Его выбор

– Предлагаю тебе сделку. Об этом, – он выразительно указал на папку взглядом, – так и быть, забуду, не буду требовать отступных, хотя, если ты внимательно читала, за невыполнение обязанностей там указаны штрафные санкции, которые я могу легко стянуть по причине побега, – замолчав на мгновение, добавил, – но не буду.

– Это незаконно, – злясь еще сильнее, добавила я.

Что он такое говорит? Какие такие санкции? Я ничего не подписывала. Да, подпись может и моя, но я точно ее не ставила.

– Хочешь, позову адвоката? Он разберется, что законно, а что нет, – я, в ответ на его слова, вспыхнула, покраснев.

Еще этого не хватало, чтобы кто-то читал это непотребство.

– Нет уж, – отрицательно покачала головой, а затем спустя мгновение, решившись, заглянула в глаза мужчины. – Чего вы хотите от меня?

– Будь моей…

– Вашей? – перебила мужчину, не дав ему договорить.

Неимоверная злость на всю эту ситуацию бурлила в крови, заставляя говорить яростно и гневно, как никогда раньше до этого.

– Это шутка какая-то, да? Договора эти бредовые? Предложение? Да, я лучше удавлюсь, чем с оборотнем, – руки сжимались в кулаки, а я выплевывала рвущиеся наружу фразы, как ядовитую воду. – Почему вам не сиделось в своих пещерах, где самое место зверям? Это… это цивилизованный мир, а не дикий лес, – выдохнула я, впиваясь взглядом в мужчину.

В ответ, Макс наигранно широко улыбнулся и с опасным каким-то блеском в глазах, приблизил свое лицо вплотную к моему.

– Звери, говоришь? – тягуче протянул альфа, а я до этого, вставшая со своего места, почувствовала, как уменьшаюсь в размерах под его взглядом и тем выражением, что он меня одарил.

Злость и негодование сменяли страх, перед мощной силой, что излучал мужчина. Макс резко потянул мои волосы назад, убранные в хвост, так что я аж задохнулась испугом, поневоле открывая оголенную шею, с нарастающим ужасом, ожидая, что будет дальше.

– А мы и есть звери, – пугающе произнес, пока я пыталась оттолкнуть его от себя, но он напоминал бетонную глыбу, неизбежно движущуюся на меня, как лава вулкана, обжигающую и смертельную.

В его глазах мне увиделся приговор и мгновенное его исполнение. Я сотню раз пожалела, что приехала в этот город, устроилась к Максу на работу, поверила подруге, что считала оборотней безопасными. В секунде вся жизнь промелькнула перед глазами, я даже с какой-то обреченностью, понимая, что это конец, зажмурилась, не желая смотреть в его пылающие глаза, но вместо боли, пораженно почувствовала шумное дыхание у шеи, которое тут же пропало, как и его стальные тиски, вместе с рукой в моих волосах.

Я вскинула голову, изумленно, ведь думала, меня тут убивать сейчас будут.Но Макс не скалил зубы, не нападал больше, даже стоял в отдалении от меня, хоть я и не поняла, как он так быстро переместился. Мои глаза даже не сумели отследить это движение.

Как ни странно, но это обстоятельство успокоило, даже дыхание нормализировалось, а ведь только что, буквально – не дышала, страшно было до жути, но видимо у каждого человека есть свой какой-то предел, после которого уже становится не так страшно. Я свой все-таки перешагнула, когда ждала быстрой и болезненной смерти.

– Но ты больше не в цивилизованном обществе, – добавил альфа, смотря на меня нечитаемым выражением лица.

– Что это значит? – непонимающе выдохнула.

– Только то, что я сказал. Тебе придется смириться.

– С чем? – чувствуя, как нехорошее предчувствие, так и маячит впереди сигнальными огнями.

– Что, переехав сюда, ты больше не принадлежишь себе.

– И что теперь? – опустив голову, спрашиваю, а Макс, оказавшись возле меня, поднимает голову за подбородок и, заглянув в глаза, припечатывает.

– А теперь, дорогая моя Мия, ты будешь хорошей девочкой, поднимаешь свою попку и пойдешь наверх готовиться к запланированному приему, которого по своей глупости хотела избежать, – я сглатываю и киваю обреченно.

Ладно, хочет прием, будет.

Ах, да, я же не рассказала всех причин своего побега. Сбежала я не только потому что альфа давал недвусмысленные намеки, то наклоняясь слишком близко, обдавая дыханием, то проводя ладонью по спине, руке, а как перед тем, как я сбежала, вообще притянул в свои объятья, а как-то даже – по ноге под столом провел, когда мы находились на деловой встрече. Мимолетно, едва касаясь, что можно было, будь я в своей широкой юбке, не заметить, но я-то была в платье, облегающем фигуру, еще и колени остались открытыми, когда садилась. Вот и ощущение его пальцев на коже, как тысячи иголок разом, а ведь перед нами несколько человек, что внимательно слушали его, а альфа это делал просто, даже не отвлекаясь от разговора. И я должна была сделать вид, что не заметила? Нет уж, я замечала… все замечала, и дрожала от негодования, страха, и чего-то еще – необъяснимого, пока еще, что вызывали во мне такие легкие, едва уловимые касания.

