Его выбор

– Уверен? – спросил, а сам только об одном думал.

Какие это людские законы приветствуют похищения и нападения? Что за законы у него извращенные? Сам не заметил, как когти трансформировались, от ярости, что в крови бурлила. Покончить бы с ним, но Мия не поймет, осудит, и все же кровь пустил… Что вызвало неожиданную для меня реакцию. Мужчина передо мной трансформацию начал, да, только, если я трансформировался за мгновение, то ему потребовалось больше времени. Это был даже не бой, обезумивший человек, не управлял волком, а волк волну силы альфы почувствовав, тут же хвост поджал, признавая во мне альфу. Наверное, именно это человека в нем разозлило, а может, просто не мог он долго быть в облике волка, потому что снова обратная трансформация произошла, и теперь на полу лежал человек голый, только уже поверженный и ничтожный.

– Один вопрос, прежде чем я уйду, как ты ее отцом стал? – присаживаясь над ним, спросил я, не мог поверить, что мать Мии якшалась с таким как он, таких мужчин стороной обходят, слишком неуравновешенные. Он дрожал всем телом, видимо не часто волку волю давал, вот отдачей сейчас и мучился, скрючившись, даже бить не нужно было, таким жалким он выглядел.

– Не помню, – постукивая зубами, ответил.

– Помнишь, ты все, рассказывай, – встряхнув его за плечи, прорычал.

– С матерью ее сексом занимались, а я в волка превратился в процессе. Она парой моей оказалась.

Виктор за моей спиной даже на землю сплюнул от его слов, а я только сильнее хватку сделал, сдерживаясь, чтобы не натворить ничего, о чем потом буду жалеть, смотря после в глаза любимой полные осуждения. Надеялся лишь, что когда власти откликнуться на мое прошение, заточение ему грозит пожизненное, и не моей рукой приговор будет вынесен, потому что для волка заточение смерти подобно. Нам воля нужна, воздух свободный.

– Почему не исправил все? Не объяснил? – скорее для пары своей уточнил, чем для себя, уже понимал, что ничего хорошего от него не услышу.

– Изнасиловал я ее, ясно? – оскалился он, – сбежала она от меня, – и столько безумия было в его глазах, что даже промелькнула мысль убить его по-тихому, чтоб не знал никто, по законам стаи вынести приговор.

– А дочь, как нашел тогда?

– Случайно, вот так везение, да? – ухмыльнулся он и зубы стиснул, содрогнувшись всем телом от спазмов его мучающих.

Я встал резко, поморщившись от вида жалкого, и Виктору кивнул, чтобы он тут остался, а сам за двери вышел. Омерзение, ярость и что-то еще похожее на жалость чувствуя. Противоречивые чувства испытывал. Он сразу был таким или это трансформация с ним такое сделала? Но если он говорит, что изнасиловал маму Мии, значит – сразу же. Таким не место в стае, таким вообще не место в этом мире. Дерьмо? Так он говорил мы считаем? Нет, он хуже.

В доме уже потасовка была, но я не обращал внимания, все запах пытался уловить, когда по лестнице поднимался. Смогу ли я это ей рассказать? Нет, вряд ли.

Скорей бы в объятья ее заключить, чтобы укрыть от мира этого, от невзгод обезопасить, впредь я не буду таким беспечным, только со мной или под охраной будет выходить. Волк одобрял мои намерения, порыкивая, скребся под кожей, пару услышать хотел, удостовериться, что в порядке все с ней. И я дал ему эту возможность, так быстрее будет, по пути раскидывая людей, что против меня пытались выступить. Странно, что не стрелял никто, но я об этом так, вскользь, подумал, а сам двери открывал, по пути попадавшиеся. Обезумел, не ощущая ее запаха, может, обманул он, но зов, настойчивый, мольбы полный, что усиливался с каждым моим шагом, говорил, что я в верном направлении двигаюсь. Но не было за дверями ее. Какую бы ни открывал, не было… и лишь за закрытой, которую выбил вместе с петлями, она оказалась.

Мгновенная трансформация, ее зов, все смешалось. В объятья заключил, понимая, что она – мир мой, и дети наши.

