Страница 3 из 52
— Не переживай, скорее всего, больше мы его не увидим, — мне на плечо опустилась рука Эля, и я невесело усмехнулся.
Побратим имел в виду, что мы собираемся слинять из города.
Я не боялся ни Орикса, ни тем более, Хикса. Не боялся, потому что мне нечего было терять. Я не боялся смерти. Чтобы ее бояться, надо дорожить жизнью.
Придя в себя после неприятной встречи с орками, я с отвращением передернул плечами, и мы продолжили путь. Город бурлил вокруг нас, живя своей собственной, неповторимой жизнью. Жизнью обывателей, торговцев, ремесленников, простаков и богатеев, словом, самой обычной жизнью, в которой нам места не было.
Немного поплутав по извилистым улочкам, мы, наконец, вышли к цели нашей дневной прогулки.
Собственно, эта цель была напрямую связана с работой на орков. Ориксу было необходимо разузнать кое-что о Скривусе, торговце магическим оружием. Но я слишком хорошо относился к этому старому гоблину, чтобы позволить орку его убить.
Сторонний наблюдатель мог пройти мимо лавки старого Скривуса и даже не заметить ее скрытый вход. Расположенная в отдалении от всех основный торговых артерий города, эта лавка предназначалась лишь для особых покупателей. Короткий спуск по грязной лесенке, и мы оказались около неприметной, в пол человеческого роста железной дверцы.
Приглашающе тренькнул колокольчик, оповещая хозяина о приходе новых покупателей, и мы оказались внутри. В лавке царил сумрак, разгоняемый лишь светом двух подвешенных под самым потолком ламп. Многочисленные стеллажи были сплошь уставлены магическими пробирками, кувшинчиками, пузырькам с зельями, подставками, какими-то книгами, пучками трав, странными фигурками, незажженными свечами всех цветов и размеров, кинжалами, ножами, стрелами, болтами, и прочим магическим и полу магическим барахлом. В дальней части лавки виднелся узкий арочный проем, завешенный грязной линялой тряпкой, уводящий куда-то в недра заведения.
Занавеска всколыхнулась, и из арки показался низкорослый гоблин с болтающейся на щеках кожей цвета весеннего болота, покрытой уродливыми бородавками. Кутаясь в порванный плащ, он, кряхтя и подслеповато щурясь на свету, неторопливо подошел к нам.
— Мастер Скривус, — вежливо кивнул головой Эль, приветствуя старого хозяина лавки.
Гоблин мелко-мелко затряс головой и принялся внимательно нас разглядывать.
— А!.. — облегченно протянул Скривус, наконец, нас узнавая. — Эрик-Изгой и однорукий Эль! Боюсь, сегодня работы нет. Зайдите послезавтра, мне привезут товар, поможете с разгрузкой.
Когда-то давно старый гоблин пожалел пару голодных, замерзших подростков и подбросил нам пару медных монет. С тех пор мы с Элем помогали Скрвусу с мелкими поручениями в его лавке. Платил болотный торгаш, конечно, сущие гроши, но, когда на воровской ниве нам долго не везло, эти деньги помогали не умереть с голоду. Пришла пора отплатить старому гоблину за его доброту. Жизнь за жизнь — когда-то он спас наши, теперь мы спасем его.
— Спасибо, мастер Скривус, но сегодня мы не за работой. У нас есть кое-какая информация… — осторожно заметил я, с деланным вниманием разглядывая какую-то причудливую штуковину, внешне похожую на старую табакерку без ручки.
— Боюсь, я продаю, а не покупаю, — быстро проговорил Скривус, неверно истолковав мои слова.
Мой взгляд упал тускло поблескивавшие черные наконечники стрел, торчавшие из большого темного свертка за его спиной. Ходили слухи, что в несколько лавок, торгующих магическим оружием, поступил необычный товар — зачарованные стрелы, сами собой находящие цель. Что ж, теперь хиттокири Орикса будет делать свою работу еще проще…
— Можно взглянуть? — вдруг неожиданно для себя попросил я, указывая на стрелы.
Меня охватило какое-то странное, щемящее чувство тоски. За те три года, что мы с Элем провели в Лагарике, этот добрый, старый, ворчливый гоблин стал неотделимой частью наших беспризорных жизней. Не верилось, что мы видимся в последний раз — поэтому мне так отчаянно и захотелось потянуть время.
