перекрыли древний каньон Некуима. И перед стеной простирается гигантское водохранилище, площадью восемьсот квадратных километров, где сформировался настоящий лабиринт из островов и заливов, совершенно изменив пейзаж, какой я помнил, когда бывал здесь раньше.
Говорят, что после завершения строительства, Гури станет самой высокой плотиной в мире, выше, чем даже знаменитая плотине в Асуане, в Египте, но больше, чем технические аспекты этого проекта, меня всегда восхищали те усилия, какие были затрачены для спасения диких животных, обитавших на землях, обреченных оказаться под водой.
В прошлом году здесь снимали документальный фильм, посвященный этой операции, что так и называлась – «Операция Спасение», и я с удовольствием вернулся сюда, узнать про результаты и встретиться с режиссером этого фильма, доктором Альберто Брузуал, специалистом по фауне Гайаны, и с кем я некогда вел длительные беседы о моем проекте по переселению африканских животных.
Когда я напрямую спросил его – сколько животных удалось спасти, он ответил, что удовлетворен работой своей команды:
– Более восемнадцати тысяч всяких особей, – добавил он. – И еще там некоторые остались. В общем и целом, вся эта «Операция» завершилась успешно, если принять во внимание, что погибло всего триста животных, то количество потерь несравненно ниже, чем число спасенных животных. Наибольший процент смертей приходится на кайманов и на анаконд – животных, которым, по нашим первоначальным расчетам, помощь-то и не нужна была вовсе.
Мне это показалось странным, поскольку все эти животные были прекрасно приспособлены для обитания в водной среде, но доктор пояснил:
– Следовало принять в расчет, что эти животные не все время ведут водный образ жизни, как рыбы. Все они дышат через легкие. Да, они ныряют и остаются под водой, охотясь, но всегда возвращаются на берег. Однако, после затопления, когда створы на плотине закрылись, они вдруг оказались посредине такого количества воды, что многие умерли от страха, сошли с ума от всей этой воды без берегов вокруг них. Очень часто расстояние до ближайшего берега составляло километров пять, не меньше, и это очень много для анаконды или каймана. Когда мы начали находить их тела, то пришлось пересмотреть все наши планы по спасению.
Все это, в чем я лично принимал участие, оказалось более чем интересно. Рано утром, едва рассветало, пироги и моторные лодки спускались на воду и отправлялись на поиски животных, попавших в беду, или спасти тех, кого обнаружили накануне – как обычно, против их воли – забрать с маленьких островов, что еще возвышались над поверхностью воды, и где они, на данный момент, нашли убежище, но ненадолго, потому что эти участки земли были обречены погрузиться под воду. Там приходилось выпускать собак-следопытов, чтобы те заставили животных прыгнуть в воду, где поймать их было гораздо легче, чем на суше. Обезьян, ленивцев, и даже дикобразов, и разнообразных кошачьих нужно было вначале заставить спуститься с деревьев, и мало кто из охотников не возвращался без следов зубов возмущенных обезьян на разных частях тела.
Самыми опасными оказались змеи, которых удалось спасти около тысячи, и из этой тысячи только сто оказались по-настоящему ядовитыми. Спасли также около пяти тысяч сухопутных черепах, в Венесуэле их еще называют «морокойес», и еще штук пятьсот дикобразов. Весьма поучительно выделить тот факт, что одинаково отнеслись ко всем животным, и к тем, которые считаются миролюбивыми, и к тем, кто таковым не считается – главное было сохранить естественную фауну во всей ее природной чистоте, без какой-либо дискриминации.
Дальнейшая судьба всех этих животных была самая разная. Основную часть перевезли – после краткосрочного отдыха, чтобы те забыли пережитый страх – на большой остров Короима, где на территории площадью в полторы тысячи километров достаточно места и пропитания для всех животных. Других отправили в разные зоопарки, а ядовитых змей поместили в серпентарий, где они теперь участвуют в изготовлении противоядий.
