Цивилизация

Глава IV

Когда мы добрались до Острова Любви, Городом Солнца уже правили сумерки. «Наверное, Ра сейчас превратился в дряхлого старика и брызгает на всех слюной. Вовремя мы оттуда смылись», – мимоходом отметил я.

Я думал, что опять окажусь у водопада, однако мы опустились вовсе не там, а в густых непроходимых зарослях. От волнения я почти перестал дышать и в конце концов едва не врезался лбом в золоченые ворота, которые невесть откуда встали на моем пути. Я задрал голову, но ровным счетом ничего не увидел, все утопало во мраке. Пока я переминался с ноги на ногу, одна из створок медленно отворилась. Я почему-то не решался узнать, куда это мы пришли.

Мы вступили в основание зала, состоящего из огромных круглых колон с капителями в форме систров[40]. Крышей галерее служило небо. Меж колон свободно гулял легкий ветер, приятно обдувавший наши лица. Табуба взяла меня за руку, словно младенца, и мы неторопливо двинулись вперед. Лицо девушки выглядело очень серьезным. Мне тоже было не до шуток – я до смерти боялся споткнуться.

Вдали замерцал огонь. Это были небольшие масленые лампады, освещавшие квадратную каменную площадку, над которой возвышалось изваяние богини любви, выплавленное из материала с виду напоминающего электрум[41].

Когда Табуба подвела меня к статуе, я чуть было не ахнул. Площадку окружало кольцо папирусообразных колонн, меж которых замерли обнаженные девушки с цветками белого лотоса в руках. Заметив нас, девушки слаженно запели.

– Кто это? – чуть слышно прошептал я.

– Жрицы богини любви, – бесстрастно ответила Табуба.

– Зачем? – коротко спросил я.

– Семьдесят семь жриц любви стоят на страже от сумерек до зари, оберегая это место от сил зла.

Мы сели друг напротив друга.

– О, Исет, госпожа любви, пробудись, пробудись во мне… О, Исет, пробудись, возрадуйся… – принялась повторять Табута. – Пробудись, вновь рожденная, светлым золотом воссиявшая… Женского сердца владычица, пробудись о, прекрасноликая…

Девушка-тень выкрикнула какое-то непонятное заклинание, и между нами воспылал огонь. Я едва не отпрянул, и только каменное спокойствие Табубы пресекло мою панику. Через какое-то время я сообразил, что костер волшебный, потому что он не жжется.

Огонь постепенно затмевал все вокруг. Он окружил нас плотной непроглядной завесой, за которой скрылись все семьдесят семь служительниц любви. Огнем наливалась нависающая над нами статуя, превращаясь из серебристо-золотой в багрово-красную. Огонь сжег нашу одежду. Так что вскоре мы остались нагие и одинокие посреди бушующего океана магического пламени.

– Ты пытался выяснить, кто такие тени, Ани, – тихо произнесла Табуба. – Там, – она подняла голову к небу, которого не было видно, – простираются бескрайние звездные поля. Мы созданы богами. Наши тела состоят из звездной пыли, которая уплотнилась под их воздействием, создав форму. Все мы, и боги, и тени, пришли со звезд и в назначенный срок к ним вернемся, для того чтобы дать начало новому циклу.

– Не понимаю… – мотнув головой, прошептал я. – Все это сложно… не важно…

Она первой потянулась ко мне и прильнула кончиком своего носа к моему. Я уже знал, что так египтяне целуются (от дарующих наслаждения). Но я не стал идти на поводу у местной традиции, обнял девушку, притянул к себе и наши губы слились в долгом страстном поцелуе. И вместе с этим поцелуем все мысли, переполнявшие мой разум, улетучились. Наверное, они унеслись к тем самым звездам, о которых изъяснялась Табуба.

– Что это, Ани?.. – пролепетала моя возлюбленная.

– Я тебя поцеловал.

– Так не целуются.

– Целуются. Мне лучше знать… – я потянулся к ней.

Дальнейшее помню смутно. Как мы выбрались из храма, как на нас снова появилась одежда, как, наконец, очутились на берегу, ума не приложу.

Была уже глубокая ночь.

