Страница 23 из 52
Н.Ф. Ватутин планировал решать эту задачу следующим образом. Во-первых, надёжно укрепить рубеж 7 гв. А по всему фронту, чтобы не допустить движение АГ «Кемпф» через её полосу с той же скоростью, с которой может прорываться 4ТА на Обоянь, если войска Гота преодолеют главную полосу 6 гв. А. Во-вторых, создать непреодолимое препятствие на стыке 6 гв. и 7 гв. А и отражать удар вспомогательной группировки не только силами 7 гв. А, но и 69А (или с её позиций фронтовыми резервами).
Удар по смежным флангам – самый распространенный и эффективный приём прорыва при наступлении. Н.Ф. Ватутин же решил использовать его в ходе обороны. Он учёл, что за передним краем дивизий первой линии 6 гв. и 7 гв. А. расположено труднопроходимое заболоченное место – слиянии Северского и Липового Донца. Поэтому именно здесь он и определил стык армий, а затем планировал существенно укрепить этот участок (Ерик – Чёрная Поляна – Старый город – исправительно-трудовая колония): как уже отмечалось, построить здесь дивизии в два эшелона и сосредоточить значительное количество артиллерийских средств. К концу июля 1943 г. в двух дивизиях на смежных флангах 6 гв. и 7 гв. А (81 гв. и 375 сд) была создана плотность 19-23 орудий на погонный километр.[147] Столь высокого показателя не было ни на одном участке Воронежского фронта. Кроме того, как и требовал Генеральный штаб, дополнительно специально для прикрытия стыка этих армий их командование выделяло внушительные силы – танковые, артиллерийские и инженерные подразделения, которым предписывалось в короткий срок разработать планы контрударов и взаимодействия между собой на случай прорыва противника через стык. Насколько тщательно продумывалось прикрытие смежных флангов 6 гв. и 7 гв. А, свидетельствует обнаруженный мною в ЦАМО РФ Акт окончательного закрепления сил и разделения ответственности на этом участке, который был подписан 12 мая 1943 г. высокопоставленными офицерами и генералами обоих объединений, (см. Приложение №4).
Однако этими мероприятиями усиление не завершалось. Н.Ф. Ватутин планировал между поймами рек сосредоточить ещё и 69А для прикрытия всё того же стыка 6 гв. и 7 гв. А. В результате естественное препятствие – междуречье Северского и Липового Донца, имевшее форму клина, направленного остриём к переднему краю, усилиями войск Крючёнкина должно было превратиться в клинообразный укрепленный узел сопротивления. А перед его остриём готовились развернуть в два эшелона стрелковые полки и многочисленную артиллерийскую группировку 81 гв. и 375 сд со средствами усиления. Командующий фронтом предполагал, что если войска ударного клина Манштейна не смогут преодолеть стык 6 гв. и 7 гв. А, они будут вынуждены пытаться обойти его, а значит, единый фронт наступления ГА «Юг» будет расколот на две группировки, не имеющих локтевой связи. Если же враг в этом случае все-таки попытается прорваться в глубь 6 гв. и 7 гв. А, правый фланг его основной (обоянской) и левый – вспомогательной (корочанской) группировок попадут под контрудар 69А и подвижных резервов фронта.
Первоначально (в апреле) для контрударов совместно с армией Крюченкина предполагалось задействовать только отдельные танковые корпуса (2 гв. и 5 гв.тк), которыми тогда располагал Н.Ф. Ватутин. Но, как уже упоминалось выше, в конце мая Ставкой будет принято решение использовать непосредственно в обороне под Курском и танковые армии. Для этого Воронежскому фронту передадут объединение Катукова (1ТА), и Н.Ф. Ватутин отдаст приказ командарму разработать варианты контрударов в тесном взаимодействии с отдельными корпусами в рамках своего замысла. Этот шаг станет важным дополнительным элементом, который и придаст советской стороне уверенность в «Плане Ватутина» (на главных направлениях) и, безусловно, повысит устойчивость обороны фронта в целом.
Далее предполагалось, что после того, как 4ТА будет остановлена, 6 гв. А и 1ТА при поддержке 69 и 40А должны рассечь её группировку, а резервы фронта во взаимодействии с 7 гв. А параллельно нанести удар по ГА «Кемпф». После ликвидации обеих частей группировки Манштейна Воронежскому фронту совместно с подведенным к этому времени стратегическим резервом Ставки ВГК (СтепВО) предстояло перейти в решительное контрнаступление через Белгород и Томаровку на Украину.
Учитывая, что 7 гв. А обороняла вероятное направление вспомогательного удара противника, а также то, что перед её рубежом находилась река Северский Донец, Н.Ф. Ватутин выделял М.С. Шумилову заметно меньше артсредства, чем И.М. Чистякову, но в то же время передал 7 гв. А больше танков НПП (более чем корпус) и нацелил в её полосу часть своего подвижного (2 гв.тк) и противотанкового резерва. В целом для решения поставленной задачи эта армия получала внушительные силы.
