Беседы с педиатром

Так что тем или иным образом эта проблема всегда решается, все жуют и глотают.

А если не разрешится, никому это не повредит. Еда одинакова по сути – протертая или цельная. С современной кухонной техникой это дело пяти минут. Через несколько лет он сам сможет все себе перетирать. Когда он будет взрослым, он сможет перетирать макароны, бифштекс с картошкой или перцами и камбалой. Он даже сможет носить миксер в рюкзаке (он весит как первые мобильные телефоны) и перемалывать себе пиццу, когда он пойдет с друзьями. Ничего не произойдет, это не опасно для его здоровья, может сто лет жить на такой диете.

На самом деле есть метод лучше, чем заставлять его плакать: не делать ничего. Если в любом случае это решится, зачем плакать?

Обычно эти ситуации сопровождаются маниакальным желанием заставить детей есть. Когда я был маленьким, я не ел протертое, так как не было электрического миксера! Банан, помятый вилкой. Если бы вы никогда не давали ему протертое, как делала ваша бабушка, ваш сын никогда бы не привык. Но ясно – в семь месяцев, в десять (в четырнадцать уже вряд ли – когда «перестают есть»), если перед ними ставили цыпленка и нарезанные овощи, то они съедали только два кусочка, а если протирали и «отвлекали», при этом могли всунуть целое блюдо.

Почему все дети любят шоколад и ни один ребенок не любит овощи? Вероятно, потому, что все матери говорят: «Доедай овощи» и «Не ешь столько шоколада». Если бы какая-то мама сказала: «Тебе надо доесть шоколад – в нем много кальция и железа» и «Хватит уже овощей, это гадость и глисты от них заведутся», в лучшем случае мы бы удивились.

И с вашим сыном происходит нечто подобное: никогда ему не говорят: «Хватит уже жевать, тебе следовало бы есть все более измельченным». То, что ему хотят давать, каждый раз вызывает у него все большее отвращение. А то, что хотят запретить, нравится ему больше и больше.

Самое лучшее – не пытаться заставить его есть никаким способом: ни ласками или угрозами, ни криками или подарками, ни протирая еду или давая ее целиком. Перед ним ставят блюдо с очень маленьким количеством еды. Три макаронины или четыре горошка. Я говорю серьезно – не три горки или три ложки, а три штуки. Если он их съест, хорошо. Но не надо поздравлять его с этим или еще как-то хвалить, так как это не было актом героизма. Если он не ест и не просит ничего, значит – не ест. Если он сам скажет: «Я так не хочу, хочу протертые», протрите, ничего страшного. Без подшучиваний, комментариев и сарказма. Но только если он сам это просит. Не спрашивайте: «А если протру? Тогда ты съешь, правда?» Если он не хочет есть и не просит протереть, это означает, что он не голоден, и точка. Чтобы было ясно, что я говорю совсем не то же, что предлагал ваш педиатр: я не предлагаю оставлять его без еды специально, чтобы он голодал, и так его сломить. Я предлагаю противоположное: уважать его, позволять ему есть то, что он хочет (подразумевается здоровая еда) и когда хочет. А если не хочет есть – пусть не ест. И если так поступаете, то съест он целиком или перемолотое – в любом случае будет счастлив. А вы нам расскажете через какое-то время, как ваши дела.

Надеюсь, что эти советы вам пригодятся, желаю вам большого счастья с вашим сыном.

Прошел год с тех пор, как я попросила у Вас консультации. Хочу рассказать, как складывается сейчас ситуация, возможно, Вы подскажете мне, как действовать.

Сейчас обнаружилось сразу несколько вещей. В прошлом году, прямо к лету, у нас родился второй ребенок. Чудесная девочка, от которой мы все без ума – как моя жена, так и наш сын Хавьер, который ее обожает, и я. Я представлял, что «обмен любовью» повлияет на то, что совсем не изменится отношение сына к жеванию, но оно еще и ухудшилось.

Мы сделали все в точности, как Вы нам посоветовали, но миссия оказалась невыполнимой. Сын наотрез отказывался от твердой пищи, за исключением полдника и завтрака, когда мы иногда побеждали, наверное, только из-за того, что еда была более аппетитной. Это нас убеждает снова, что тут дело скорее в упрямстве, чем в питании.

Этим летом все еще ухудшилось, он даже уже не выносил определенные запахи нашей еды, которые вообще-то были такими же, как и у перетертой пищи. Чтобы не оставаться с нами, он даже прекращал есть. Мы решили форсировать ситуацию, сказав ему, что протертая еда в доме закончилась, что если он хочет есть, как папа с мамой, – прекрасно, а если нет, то есть больше нечего.

Это также не дало результата, разве что он становился совсем печальным каждый раз при приближении времени обеда или ужина. Да, он все же попробовал кое-что новое, но с отвращением и плачем. Спустя десять дней мы уже не могли вынести этой ужасной ситуации и решили пойти на попятный. На его личико снова вернулось выражение счастья, некогда потерянное, да и к нам тоже.

Не знаю, правильно ли мы поступили, что сделали этот шаг назад, но мы не могли продолжать оставлять без еды нашего сына и, что еще хуже, причинять ему травму во время еды. Даже видя, что сестра ест твердую пищу, он отказывается ее пробовать.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.