Страница 13 из 16
– Бедняжка, ведь она и подумать не может о том, в какую мерзкую историю оказалась втянута.
Лайза закрыла дверь. Было глупо предполагать, что Анну-Мария использовали люди короля, и что она была в курсе этого. Прелестному существу, справедливо носящему фамилию Флер, насколько успела уяснить горничная, невозможно было доверить ни одного секрета.
Злость вновь овладела Лайзой. Ведь она теперь также являлась одним из тех людей, кто использует (пусть и помимо собственной воли) юную баронессу. Не хотелось думать об этом. Возможно, причиной тому была наивность Анны-Марии. Возможно – ее искреннее предложение сделать Лайзу своим другом. А, возможно, как раз то, что друзьями они уже стали. Друзьями по несчастью. Впрочем, характер дружбы не играл сейчас значительной роли. Гораздо важнее воровке было то, что она вдруг ощутила не только чувства, связывающие ее и баронессу Грей, но и что-то превосходящее эти чувства. Словно какая-то незримая нить связала двух девушек прочными узами.
Несколько раз смерив свою комнатку нервными шагами, горничная остановилась возле окна. Оно все еще было настежь распахнуто, и прохладный поток воздуха свободно проникал в помещение. Лайза подставила ему лицо. Ужасно хотелось закрыть глаза и насладиться чистотой ночи, но она не сделала этого. Девушка слишком хорошо понимала, что поддавшись сейчас невинному желанию, она не устоит и под напором остальных. А в ее теперешнем положении Лайза не могла проявлять слабость, не могла позволить чему-то другому, кроме разума, вести себя. Со всех сторон под маской друзей ее окружали враги, и не было никаких гарантий, что Анна-Мария, сама того не подозревая, не войдет в их число.
Горничная вздохнула, закрыла окно и легла в кровать. Не прошло и минуты, как она уснула.
Глава 5. Лайза делает второй шаг
Гости, собравшиеся на бал в доме герцога Шанто, отнеслись к Анне-Марии со всем возможным почтение, что, впрочем, не стало неожиданностью для юной баронессы Грей. Ведь, как и должно каждой жене, она видела в собственном муже едва ли не бога, искренне верила в то, о чем говорила, и потому без всякого удивления обнаружила, что и остальные аристократы столицы относятся к его благородию так же.
Однако не только указанное выше само собой разумелось для девушки. Ничуть не смутило Анну-Марию и замечание хозяина дома о том, что она, подобно королеве, явилась на бал в сопровождении горничной. Девушка подняла на герцога свои прелестные глаза, скрытые в тени пушистых ресниц и, как ни в чем не бывало, ответила:
– Да. Говорят теперь это модно в столице.
«Прелестно…» – подумал после такого ответа герцог Шанто, не зная еще, какую эмоциональную окраску следует придать своей мысли. Анна-Мария была восхитительно мила своей наивностью. Однако ее величество, которой, несомненно, будет передан состоявшийся разговор, вряд ли оценит это качество юной баронессы.
Лайза, стоявшая чуть позади своей госпожи, также не оставила ответ Анны-Марии без внимания. Легкая улыбка коснулась ее губ, и она вынуждена была резко опустить голову, чтобы ее скрыть.
– Что такое, Лайза? – заметив ее движение, поинтересовалась баронесса.
– Если я создаю вам трудности, госпожа, не лучше ли мне уйти?
– Вот еще! Какой вздор! Ты создашь мне трудности, если уйдешь, Лайза, – пояснила девушка свои первые слова.
Герцог вздохнул, посетовал вполголоса на то, что современным барышням недостает такта, подумал, что понимает барона Грея, пожелавшего остаться в загородном имении без жены. Его светлость и сам уже был в почтенных летах, и ему было несложно представить, какой мукой стало для барона присутствие юркого существа под одной с ним крышей.
– Прошу вас, баронесса, чувствуйте себя как дома, – все же вынужден был произнести любезный хозяин, жестом предлагая присоединиться к другим дамам из высшего света.
– Непременно, – улыбнулась в ответ гостья.
Девушка прошла в указанном направлении и тут же была атакована столичными дамами, слышавшими о ней достаточно, чтобы заочно принять Анну-Марию в свой круг. Отделаться от навязанной ей компании юной баронессе удалось, лишь сославшись на внезапную мигрень.