Передний край 69А, развернутой уже в начале апреля за стыком войск Шумилова и Чистякова, проходил по линии Богородецкое, Выползовка, Алексеевка, Нечаевка, Белый Колодезь, Больше Троицкое, Белянка, Ефремовка. Перед ней были поставлены три главных задачи[148]. Во-первых, в случае прорыва полосы 6 гв. и 7 гв. А или отхода их фланговых дивизий во взаимодействии с их войсками и фронтовыми резервами уничтожить прорвавшегося врага. Во-вторых, при успешном отражении впереди стоящими армиями удара неприятеля быть готовой к наступлению и развитию успеха в трёх направлениях: Томаровка – Грайворон – Ахтырка, Белгород – Харьков, Волчанск – Харьков. Но проблема заключалась в том, что армия Крючёнкина изначально была самой слабой на Воронежском фронте. Даже с начала Курской битвы в ней не будет полностью завершено переформирование и пополнение соединений. Н.Ф. Ватутин предполагал это и ещё в конце апреля приказал генерал-лейтенанту С.Г. Горячеву, командиру 35 гв. ск, наладить взаимодействие с её штабом, чтобы он в любой момент мог быть оперативно включен в состав армии. Позиции корпуса располагались в 15-25 км за рубежом 69А и являлись фактически её второй оборонительной полосой. Корпус Горячева имел три стрелковых дивизии, котрые хотя и были сформированы только в апреле 1943 г., но к началу боёв их численность будет доведена практически до штата. Вместе с тем уже в ходе оборонительной операции 69А предполагалось дополнительно усилить силами из резерва фронта. Таким образом, Н.Ф. Ватутин сделает всё от него зависящее для усиления армии Крюченкина и поэтому рассчитывал, что 6 гв. и 7 гв. А, приняв на себя первый удар противника, во взаимодействии с 1ТА нанесут ему серьёзные потери, а 69А должна будет столкнуться уже с обескровленными и измотанными вражескими соединениями. Поэтому окажется вполне способной выполнить возложенные на неё задачи: стать заслоном на стыке 6 гв. и 7 гв. А и фланговым тараном в случае прорыва их флангового прикрытия. Однако эта часть его плана оказалась наиболее слабо проработана. Расчёты на стойкость войск Крючёнкина и Горячева окажутся завышены, в том числе и по субъективным причинам. Командный состав их дивизий, назначенный на свои должности весной 1943 г., окажется не в состоянии не только выполнить боевые задачи, но в ряде случаев даже исполнять свои элементарные обязанности.
«План Ватутина» в том виде, как он представлен выше, до этого момента историкам известен не был. Возможность понять замысел командующего Воронежским фронтом появилась после того, как мною были проанализированы в ЦАМО РФ лишь недавно рассекреченный массив документальных источников фронтового и армейского звеньев. С этим обстоятельством связано и ошибочное утверждение некоторых отечественных исследователей о том, что якобы наличие в 40А перед Курской битвой больших сил и средств является подтверждением неспособности руководства фронта, верно определить направления главного удара ГА «Юг». Поэтому оно «размазало» свои силы по всем вероятным танкоопасным направлениям[149]. Это утверждение напрямую перекликается со спорным тезисом, который в начале 1960-х гг. выдвинул К.К. Рокоссовский. Действительно, по количеству личного состава и вооружению 40 и 6 гв. А были практически равны, но это не противоречило замыслу Ватутина. Напомню, в письме Военного совета фронта от 21 апреля 1943 г. высказывалось мнение о том, что в полосе 40А немцы могут нанести не главный, а лишь вспомогательный удар[150], а учитывая, что Н.Ф. Ватутин возложил на К.С. Москаленко ещё и не простую задачу – оттянуть на себя часть вражеских сил из полосы 6 гв. А, существенное усиление его армии было вполне оправдано. Об этом писал в своих мемуарах и К.С. Москаленко: «Оценивая возможное направление главного удара противника, командование Воронежского фронта конечно же учитывало, что кратчайший и наиболее удобный путь к Курску; куда стремился враг, лежит вдоль шоссе через Обоянь. И именно данное направление было прикрыто особенно прочно. Но мог ли командующий фронтом ограничиться этим? Прав ли был бы он, сделав заключение, что немецко-фашистское командование изберет кратчайшее направление, хотя оно несомненно знает о подготовке здесь наиболее прочной обороны? Ответ на этот вопрос может быть только отрицательным. Тем более что фашистские танковые группировки, встречая упорное сопротивление, часто отказывались от лобовых атак и искали обходные пути…
147
Замулин В.Н. Забытое сражение Огненной дуги. М.: Яуза, 2009. С. 24.
148
ЦАМО РФ. Ф. 426. Оп.10753. Д. 410. Л. 17, 18.
149
Исаев А.В. 1943-й. От Харькова до Курска. М.: Вече, 2008. С. 193.
150
Гланц Д., Хауз Д. Курская битва. Решающий поворотный пункт Второй мировой войны. М.: ACT, 2007. С. 390.