========== Глава 22 ==========

Мия

Я ведь на самом деле думала, что оборотни худшее зло, иначе быть не может, но сейчас понимаю, что это не так. Не зверь делает человека жестоким и неуравновешенным, нет, человек сам выбирает, кем он хочет быть. Зверем или нет. Признаюсь, мне стыдно перед стаей Макса, да что там, мне перед самим альфой стыдно за то поверхностное отношение, которым я их одаривала, и его в первую очередь, на самом деле не узнавая никого из них до конца. Даже с подругой лучшей, я старалась тему оборотней не поднимать, слушать об этом ничего не хотела, и этому не только страх виною, но и мое отношение к ним. Я была слепа, видела только то, что хотела. Зверей в людском обличие.

– А я как испугалась, – услышав сбивчивую речь Макса, произнесла.

– Тебе больше нечего бояться, я не допущу, чтобы с вами что-то случилось, – сверкнул глазами мужчина и еще сильнее сжал в объятьях.

– Как ты думаешь, почему он так поступил? Чего хотел? – спросила осторожно, почему-то была уверена, что он знает ответ.

– Понимаешь, есть люди, которые оборотней очень сильно не любят, – выпуская меня из объятий, проговорил он и к бару подошел, наливая себе в стакан жидкость коричневую, что-то похожее на виски, а мне даже холодно стало без его рук, странно, никогда не думала, что буду так себя чувствовать, – точнее не просто не любят, ненавидят, всячески желают нашего уничтожения, – сделал паузу мужчина, а после добавил, внимательно смотря мне в глаза, – вот ты, например, откуда взяла информацию о том, что оборотни не любят резких запахов? Никогда не поверю, что тебе нравилось обливается этой вонючей хренью.

– Из интернета, – стушевалась я, не совсем понимая к чему он ведет, а альфа кивнул в ответ, вовсе не удивленный.

– А ты когда-то задумывалась над тем, кто пишет эти статьи? Кто заходит на эти паблики, форумы?

– Разве не обычные люди? – вмешалась я, а он только усмехнулся и покачал головой отрицательно.

– Если бы все было так просто, – глотнув жидкости из стакана, продолжил, задумчиво смотря на меня, следя за моей реакцией, – за этим стоят организации, считающие своим долгом расправиться с оборотнями, пишут гневные статьи, придумывают небылицы, выдумывают какие-то оборонительные своды правил, которые не защищают человека, а скорее наоборот только провоцируют оборотней.

– Но зачем? – выдыхаю судорожно.

Я ведь никогда не задумывалась, кто стоит по ту сторону, мне казалось, просто тот, кто знает оборотней хорошо.

– Ошибок наших ждут, действий от нас хотят.

– А отец? – поморщилась я.

– А он один из тех, кто ими руководит, – пожал плечами альфа, будто это какие-то такие простые, можно сказать, повседневные вещи.

– Но почему? Он ведь тоже оборотень.

– Он человеком себя считает, – усмехнулся в ответ Макс.

– Не понимаю, – качаю головой, – его глаза… они же волчьи.

– Ты права, но это только частично правда. Он не человек, но и не оборотень – полукровка. Он сказал четверть, но я думаю – еще меньше, потому что от тебя запаха оборотней вообще не слышно. Не думаю, что твой отец вообще должен был превращаться, с той долей крови оборотней, что у него. Возможно, именно из-за этого его когда-то и не приняли в стаю, хотя, уверен, на то были другие причины, вот он и озлобился на нас.

– Он хотел с моей помощью чего-то от тебя добиться? – предположила я, спустя долгую паузу, а Макс в ответ кивнул.

– Да, ты права, но он не учел одного, мы не торгуемся, – сверкнули его глаза, а я шумно выдохнула, даже дрожь прошлась по телу.

Не хочу представлять, что было бы не приди он за мной. А Макс, видимо, почувствовав перемену во мне, приблизился, отставив стакан в сторону, и снова в объятья свои заключил.

– Но я бы все равно тебя нашел.

Хотелось в это верить, очень хотелось.

– Идем, скоро доктор придет, переоденешься в другое что-то.

– Но зачем? – не понимающе спросила, – со мной ведь все хорошо, – все же покорно следуя за ним.

– На всякий случай, не спорь, – отмел любое сопротивление своим голосом жестким, которым указания любил давать.