Вся эта «Операция Спасение» – согласно моим данным – оказалась достаточно дорогим мероприятием, поскольку при ее проведении были задействованы самые разнообразные средства, начиная от флотилии небольших суденышек и кончая вертолетами. Но результат стоил всех затраченных усилий, и в очередной раз человек продемонстрировал, что способен уважать Природу.
Особенно я оценил тот факт, и это очень порадовало меня, что венесуэльцы не пожалели денег на проведение этой «Операции», у которой было много общего с тем, что мы планировали сделать.
На следующий день небольшой одномоторный самолет, пилотируемый ветераном Гайаны, Педро Вальверде, за двадцать минут перенес нас на ранчо «Ато Масобрио», чьи пастбища были выкуплены Корпорацией Гайана, потому что часть из этих земель должна была оказаться на дне водохранилища перед плотиной Гури.
Те животные, что будут привезены из Африки, получат здесь и воду, и обширные пастбища, в этой Великой Саванне, расположенной на высоте в полторы тысячи метров и что протянулась вдоль всего правого берега Ориноко.
Места эти невероятно красивы, навевают чувство спокойствия и умиротворения. То тут, то там виднеются рощи из пальм мориче, что придают всему пейзажу вид почти райский, протекает множество рек и ручьев, несущих с собой золото и алмазы. Все эти земли почти пустынные, поскольку на всем их протяжении обитает всего лишь три процента населения Венесуэлы. Население состоит из сборщиков каучука, разнообразных любителей приключений, а также тех, кто занят поиском золота и алмазов, и еще там живут немногочисленные индейские семьи, миролюбивые по большей части и добывающие себе пропитание рыбной ловлей и охотой.
В свое время реки в этих местах изобиловали всякой живностью, но теперь жизнь здесь истощилась из-за привычки индейцев использовать яд «барбаско», что добывают из сока некоторых растений, и обладающий редким свойством одурманивать рыбу, после чего та поднимается на поверхность, где ее и собирают почти голыми руками.
Но все же не всю рыбу извели, в реках водится множество свирепых пираний, электрические угри, опасные скаты с шипами на хвосте, укол которых очень болезнен и еще одна рыба, обитающая исключительно в этих местах, под названием «четыре глаза», чей ближайший родственник будет найден позже на Галапагосах. Свое название, «четыре глаза», рыба получила из-за того, что и ее зрачок, и ее глазное дно разделены пополам: одна часть наверху, другая внизу, и это позволяет рыбе, когда она плавает у поверхности, видеть все, что происходит над водой и одновременно под поверхностью воды. Рыба выискивает пропитание на дне и в то же время следит за появлением своих врагов: чаек и уток, нападающих сверху.
Другая особенность этой рыбы – это то, что она живородящая, самка производит на свет потомство уже почти полностью сформировавшееся. Анальный плавник самца трансформировался в орган, способный вводить семенную жидкость в тело самки, и еще один любопытный момент – у половины самцов этот анальный плавник отклонен влево, а у другой половины – вправо. Таким образом, прежде чем совокупиться с самкой, самцу еще требуется найти ту, что подходит именно ему, под его плавник.
Что касается фауны этих мест, то она такая же малочисленная, как и человеческая популяция. Зато птиц здесь обитает великое множество, особенно попугаев и колибри, а также туканов, дятлов, но что касается других животных, то можно бродить днями напролет по этим равнинам и не встретить ни одно живое существо, тем более съедобное. И, тем не менее, эта Великая Саванна представляет из себя великолепную среду обитания для сотен самых разнообразных видов.
Может так случиться, что время от времени на нашем пути встретится дикобраз или броненосец, может быть, даже мы повстречаемся с муравьедом или анакондой, или одиноким ягуаром. Гораздо сложнее найти какого-нибудь оленя, косулю, лисицу или кабана. На берегах рек обитают игуаны и капибары, некогда селившиеся здесь большими колониями, но из-за безжалостного и неумолимого их истребления индейцами, которые считают этих животных деликатесом, популяция стремительно сокращается. На вершинах деревьев живут обезьяны, особенно обезьяны-ревуны, «белолицые» обезьяны капуцины, пауки «черная вдова», но их колонии не настолько многочисленны, как в Амазонии.