Шепот

— Ноги что-то не держат, — нервно хмыкнул он, подняв на меня глаза. Да-да я одна из первых оказалась у ворот, но только потому, что сегодня была моя смена дежурить на воротах.

Тем же вечером Тэкео собрал всех командиров групп, а главным героем был конечно бывший пленник, а ныне самый ярый повстанец. Его расспрашивали как это ему удалось. Надо заметить, что он вернулся первый из всех ушедших, я не сильно забегу вперёд рассказав, что из пяти вернулось ещё трое, но явно не с таким фурором, с гораздо меньшим грузом и уж конечно без автомобиля.

Маркус поведал, что грузовик, который он пригнал, военный. По его словам, за неделю он сколотил гоп — бригаду. Последующие две недели они чистили мед. центры и склады с продовольствием и, им даже удалось просочится в один из лагерей. Это было бесценно, потому что там хранились препараты для серьёзных операций. Последним аккордом этой симфонии было проникновение в воен. часть недалеко от нашего поселения. Этот налёт они разрабатывали ещё неделю, потому что нужно было чётко просчитать местонахождение складов, их охрану и автомобиль. На грузовик Маркус нацелился ещё когда уходил из поселения, по его словам, ну нужна же нам была какая-то тягловая сила. А потому надо было проследить, когда подходящий автомобиль будет с заполненным баком.

Все слушали его с открытым ртом, мне даже показалось, что многие через раз дышали. Меня же почему-то потряхивало от раздражения. Да, головой я понимала, что он герой. Он решил большое количество наших проблем и выполни все до единой, поставленные задачи. Но я ему не верила. Может это банальная зависть? Посетила мою голову мысль. Я отмахнулась от неё как от назойливого комара.

24

В свете последних событий, когда Маркус практически превратился в божество, мне ещё с большей силой захотелось унести из поселения ноги и я решила, что, наверное, самое время отправляться на поиски пары подруги. С этой целью я, как-то вечером, отвела сторонку Ли и поведала эту идею. Понравилась ли она ему? Конечно! Он сказал, что я дура набитая и много ещё нелицеприятных слов, но столкнувшись с непробиваемой решимостью на мордахе, устало вздохнул и поинтересовался:

— И когда?

— Ну… — помялась я, — думаю в течение нескольких дней. Тэкео не будет ждать всех отправленных. Тем более что сегодня вернулся второй гонец.

— Кто пойдёт?

— Я, ты и Кара.

— А она сможет? — поднял бровь друг.

— Должна. Без неё мы этого товарища не опознаем. Мы можем только предполагать кто это.

— Её то хоть спросила?

— Да, — я потёрла лоб, — утверждает, что готова.

— Осталось убедить Тэкео.

— Сомневаюсь, что он будет кочевряжиться. Теперь у него есть Маркус — царь и бог.

Я оказалась права Тэкео, без писка отпустил нас, только кивнув. Сборы заняли несколько дней. Как бушевал Риши не передать словами:

— Ладно эта полоумная, — тряс он за плечи подругу, — ну ты-то адекватный человек! Зачем поддаёшься её бредовым идеям?

— Но это надо мне, а не ей, — вяло отбивалась она, — эта мысль уже давно не идёт у меня из головы, особенно теперь, когда у меня есть Мари. Ребёнку нужна нормальная семья, даже в таких ненормальных условиях, — мы решили не рассказывать Риши историю о том, что суженый Кары тоже оказался выращенным и тем более, что вроде бы у него шарики заехали за ролики, а ещё я старалась не думать о том, где будет жить подруга, когда мы его найдём. Сюда Тэкео его не допустит. Не сомневаюсь, что он его отлично помнит.

— Ну что ты придумала? Как ты его найдёшь? Да и где? Сама же говорила, что он пришел к повстанцам, а его здесь нет.

— Ли сказал, что, кажется, знает кого мы ищем, он потом ушел отсюда.

— Ушел? Сам? Кара — это очень странно, понимаешь? Ну, сама скажи, куда отсюда можно уйти? Не в Общество же!

— Но вот Ася же как-то жила. Да и я жила почти без документов…

— Помнишь, чем это закончилось? Не по Лагерям же вы его собрались искать.

— С нами Ли пойдёт, он поможет, — пискнула я.