– Подожди, – шепнул я на ухо Табубе и исчез в темноте.

Добраться до воды оказалось не так-то легко. Порой мне приходилось продвигаться буквально на ощупь. Весь исцарапавшись, я все-таки достиг того места, куда стремился.

Я нарвал столько лотосов, сколько смог, а затем ступил в воду и прошел меж дарующих страстную силу столбов. «Ночь-то еще не закончилась», – подумал я.

– Вот, любимая, плети венки, – осыпал я девушку-тень цветами. – В знак того, что отныне мы будем вместе идти по жизни и никогда не расстанемся.

– Жизнь не всегда приводит нас туда, где нам хотелось бы очутиться, – возразила Табуба. Тем не менее, она живо взялась за плетение венков и, по-моему, делала это с большим удовольствием.

– Но ведь сегодня мы там, где нам хочется. Уверен, так будет и дальше, – самонадеянно заявил я. – Уж если начнет везти, везет до конца.

– Человек! Не спорь с тенью! – шутливым тоном упрекнула Табуба, после чего надела мне на голову белоснежный венок.

– Ну вот, не успели мы пожениться, а ты уже начинаешь верховодить, – я тоже возложил на нее венок.

– Но мы вовсе не поженились. С чего ты взял? – целуя меня (быстро она этому научилась) удивилась Табуба.

– Как? – оторопел я. – А я посчитал… Ты говорила про цветы…

– Ах, Ани, ты еще так много не знаешь, – усмехнулась девушка. – Чтобы пожениться, надо полететь к богине Сешат[42]. Она записывает имена влюбленных на листьях волшебного дерева Ишед, и тогда они становятся мужем и женой.

– Так махнем к ней. Где она живет?

– Сешат – дочь Тахути[43], она живет в Великом Лунном Городе.

– Надо же, а он мне и словом не обмолвился.

– Всему свое время, Ани. Это касается и визита к богине. Прежде чем прийти к Сешат, мужчина должен построить дом, в который приведет свою возлюбленную.

– Но я… не умею строить дома!

– А ты попробуй! – то ли в шутку, то ли всерьез сказала Табуба.

– Попробуй… ничего себе… – озадаченно проворчал я.

В замок Тахути мы вернулись, едва не опоздав к завтраку.

– А ты, парень, все-таки влюбился в эту смазливую девчонку, – догадался Тахути, увидев меня плавающим в бассейне с венком на голове. Произошло это спустя несколько часов после нашего возвращения.

– Ну, если честно, то да, – подплыв к берегу, ответил я. Пытаться обмануть бога мудрости было бы бесполезно. – А что здесь такого страшного, Тахути?

Мудрейший из богов покосился на меня, казалось бы, совершенно бесхитростным взглядом.

– Веселись, проводи день в веселии… – процитировал он слова местной песенки (я вздрогнул). – И не грезь о будущем, оно само тебя настигнет рано или поздно.

Он резко повернулся и торопливым шагом отправился прочь, оставив меня в полном недоумении гадать о дальнейшей судьбе.

Всю последующую неделю мы с Табубой были предоставлены самим себе. Повелитель Божественных Слов метался по бесконечным официальным приемам, связанным с чередой дней рождений богов и богинь. О нас он словно бы позабыл – никуда больше не приглашал и никакой работой тоже не обязывал. Он ведь все понимал, этот славный хитрюга Тахути.

Мы гуляли по тенистым паркам, уединяясь в их самых дальних уголках. Бродили по утопающим в сумерках улицах Города Солнца. Пили прохладную воду из придуманных Тахути шадуфов. И говорили…

40

По этому описанию можно понять, что Табуба привела Ани в Храм Любви, ведь систры являлись священными музыкальными инструментами богини Исет.

41

Электрум – «серебристое золото», минерал класса самородных элементов.

42

Сешат (Сешет), египетск. – покровительница письменности и писцов, в ведении этой богини находилось священное Небесное Дерево – Дерево Ишед, на листьях которого она записывала все важные события.

43

Существует несколько мифологических версий, касающихся родства Тахути и Сешат. По одной из них она была его женой, по другой – дочерью, а по третьей – сестрой.