Шепот

Ли недоверчиво помотал головой, но присел, чтобы жилистая Кара взобралась ему на плечи. Лаз был словно под нее сделан, она сдёрнула решетку, с лёгкостью просочилась в него и, судя по звукам, спешно заработала всеми конечностями. Потянулись минуты ожидания, каждая из них казалась вечностью. Не поймали ли? Не растерялась ли? Не вернулось ли к ней обычное пугливое и бездеятельное состояния? Эти вопросы, похоже, хороводом ходили в наших с Ли головах.

— А Кара, что выращенная? — нарушил тишину Кондрат. Ли громко фыркнул, а я непонимающе подняла глаза, я так привыкла, что с близкими мне надо делать вид. Малыш не был близким мне человеком, по крайней мере, до похода, за несколько дней он стал чем-то само собой разумеющимся.

— А ты как думаешь? — неспешно поинтересовалась я, пытаясь завуалировать своё беспокойство.

— Не знаю, — парень потупился и взялся теребить кончик своего ремня, — Тэкео не пускает к себе выращенных. Она твоя подруга. Но то, что она сказала, когда мы пришли домой к тому парню, а ещё эти резкие перемены в поведении…

— А ты брат, оказывается, тугодум, не замечал за тобой этого, — хохотнул Ли. Нервозность ситуации заставляла его излишне, немного истерично, веселится.

— Так что?

— Думай сам, — отрезала я, — но имей в виду, если Каре будет угрожать опасность, я удавлю любого, от кого она будет исходить.

— Я тебя услышал, — сжал зубы Малыш, — не собирался ничего делать, но спасибо за доверие.

— Не переживай пацан, мне она за эту тайну, глотку хотела перерезать. Так что у тебя лайт версия, всего лишь угроза — наслаждайся, — паренёк вытаращился на Ли, но тот лишь развел руками.

Щелчок замка прозвучал, когда его не ждали, заставляя напрячься словно струна, переборка отъехала с громким шипением, словно растревоженная змея, за ней стояла подрагивающая подруга. Когда я встретилась с девушкой глазами, то поняла, она держится из последних сил, чтобы не нырнуть в омут заячьей трусости.

— Получилось, — выдохнула она.

Я спешно подошла и обняла подругу за плечи:

— Ты молодец! Спасительница наша, — она судорожно закивала головой.

— Кого-то видела? — деловито осведомился Ли, Кара отрицательно качнула головой.

Взвалив на спину тяжеленные рюкзаки, мы двинулись в недра этого напичканного машинами здания. Проходя мимо огромных станков и установок, я задавалась вопросом, действительно ли этой махине так необходимы люди, чтобы ожить или мы рудимент, который в скором времени отвалится. От этой мысли становилось не по себе, если техника сможет работать запускаемая парой человек, то Лагерей необходимо в значительно больше. Никому не нужны лишние рты. Иной раз вот так думаешь, и остановится б на каком-то умозаключение, но нет нас несёт развивать идею дальше. Если много людей будет ненужно, то и дети будут только у самых привилегированных. От этих дум я и вовсе содрогнулась…

— Ася, — окликнул меня Ли, как же я была ему благодарна, а то я, наверное, до такого бы додумалась, жуть, — ты идёшь справа по лестнице с Кондратом, я слева, — получив утвердительный кивок друг скрылся во мраке цеха.

На лестнице мне было видно лучше и как-то спокойнее, это я поняла, выйдя на цокольном этаже. Все помещения немного подсвечивались аварийными знаками, но на больших площадях свет их таял, словно дым от костра в вышине небес, а на лестнице, из-за малого пространства, он сохранялся, всё-таки исполняя свою прямую функцию. На цокольном этаже был какой-то огромный, совершенно черный зал. Это мне он казался чёрным, а Кондрат уверенно двинулся куда-то вглубь, я посеменила за ним пытаясь не пропустить незнакомый шорох. Темнота могла срывать неприятеля.

Но зря я опасалась, мы без проблем добрались до раздаточных столов. Малыш с лёгкостью перемахнул через них и устремился в недра кухни, где-то там, внизу, подвал с едой. Я же перелезала через преграду стараясь как можно меньше кряхтеть, чувствовала я себя рассохшейся колодой, которая вот-вот рассыплется на тысячу мелких щепок.