— Ты вообще молчи! Ты о чём думаешь? — гроза разбушевалась с новой силой, — Ты родишь с месяца на месяц, вон пузо уже на нос лезет! А всё тебя тащит куда-то! Вот поведай мне, что вы делать будите если у тебя роды начнутся? А ребёнка куда денете. С твоим протеканием беременности, когда тебе через день приходится колоть поддерживающие, опять лезешь рисковать!

Врач был прав, я всё время была на уколах. Ещё в начале беременности я, как-то ночью, проснулась от того, что подо мной было мокро. Поднеся руку к глазам, я увидела, что мои пальцы испачканы чем-то тёмным. Панике я растолкала Риши, а он в свою очередь сбегал и разбудил другую врачиху, они долго химичили, подбирая мне лекарства. С тех пор, раз в два дня, мне кололи какую-то смесь лекарств, даже в поход друг выдавал мне мензурку с лекарством и резиновый жгут, чтобы я могла сама вводить себе в вену лекарство.

— Риши ну как я могу спокойно спать, когда моя подруга мучается, — пошла в наступление я, — она же для меня сделала то же, рискуя своей жизнью и счастьем. Долг платежом красен.

— Могла бы отдавать свои долги после рождения ребёнка, — он устало опустился на траву у дома, скрестив по-турецки ноги.

— И как ты себе это представляешь? Я с младенцем на руках, куда-то потащусь?

— Ну, с животом тебе же ничего не мешает тащиться.

— Сейчас мне не приходится беспокоиться о том, что малышке холодно и хочется есть.

— Ася, ты хоть понимаешь, что с вами обеими будет если вы попадёте в лапы Общества.

— Плавали, знаем.

— Нет, не «знаем» — передразнил он меня, — я толкую не о тебе и Каре, а о тебе и твоём не рожденном малыше. Ты тогда-то представляла интерес для исследований, теперь же и вовсе шикарный подопытный кролик! Думаешь материалы о том, что ты была немой куда-то делись? Шиш два, есть твоя деревня и есть база данных, в которой ты — немая.

Я сжалась от его слов, об этом я даже не думала, но отступать было некуда:

— Это как посмотреть. В общем вопрос решенный.

— А как не смотри, — парировал друг.

— Ася может, всё-таки не пойдем? — робко поинтересовалась подруга.

— Если из-за меня, то это пустое. Я всё равно не смогу сидеть здесь. На поиски не пойду, так собирать бригаду, — я сознательно умолчала, что на это мероприятие Ли и меня не пустит и сам не пойдёт. Я по его глазам видела, что дурость ради подруги он готов терпеть, а вот мои личные сумасшествия нет. Чувствую стоит мне рыпнуться, он меня по рукам и ногам свяжет.

Хорошо хоть метания подруги носили исключительно моральный характер, не мешая при этом собирать вещи к походу. Когда все было почти готово к нам подошел Маркус:

— Уходить собираетесь? — спросил он таким тоном, каким спрашивают про погоду, когда беседа не клеится.

— Как видишь, — буркнула я. Это точно не тот человек, о котором я буду тосковать.

Он кивнул и ушел. Не долго мы «томились» без его общества, уже через пять минут он вернулся с походной картой. Разложив её на земле, начал рассказать, где не стоит появляться, где могут быть солдаты противника и прочие мелочи. Рассказывал подробно, не забывая помечать места, где можно схоронится и деревни, где благосклонно относятся повстанцам. По окончании своего ликбеза он вручил карту Ли.

— Моя слава покоя не даёт? — с лёгкой усмешкой спросил Маркус. Лицо его выглядело безразличным, а от взгляда мурашки побежали по спине, что было в нём, хоть пытайте не опишу, но от него стало и холодно, и жарко одновременно, заставляя вдвойне радоваться, что мы уходим.

Было решено, что выдвигатся будем вечером. Когда малышка поняла, что мы действительно уходим, она прижалась к Каре и не могла выпустить её из объятий, на лице отразилось такое отчаяние, а в глазах стояли слёзы, что сердце подруги дрогнуло, да что говорить моё-то стучать стало с перебоями от того горестным был взгляд:

— Может не пойдём? — дрожащим голосом спросила она, Мари лишь переводила умоляющий взгляд с меня, на свою приёмную маму.

— Реши сама. Кара — это твоя жизнь и твоя пара!