Что ж, когда мы с Элем принимали решение предупредить мастера Скривуса о грозящей ему опасности, мы знали, что нам придется как можно скорее убираться из города. Потому что, кода Орикс узнает о нашем предательстве, нам лучше быть как можно дальше от него, а значит и от Лагарика.
Глава 3. Кража
Предтеча всякой глупости — это доброе намерение.
Старый гоблин неуверенно пожевал губами, но все же вытащил из свертка длинную тонкую стрелу с матово-черным, будто стягивавшим к себе и поглощавшим весь попадавший на него свет наконечником. Бережно предав стрелу мне, Скривус отступил на шаг назад и цокнул языком.
— Только вчера получил. Пробивают любой не магический доспех с расстояния до пятидесяти шагов и всегда попадают точно в сердце.
Эль присвистнул и отобрал у меня стрелу. Хоть мой побратим и был калекой, но страсть к стрелковому оружию была у всех эльфов в крови.
— А если стрелять дальше? — спросил он, с тоской гладя большим пальцем гладкое древко стрелы.
Гоблин отрицательно покачал головой.
— Разве что стрелять навесом, но тут уж как повезет.
— И сколько стоит это чудо? — Эль зачарованно вертел в руке драгоценную стрелу.
— Четыре десятка золотых за пяток.
Теперь настала очередь свистеть мне. Ничего себе! Почти десять золотых за стрелу! Действительно, драгоценные! Да за такие деньги можно безбедно жить дней десять, да еще и покупать себе почти каждый день по бокалу настоящего вина серафимов[8]!
Я видел, как загорелись глаза Эля при виде этих стрел, и лишь вздохнул. В отличие от побратима я никогда не любил стрелкового оружия, предпочитая ему верную сталь.
— Ваша лавка действительно лучшая, — Эль неохотно вернул стрелу хозяину, а я спросил:
— Есть еще что-нибудь интересное?
— Это смотря что ты имеешь ввиду под словом «интересное», Эрик, — хитро прищурился гоблин.
Я улыбнулся, чувствуя в душе теплую грусть — Скривус обожал расхваливать свой товар и мог болтать о нем бесконечно. Пожалуй, это был тот случай, когда профессия оказалась призванием.
Выйдя из-за стойки, торговец неторопливо приблизился к одному из центральных стеллажей и извлек откуда-то из его недр небольшой пузырек причудливой формы, свободно помещавшийся в его старой высохшей ладони.
— Зелье невидимости! Две порции, каждая рассчитана на взрослого мужчину. Выпейте и целых шесть минут будете невидимы для обычного зрения.
— Сколько? — хором спросили мы с побратимом.
— Шестьдесят золотых.
Я присвистнул. Таких денег мне было не заработать и за целый год. А что надо делать, если ты не можешь честно приобрести понравившуюся тебе вещь? Правильно, ее следует украсть. Хотя тем холодным зимним вечером, когда старый гоблин сжалился над нами и пустил в свою лавку погреться и даже заплатил пару медяков за то, что мы подмели пол (хотя, по чести сказать, особо чище после нашей уборки не стало — мы просто не могли удержать веники в застывших пальцах), я дал себе слово, что не буду здесь воровать.
И тем ни менее я не испытывал никаких угрызений совести из-за того, что собирался обчистить возможно единственное во всем Лагарике живое существо, которое относилось к нам с Элем по-человечески, потому что я собирался сделать ему куда более ценный подарок, чем это зелье — его жизнь.
Переглянувшись с Элем, я подал побратиму незаметный знак отвлечь Скривуса и, когда гоблин отвернулся, поспешно схватил с полки пузырек с зельем невидимости.
Взяв торговца за локоть, Эль ненавязчиво увлек его к соседнему стеллажу, одновременно заговаривая гоблину зубы:
— Скажите, мастер Скривус, а что это за…
У меня в запасе оставалось еще несколько драгоценных секунд, в течение которых еще несколько пузырьков перекочевало с полки в мой карман. К сожалению, зелье невидимости оказалось только одно, зато рядом с ним стояло три одинаковых пузырька с завораживающе клубившейся внутри фиолетово-черной магической тьмой, которые немедленно и стали моей добычей. Следом в мой карман отправилась парочка пузырьков, состоявших из двух частей, разделенных перегородкой. В нижней, большей, бултыхалась вязкая красно-оранжевая жидкость, а в верхней был аккуратно сложен фитиль.