Клубок недовольства, тем временем, нарастал и вот последнее предложение сегодня, хотя скорее, как обычно, приказ, чтобы я была в качестве его спутницы на приеме, который организовывали в честь приезда каких-то шишек оборотней, сделал свое дело, и меня прорвало. Помню, как тихо поинтересовалась, затравленно смотря на дверь и отступая, пока альфа приближался ко мне, с какой-то звериной грацией, плавно, медленно, хищно, пока не остановился напротив, прижимая меня к подоконнику и не оставляя места для маневров.

– А можно мне не идти? Вам же там не нужна помощница, – а в ответ только хитрая улыбка и категоричное – «нет». Еще и добавил, чтобы я понимала, чего от меня хотят, лукаво улыбнувшись и проводя по спине ладонью:

– Платье наденешь, то – черное, что Динейра тебе купила, – а я вспомнив, единственное вечернее платье черного цвета с оголенной спиной, сорвалась.

Ведь пойди я туда, как наяву видела, в красочных картинках, что подкидывало мне воображение, как он будет прикасаться к открытой коже, и уже не невзначай, будто и не прикасается, а открыто, не скрываясь, проводить своей горячей ладонью по оголенной, не прикрытой, коже. Нет же ничего такого в том, чтобы придержать свою спутницу за спину? Джентльмен ведь, хоть и со звериной натурой. Вы поняли, в каком напряжении я находилась, что просто не выдержала? И что теперь?

Я вернулась не просто к исходному положению, нет, все намного хуже, потому что… потому что по приезде сюда мы с мамой и вправду кое-то подписали, только думали это всего лишь разрешение на пребывание здесь, ведь городок оказался закрытым, а когда мы покупали дом, нам даже этого никто не сообщил, просто поставили перед фактом уже при переезде. Да и после, подписывали в присутствии мэра-человека, но вот если посмотреть на документ под другим углом, вчитаться в мелкий шрифт, то мы становились частью стаи, только не волков, а медведей, они-то и имели распоряжаться своими членами, как хотели. Ведь все члены стаи не просто подчиняются альфе, они почти его собственность. Ну, и что, что мы люди, оказывается, когда приехали сюда мы согласились жить в другом мире. Я не знаю законов, но ведь тоже не глупая и понимаю, что вместе с появлением оборотней и в правовом мире кое-что изменилось. Другое дело, что я не подписывала, а это точно, широкий спектр обязанностей помощницы, но что я могу поставить ему в противовес? Как доказать обратное? И защититься нет возможности. Ничего никому не расскажешь, маме нервничать нельзя, а огласка только к этому и приведет, и главное, как ни крути, все на стороне этих оборотней, вот не зря… не зря многие их не любят – те еще сволочи.

Макс

И почему я думал, что с ней будет просто? Как всегда бывает у нас – оборотней. Разве пары не должны друг к другу притягиваться вне зависимости от обстоятельств? Разве не должно быть, по-определению понятно, что я ее, а она моя? Так почему меня всего корежит от одного ее запаха, а она только и жмется в страхе, вздрагивая от моего голоса?

Я решил дать ей неделю, учитывая то обстоятельство, что она человек. Дать ей небольшое время, чтобы привыкла к моему обществу, присутствию рядом, легким, как бы невзначай, прикосновениям, а после собирался пригласить ее на прием в честь брата. Отвести на нем ее в сторонку, а еще лучше в парк за рестораном, там как раз все благоприятствует романтике, и, наконец, рассказать об истинных парах. Девушки же этого хотят? Чтобы красивая обстановка, там такая есть, цветы, которые обязательно ей подарю, как знак проявления своих чувств и уже после объясню ей все… ее роль в моей жизни, ее новое место. Озвучу правду, которую не нужно было скрывать с самого начала, но и спешить не хотелось, слишком пугливая мне попалась пара. Расскажу о судьбе, о предназначении луной, о выборе волка, что не может ошибаться. Она хоть и человек, но, став моей парой, она больше не будет жить по законам людей, и только нашим будет подчиняться. Мия больше не будет принадлежать миру людей после объявления ее статуса. Она, в принципе, уже не принадлежит, но с Кристианом это скорее формальность, так как по законам людей на оборотней может работать только человек, что принадлежит им и состоит в стае, вместе со всей своей семьей. Так общество защищает то ли нас, то ли людей от нас. Не каждый захочет подписывать такое соглашение, не каждому мы предлагаем его подписать. Но ведь Мия это сделала, вместе с матерью, в присутствии мера, что засвидетельствовал переход их семьи к нашему миру. Так почему ведет себя с нами так неуважительно? Или не понимала до конца, что подписывает, или?.. Об этом «или» стоило бы подумать, но я считал, что она не может не знать, где находится и к какому миру принадлежит. И все же этот документ был формальностью, его всегда можно было расторгнуть, человеку легко уйти из стаи безболезненно, а вот с истинной парой другая история. Они священны для нас. Потому даже в человеческих законах предусмотрен пункт, что если истинной парой оказывается человек, то он переходит навсегда в стаю своего избранника. А наши законы намного жестче, чем у людей, у нас нет демократии, никто не будет носиться с правами человека, потому что в стае один единственный закон – закон вожака. Он нерушим и надлежит мгновенному исполнению. Дико ли это для человека? Возможно, но мы-то не люди…