И у входа в подвал мы не встретили помех, ребята уже были там, Кара приложила какой-то ключ, который видимо раздобыла на пульте, когда открывала нам дверь, недолго попетляв по подсобным помещениям мы обнаружили склад провианта. Подогнав большой пустой контейнер, который похоже был предназначен для мусора мы принялись заполнять его всем, что попадалось под руку. Когда он заполнился, мы затолкали его в технический лифт и подняли в столовую. А дальше начался игра под названием найди выход. Она, наверное, продолжалась бы долго, но вдруг пространство вокруг прорезал противный, громкий вой сирен.

На двери, расположенной справа, через пол зала, начала опускаться металлическая переборка. Под яркие отсветы сигнальных ламп мы кинулись к ней. И если мальчишки бежали только отягощённые рюкзаками, то мы с Карой с маниакальным упорством толкали большой контейнер. Ли подставил под один из краёв забрала свежеукраденый пулемёт, застопоривший механизм, а Кондрат расстреливал замок, который оказался не защищен металлом. Электронная панель искрила, сопротивляясь, но вот она последний раз вспыхнула и щелкнула открываясь, за сиреной слышно было с трудом, но я расслышала. Ли с разбега навалился на портун вышибая его своим весом.

Мы с трудом протолкали в оставшееся отверстие контейнер, теряя провиант, но бросать его было нельзя. Всё-таки все заводы были сделаны по одному образу и подобию и этот не был исключением. Проём вел наружу, к мусорным бакам, расположенным за стенами забора. Мне вспомнилось, как почти год назад, мы брали точно такую же дверь штурмом, пытаясь выбрать из отбросов что-то питательное и не сильно испорченное.

Сейчас здесь никого не было, но сирены, завывая, будили весь город, заставляя немногих любопытствующих выглядывать в окна. Благодаря нашей диверсии на улице зажглись фонари, и наблюдатели могли удовлетворить своё любопытство.

Наш путь лежал к небольшой полянке в парке, где расположились безработные и весь этот фокус с едой был для привлечения на нашу сторону дополнительной, хотя и такой эфемерной, силы. Когда мы забрали оружие и мне и Каре внутренний голос подсказал, что стоит нам выйти и нас повяжут и переполох на фабрике был тому подтверждением, по всей вероятности, не дождавшись нас на выходе из помещений охранников неприятель кинулся внутрь, а поняв, что они потеряли контроль над ситуацией, началась гонка.

Пока мы бежали, уже мальчишки катили контейнер, а я, выбиваясь из сил пыталась поспеть за подругой. На полянке нас встретили десятки настороженных глаз. Безработные слышали переполох на фабрике, не сомневаюсь, этот шум слышали все жители города, и люди вышли из своих убежищ и сбились в небольшую группку, человек в тридцать. Не сильно притормаживая мы докатили до них контейнер и Ли крикнул:

— Эта еда для вас, всё, что мы смогли достать. Всё это, — он неопределённо махнул рукой назад, — ради того, чтобы вы не голодали, — и оставив контейнер и подхватив меня под руки они побежали дальше. Я даже не доставала ногами до земли, сильные и высокие ребята понимали, что я выдохлась и своими ногами далеко не пробегу, за облагороженным парком плотной чёрной стеной высился лес, именно он был нашей целью. Затеряться между деревьев, будет на порядок проще, нежели бегать по улицам в попытке укрыться.

30

Многое в нашей жизни делается во имя всеобъемлющего слова «любовь». Как много можно вместить в это понятие: и трепет сердца при виде симпатичного нам человека противоположного пола, и нежность в душе родителей, по отношению своим чадам, и взваливание на себя проблем другого человека, которого мы именуем друг. Как много мы можем прикрыть этим понятием, ведя себя ханжески и малодушно: предательство, говоря, что мы это делаем для того, чтобы защитить или помочь любимому, нежелание что-то делать, мотивируя это благом для дитя, леность, прикрываясь тем что не хотим смущать друзей, указывая на их проблемы. Да, слово «любовь» многогранно и не иссекаемо, во всех своих позитивных и негативных проявлениях.