– Лайза, принеси мне воды, – велела Анна-Мария, удаляясь прочь от надоевших гостей его светлости.
К сожалению, наслаждалась девушка одиночеством не слишком долго. Не прошло и минуты, как возле нее образовался кружок из столичных дворян, желавших всеми силами утешить одинокую супругу скучного и, по всей видимости, безразличного к ней старика. Среди любезных кавалеров был и виконт де Гра, появление которого особенно обрадовало Лайзу, как раз вернувшуюся с фужером для госпожи. Воровка, в силу нежелания своей госпожи проводить время на балу должным образом, вынуждена была коротать время вдали от многочисленных гостей мужского пола и уже отчаялась встретиться со своей жертвой.
Сделав несколько глотков, Анна-Мария вернула стакан своей служанке. Заметила ли она только теперь или заподозрила неуместное внимание Лайзы к виконту несколько ранее и терпеливо наблюдала за развитием событий, но юная баронесса вдруг воскликнула:
– Лайза, ты смотришь так, будто влюблена!
Горничная покраснела, виконт закашлялся. Окружавшие Анну-Марию мужчины переглянулись, но посчитали лучшим больше никак не реагировать на слова девушки.
– Простите, госпожа, – тем временем попыталась Лайза сгладить эффект от восклицания юной баронессы.
– Ну, почему же ты извиняешься? – не желая понимать истинного смысла слов своей спутницы, прервала ее Анна-Мария. – Ведь любовь – это такое прекрасное чувство! Это такое редкое чувство! И когда она, словно божественная искра, вспыхивает между мужчиной и женщиной, разве не состоит наш долг в том, чтобы искорка разгорелась ярким пламенем? Вы согласны со мной, виконт?
Виконт де Гра вторично зашелся нервным кашлем. Наивное представление Анны-Марии о жизни и, по его мнению, полное отсутствие представления о правилах этикета переходили всякие разумные (и неразумные) границы.
– Прошу меня простить, баронесса, – выдавил, осознав это, виконт и поспешил покинуть маленькое общество.
Лайза украдкой проследила, как он скрылся за дверью, ведущей в холл. Он определенно не собирался дольше задерживаться на балу, подозревая, что через несколько минут все присутствующие будут говорить о нем, пусть не осуждая, но в контексте истории, другими участниками которой были баронесса Грей и ее горничная.
Вернувшись взглядом к окружавшему Анну-Марию обществу, Лайза поймала на себе два или три сочувствующих взгляда. Что ж, подумала она, эти взгляды могут принести ей пользу. Служанка или госпожа, прежде всего, она женщина, и каждый мужчина неосознанно считает своим долгом оказать ей услугу.
– Простите, госпожа, – обратилась к ее благородию все еще раскрасневшаяся горничная. – Вы позволите мне отлучиться на несколько минут.
Воровка подозревала, что может ответить на это юная баронесса, и даже надеялась на подобный дерзкий ответ.
– О! Ты хочешь догнать своего возлюбленного? – оправдались надежды Лайзы. Хотя и не лучшим образом, ведь Анна-Мария озвучила истинное намерение воровки. – Как это мило!
– Ну, что вы, баронесса, – поспешили дворяне остановить Анну-Марию. – Вашей горничной дурно. И не удивительно. Здесь так душно!
Они едва ли не хором предложили Лайзе подышать воздухом. Помимо подсознательного стремления помочь хорошенькой девушке, мужчины сознательно рассчитывали на то, что когда Лайза уйдет, исчезнет необходимость терпеть проявление дурного воспитания баронессы. Лишиться все же приятного общества Анны-Марии они не спешили.
Однако вышло так, что лишившись объекта своих неуклюжих шуток (именно шуткой с точки зрения Анны-Марии было все происходящее), юная баронесса заскучала. Обведя окружавших ее людей внимательным взглядом, Анна-Мария поняла, что больше не желает терпеть их присутствие возле себя. И поскольку сослаться на мнимую головную боль (и разрешить дело миром) она уже не могла, девушка громко хлопнула в ладоши, привлекая к себе внимание.